Боксер 3: назад в СССР
Шрифт:
К тому же предъявить мне этому придурку было, по сути, нечего. То, что ему там привиделось с пьяных глаз, показалось только ему — все его дружки были свидетелями. То, что я танцевал с Ленкой? Да на таких вечеринках кто только с кем не танцует — и Ленка, к слову сказать, не была исключением, однако докопался он почему-то только до меня. Или, может быть, он предъявит, что во время ментовской облавы мы исчезли вместе? Так кто ж ему виноват, что он нажрался, как свинья, и не смог исчезнуть вместе с нами? Уединились в тесной кладовке, где невозможно друг к другу не прижиматься? Об этом он, конечно, догадается, ведь сам, в отличие от меня, почти наверняка об этой клетушке хорошо знает. А где нам было еще прятаться? Это не гостиница, там отдельных номеров не было, тут уж или так, или добро пожаловать в обезьянник. А может, он каким-то образом прознал о нашем с Ленкой неудавшемся свидании в парке? Ну, даже если так, то тут вообще все белыми нитками шито. Встречу Ленка назначила мне сама, а я-то как раз явился на нее с другой девушкой, ясно давая понять, что я в смысле пары занят (то, что для обеих девушек это стало шоком, ему знать необязательно, и я уверен, что тут Ленка лишнего не выдаст). И вообще, ничего «такого» по отношению к Ленке я себе не позволял даже тогда, когда для этого были все условия. Да черт возьми, мы даже не обнялись толком ни разу, не говоря уже о поцелуях или чем-то более серьезном! Ну а об обстоятельствах нашего знакомства Ленка вряд ли стала бы ему трепаться — с характером ее женишка ей тоже могло влететь по-крупному за то, что своими голыми прелестями перед незнакомцами сверкала.
Выходило, что я со всех сторон «чистый». Тем не менее, он мне забивает стрелку — значит, хочет самоутвердиться. А поскольку реальных фактов у него точно нет, то он по-любому будет злиться еще хлеще, чем тогда, на вечеринке. И уж точно начнет вымещать свою злобу физически. Получается, что слушать меня все равно никто не будет, а я могу в результате такой встречи на некоторое время выпасть из тренировок. Значит, нечего туда и идти. Дембель перебесится и забудет — у таких персонажей обычно все эти «проблемы» сменяют одна другую, как стекляшки в калейдоскопе.
— Что, парень, какие-то проблемы? — наклонившись к моему уху, спросил меня Сагарра, когда я вернулся за стол.
— Да нет, ничего, — улыбнулся я. — Все в порядке.
— Ну ты смотри, — ободряюще улыбнулся кубинец и полушутливо добавил. — Если вдруг что — сообщай, мы за своих друзей всегда горой!
— Спасибо, сеньор Сагарра, — вежливо улыбнулся я в ответ. — Обязательно сообщу.
— Так вот, ты спрашивал насчет того моего удара, — продолжил Сагарра начатый до этого разговор. — Я его отрабатывал долго…
Я снова включился в беседу о боксе, обрадованный, что внимание с меня снова переключилось на спорт. Не буду же я посвящать зарубежных гостей во все эти перипетии с полубезумными дембелями и разборками! Понятно, что этот короткий разговор был чистой вежливостью воспитанного человека. Можно сказать, нормой этикета, хотя в то время в Советском Союзе не все даже знали это слово. Но сама идея просить о помощи людей такого уровня, да еще и гостей нашей страны, казалась мне бредом. Да к тому же это было бы попросту невежливо.
Так что чаепитие скоро закончилось дружескими объятиями и обещаниями новых встреч. Причем встречи эти могли произойти уже в ближайшие дни, поскольку выяснилось, что до конца недели наши гости еще будут в Москве. Пренебрегать такой возможностью было нельзя, и я начал прикидывать в уме, как бы мне еще хотя бы разок успеть пообщаться с кубинцами. Упускать возможность побольше узнать о современной боксерской технике, а то еще — мало ли, чем черт не шутит! — и потренироваться вместе со звездами мирового любительского бокса мне не хотелось.
«Можно, в принципе, напроситься на какую-нибудь их тренировку в Москве», — размышлял я, перебирая варианты. «Ведь будут же у них здесь еще какие-то тренировки! Вряд ли спортсмены прервут работу на такое длительное время. Можно вызваться организовать для них что-то вроде экскурсии по Москве, ну или вклиниться в то, что у них уже запланировано. Не может быть, чтобы у гостей столицы не было запланировано никаких экскурсий! А можно… хм… можно совсем уж набраться наглости и попросить их позаниматься со мной индивидуально. Сомнительно, конечно, что они на это пойдут — у них и без того, должно быть, все расписано, да и кто я для них такой? — но все-таки. А вдруг получится?»
По итогу своих раздумий я решил держаться как можно ближе к кубинцам все дни, которые они будут в Москве. А для этого — ловить любую информацию о том, где они сегодня пребывают и чем заняты. Хоть куда-нибудь, хоть ненадолго, а проникну!
Когда я уже направлялся к себе в комнату, то услышал за спиной усталый, как обычно, голос вахтерши:
— Миша! Тебя к телефону!
Когда тетя Лида приглашала к телефону меня, видимо, ее это раздражало меньше, чем обращаться к Бабушкину, несмотря на то, что ей приходилось подниматься все на тот же этаж. Видимо, он своими похождениями успел уже достать и ее тоже.
— Кто это еще? — вслух подумал я, спускаясь вместе с вахтершей к телефону.
— А кто ж тебя знает! — игриво улыбнулась старушка. — Девушка опять какая-то. Но голос не тот, что в прошлый раз был, другой! Это уж тебе виднее, кто там тебя так сильно слышать хочет!
Вот это называется профессиональная память! Перед ней за день проходит столько разных людей, а она помнит, какой голос был у предыдущей девушки, которая и звонила-то мне только один раз! И это при том, что сама баба Лида уже далеко не девочка, и, вроде бы, память должна прихрамывать. Но, видимо, профессионализм есть профессионализм. Помноженный на обычное любопытство, конечно же.
— Алло? — спросил я в трубку, даже отдаленно не представляя, кому я вдруг понадобился.
— Алло, Миша! — зазвучал в трубке знакомый голос. — Это Алла, помнишь меня? Лагерь, медпункт!
Вот это да. Алла. Вот уж кого не ожидал услышать, так это ее! Сначала Яна, теперь она… Такое ощущение, что все, кто был вместе со мной в лагере, по очереди начали по мне скучать.
— Привет! — удивленно сказал я. — Что такое?
Мы с ней, помню переходили на «ты», когда я её утешал на полянке после разоблачения легкомысленного Романа, но теперь я на секунду засомневался, как к ней обращаться. Впрочем, собеседница тут же развеяла мои сомнения.
— Слушай, мне даже немножко неудобно, но… — затараторила Алла. — Понимаешь, тут у меня такая история. Я сейчас еду в Москву, вот тут у нас большая стоянка, зашла на вокзал позвонить. И так получилось, что я договорилась с друзьями, что они меня встретят, но они не смогли, у них там что-то непредвиденное. Я бы отца попросила, да он как раз в командировку уехал. А у меня чемодан тяжелый, я сама не дотащу. Отец мне предлагал кого-то найти, а я думаю — ну зачем кого-то искать, у него и друзья-то все тоже занятые. Я вспомнила, что в Москве есть вы, ребята, и хотела попросить помочь. Поезд приезжает сегодня в десять вечера. Ты сможешь меня встретить?