Болезнь Богов

Сорокин Александр Сергеевич

– Вспомнил… Ты Костю в интернат отвезла? 12

– Нет. Он еще из ресторана сбежал.

– Значит, кто – то ему проболтался. Нехорошо вышло. Пропадет парень!

– Пантелей, ты любишь меня?.. По – честному! Не ври мне.

– Люблю.

– Врешь! Врешь! Ты только себя любишь.

– Себя я не люблю.

– Скажи, банковское дело любишь!

– Ненавижу!

– Для чего же ты живешь.

– Я живу, как все. Все так живут, или жили бы, оказавшись в моих обстоятельствах… Ты для чего живешь?

– Я тебя искала. Вся моя жизнь до тебя была дорогой к тебе… А ты – сухарь неласковый! –

Серафима заколотила кулачками по волосатой груди Звира.

13

Гробы опустили в суглинистую яму. Глеб бросил первый ком земли. Пантелей – второй. Братья скрывали слезы. Оксана рыдала навзрыд. Олег обнял жену.

Пантелей рассказывал:- Олег повез родителей в мой загородный дом. Они так хотели посмотреть! Квартира на Вересаева их смущала… Олег, урод, торопился куда – не знаю. Пролетел перед закрывающимся шлагбаумом и заглох на переезде. Олег успел выскочить, а они старые, медлительные, и еще пристегнутые на заднем сиденье – нет. Обоих всмятку. Кости, мясо перемешались. Теперь не понять, в каком гробу отец, в каком – мать.

– Не кори себя, Пантелей, - отозвался Глеб. – На все воля божья. Они пожили. Вдвоем прожили пятьдесят лет, не расставаясь.

– В наше время это невозможно… Я это место на Ваганьковском “уголке поэтов “ для себя держал или для тебя. Кто раньше. А видишь, как вышло! Теперь мы не защищены.

Оксана опасно бросилась к краю засыпаемой ямы:

– Мама! Папа!

Братья оттащили сестру. Пантелей показал глазами Олегу, чтобы держал жену крепко. Олег со значением потер большой палец о мизинец. Пантелей сунул ему в карман пакет с наличкой.

– Расплатись за похороны. Отдай, кому мы еще должны, - Пантелей предпочитал говорить “мы”, а не “я”.

– Только на похоронах и встречаемся, брательник! – Пантелей обнял старшего брата. – Помог бы младшенькому, депутат. Ты еще в простых ходишь?

– Уже не в простых. Назначен председателем комитета.

– Эх – ма! Поздравляю! Тихий океан – какой простор!.. Я – то ваши думские порядки знаю. Простой депутат берет в помощники жену, тещу и детей, а не простой, у кого зарплата депутата - не основной заработок, за зарплатой помощника в кассу посылает. Помощники и проекты законов ему пишут, с которыми депутат на заседании выступает.

– Всех помощников лидер фракции приказал в регионы отдать. Там тоже кушать хочется. На одном энтузиазме в наше время никто работать не станет… Оксана и Олег просили помощниками депутата, меня, устроить. Отстранили. Олег и Оксана недовольны.

– Они всегда недовольны.

Шли к выходу из кладбища.

– На тебя снова наехали?

– Гундерман мутит, что я у него госзаказ для Роскосмоса перехватил. Прокуратура грозит отслеживать нецелевое использование. Путь отслеживают. У меня с главой Роскосмоса ровно… Мне жаль, что тебя, Глеб, не председателем комитета по культуре назначили!

– Что так?

– Тебе же, что в культуре, что в рыболовстве – все одно, где работать. Человек ты образованный. Спасибо родителям. Какое образование при своих хилых возможностях дали. Только Оксана – дура. Даже финансово – экономический не закончила. Бросила. Путалась с женатиком. Я, когда в Москву ее вытащил, она помощником воспитателя в детсаду работала. Ребенка бросила, бухала. Спасибо Олегу. Спас… А на счет рыболовства я подумаю, - Пантелей подмигнул. – По культуре, если выходы есть, хорошо бы протащить закон об освобождении отечественного кино от налогов, а то американцы больно экраны захватили. От людей есть интересные предложения. Пакет из шестидесяти фильмов о войне… - Пантелей сжал руку Глеба выше локтя: между кладбищенских крестов мелькали трое полицейских с ведомыми подростками, близким по возрасту.

– Знакомые все лица!.. Костя, ты с сопровождающими лицами на похороны бабушки с дедушкой приехал? Или сразу на поминки? Рис с изюмом кушать?

Оксана подбежала к полицейским:

– Что случилось?!

– Нас с Денисом вчера на “поплавке” сняли. Денис, кстати, тоже из Волгограда и вас, дядя Пантелей, знает. Мы ночь в обезьяннике провели!

Звир его не слушал. Он издевался:

– Какая терминология! На поплавке! Сняли, да не те! – Пантелей отпустил Константину хлесткую затрещину. – Ты что, негодяй, приютившую тебя семью позоришь! Я, может быть, тебя в МГИМО собирался поместить! С солдатами на дороге на поплавке стоял?! Вот в армию вместо МГИМО и загремишь!

Оксана упала на грудь Константину и разрыдалась:

– Прости, сынок, прости!!

– Копакабана! Эпонема!

Пантелей увел племянника в машину, пока Олег расплачивался с полицейскими.

– Пошел вон! – выгнал Пантелей Константина из машины, увидев, что Оксана намерена сесть рядом с Константином.

– Ладно мы, мужики! Хоть бы вы, бабы, не умирали. Богини! – прокричал Пантелей Оксане, усаживающейся в машину к Глебу, окидывая прощальным взглядом кладбище, где оставил родителей.

Рядом с водителем в лимузине Пантелея сел другой охранник. Олег, о чем- то пошептавшись с крикливо одетым Денисом, повел его в джип охраны. Олег и сам намеревался сесть туда рядом с Денисом, когда выскочивший из лимузина Пантелей Звир буквально выволок Олега из машины:

– Я тебе деньги за что плачу, сволота?! Ты с моей сестрой без презерватива спишь или как? О чем договаривались?! Или на нары хочешь вернуться, где за убийство ее жениха перед свадьбой отбывал? Не видишь, жена от бездетья в отчаянии? Проститутов из интерната усыновляет!

– Погоди, Пантелей, ты не прав!.. Это же сын ее! Оксаны!

– Ты уверен?

– А кто в этом не уверен?.. Не ты ли в интернат его и помещал?

– Не помню… Но если я кого и помещал в интернат, то в интересах сестры, потому что семья для меня – святое. Чтобы ребенок не от трупа был! Чтобы сестра не была вдовой с гирей на ноге в виде ребенка!! Чтобы простор для выбора у Оксаны был!.. Не знал я, что ее выбор ограничится тобой, подлое ничтожество!

– Пантелей, тебя несет. Так нельзя. Это кривая логика. Ольга и с ребенком могла замуж выйти. Если Константин кому и мешал, то тебе. Я не знаю, почему! Сколько женщин с детьми замуж выходят. И ты путаешься с разведенной. И брат твой Глеб женат на женщине с ребенком от первого брака… Не мне тебе советовать, но я бы, на твоем месте, ситуацию бы, по возможности, исправил.