Болезнь Богов

Сорокин Александр Сергеевич

– Вы меня, конечно, извините, что вмешиваюсь, - ядовито сказала обиженная Серафима, - но я привезла мальчика. По документам, он сын вашей сестры. И я оказалась в безумно дурацком положении. Мне не стоило лезть… Мальчик за дверью. Фамилия егопо свидетельству о рождении - Звир.

– Послушайте, кому какое дело у кого какая фамилия! – взбесился Пантелей Звир. – У журналистки Сааковой девичья фамилия - фамилия отца, кстати, моего экономического оппонента, Гундерман, а мужа – Митрохин. Если у людей такие

фамилии, значит, так надо, так удобно! У журналистки Сааковой первый муж, фамилию которого она носит, оппозиционный политик, а второй – пес власти. Поверьте, разные бывают метаморфозы!

11

Сидели в “Метрополе “. Константин грыз скорлупу омаров хищными зубами.

– Чего ты хочешь, Костя? – ласково спросил Звир.

– Учиться я хочу!

– Куда тебе учиться! Ты ЕГ не сдашь!.. Я вот для чего собрал семью… В силу сложившихся обстоятельств я планирую создать благотворительный фонд. И председателем станет, - Звир глазами щупал собравшихся, словно монетку бросал, - моя мама – Элла Леонидовна.

Элла Леонидовна оторвалась от знака с перечеркнутым мобильным телефоном на стене. Она никак не могла понять, почему по телефону запрещено говорить. “Рядом Правительство “, - догадалась она. Звиры переглянулись. Они хотели и боялись переезжать в Москву, поскольку это меняло привычный образ жизни.

– Почему не я? – спросил отец.

– Папа, мы тебя и так уважаем!

– А маму не уважаешь?! Она – мать!.. Подставить мать хочешь?

– Папа, что за вздор!.. Никто никого не подставляет.

– У вас тут в Москве все друг друга подставляют!

– Сынок, и что я буду делать? – осторожно спросила мать. – Я не справлюсь.

– Справишься, мама! Учительница со всем справится. Завуч! А что тебе делать, я тебе говорить стану. Ничего сложного, уверяю тебя. Будешь выполнять представительские функции. Вид у тебя почтенный… На пару месяцев педагога по технике речи тебе найму, чтобы провинциальный акцент убрать.

– Я без матери в Волгоград не вернусь! – отрезал отец.

Звир его не слышал:

– Благородным делом, мама, будем заниматься. Будем собирать деньги на лечение орфанных заболеваний, помощь сиротам, многодетным матерям, детям из неблагополучных семей, - Звир перевел взгляд с Константина на Оксану с Олегом, делая глазами знак последнему, чтобы то следил, не позволяя напиваться жене. – Первое перечисление в благотворительный фонд, назовем его, скажем, “Детское сердце “, сделает мой банк. Ему не помешает еще один счет. Если детям захотят помочь сердобольные бабушки и дедушки из деревень, у которых нет кредитных карт, которым недоступны электронные платежи, мы возьмем у них наличными.

– Откуда у бабушек и дедушек деньги на детей? – засомневалась Элла Эдуардовна. – Бабушки и дедушки сами ждут помощи от детей.

– И им мы поможем!.. Уникальность нашего фонда будет в том, что мы, в отличие от других подобных благотворительных организаций, попросим перечислять даже рубль, а не сто рублей, как предлагают конкуренты. “Рубль – детям! “ – представляю слоган в СМИ. Реклама будет тотальной. Я приглашу известнейших артистов, уважаемых людей, космонавтов! Рубль по умолчанию станут включать в чеки больших магазинов, фаст – фудов. “Рубль – детям! “ Каково?

– Мне надо подумать, сынок, - колебалась мама.- Ты чего с братом в мире не живешь? – попыталась она перевести тему разговора. – Вот бы вы друг другу помогали! Ты – банкир, он – депутат.

– Погоди, мать, - остановил подвыпивший отец, Евстахий Николаевич. – Ты мне ответь, Пантелей… От темы не отходи. Какой оклад за это свой фонд матери положишь?.. Ей и одеться надо, и выглядеть…

– Папа, тебя и маму мы не обидим. Я давно вас приглашаю в Москву… Только жить мы будем раздельно.

– Отчего же раздельно?

– Оттого что мы – взрослые люди. Мама и папа, давайте выпьем за вас.

Как же я вас люблю!

Звир наклонился к Серафиме, сидевшей по правую руку:

– Сегодня переночует у меня, а завтра отвези Константина назад в интернат.

– Он туда не поедет.

– Он так тебе сказал?.. Костя, ты бы… с тетей Оксаной так на вино не налегал!

– Мы по чуть – чуть…

– В Москве он не выживет. Учиться ему поздно. Я поступаю для его блага.

– Так он тебе племянник или жертва… сын врага.

– Пусть это останется моей тайной. Видишь, я отношусь к нему по-отечески. Когда-то нужно подводить итоги. Нужен наследник. Не волкам же нажитое отдавать!

12

Пантелей Звир и Серафима лежали в постели.

– Мне так хорошо с тобой, Пантелей! Кажется, всю жизнь тебя знала!.. Почему ты предохраняешься? Или ты считаешь, что я в мои годы еще смогу стать матерью?

– На комплимент напрашиваешься? Ты – молода и красива. Тебе же не сорок пять?

– Дурак! Дурак! Надавать тебе по губам!.. Я ревную. Чего ты нашел в этой Сааковой?

– Нужна мне эта анорексичка! Костями гремела! Ни рожи, ни кожи!

– А мы вас застукали! Да, застукали!

– Саакова воспользовалась моей опрометчивостью!

– Твоей всеядностью! От сладкого вы, мужики, не откажитесь!..

Серафима задумалась:

– А ведь ты, Пантелей, подстроил все это!

– Что именно?

– C Сааковой.

– Зачем?.. Меня сдал охранник – Олег. Он за это уже получил. Не терплю двойных агентов! Не знаю, кому они с Ольгой сцены устраивали.

– Так это была многоходовка, многоперсоналка, рассчитанная и на меня.

– Что может изменить замена следователя?

– Ты хотел, чтобы заменили именно этого конкретного следователя. Его заменили?

– Ты ожидаешь, чтобы я сказал, что дело закрыли?

– Ты такой большой человек, Пантелей! Умный! Энергичный! Красивый!

– Я такой. Мой банк входит в 350 самых надежных банков России.

– А я, Пантелей, мечтала бы лежать с тобой не в президентском сьюте семизвездочного “Паруса” ОАЭ с плавающими за окном рыбами, а на крыше какой-нибудь общаги со звездным небом над головой!