Болгарские сказки

Народные Сказки

— Я отправлюсь туда сейчас же!

И юноша побежал по широкой дороге, ведущей в горы, а девушка бросила ему вслед сахарную розу и махала рукой до тех пор, пока не потеряла его из виду.

Ночью сын кузнеца достиг гор. Еще издали он заметил волшебную пещеру, перед которой пылал огромный костер. Юноша подполз по скалам почти к самому костру, когда раздался страшный рев. Он громом прокатился по горным ущельям. Смельчак выпрямился и в двух шагах от себя увидел крылатого змея. Из разинутой пасти чудовища вырывался зеленый огонь, его огромные глаза сверкали яростью.

Но юноша

не испугался. Он вспомнил сахарную красавицу, ее улыбку, ее добрые голубые глаза и почувствовал, что его тело наливается силой. Он бросился на змея, вцепился руками в его раскрытую пасть, силясь разорвать ее. Чудовище взревело от боли и, полумертвое, рухнуло на землю. Тогда юноша выхватил из-за пояса нож, отсек змею голову, бросил ее в огромный костер и вошел в пещеру.

Серебряная струйка живой воды бежала среди камней, отливала лунным блеском. Сын кузнеца наклонился, взял кувшин, который стоял на камне, зачерпнул воды. Потом вышел из пещеры и стал спускаться с горы.

Утром добрый молодец вернулся в сад к сахарной девушке. Он опустил кувшин к ее ногам и сказал:

— Я убил крылатого змея и принес тебе живую воду.

Сахарная девушка поднялась со скамьи. С ее колен сползли тонкие, словно паутина, сахарные кружева, которые она вязала много лет подряд.

— Веди меня теперь куда хочешь! — молвила красавица. — Я стану твоей женой.

Сказав это, она созвала бабочек и птиц, напоила их живой водой, и они стали серебряными. Теперь пенье птиц напоминало волшебную музыку, а бабочки летали над клумбами с сахарными цветами и звенели, словно колокольчики.

Сахарная девушка подняла кувшин и оставшейся живой водой побрызгала деревья и цветы. Сад ярко заблестел под солнцем, потому что каждая ветка, каждый листок, каждая травинка стали серебряными.

— А ты почему не выпила живой воды? — спросил юноша.

— Я выпила живую воду твоей любви, — ответила с улыбкой сахарная девушка. — Пойдем!

И они, взявшись за руки, отправились в далекий край, где находилась маленькая кузница. А бабочки и птицы серебряным облаком кружили над ними. Они проводили их до самого конца волшебного царства, а потом вернулись обратно в сад.

Когда юноша и сахарная девушка подошли к кузнице, никто не вышел встречать их. Старый кузнец и его жена умерли, а ветхий домик зарос бурьяном. Вокруг в кронах деревьев чирикали маленькие снегири, а в траве синели фиалки.

— Как здесь хорошо! — воскликнула сахарная девушка.

Юноша выполол бурьян, не тронув душистых фиалок, распахнул перед своей молодой женой двери домика. Вскоре угасший огонь запылал снова, а в маленькой кузнице весело и звонко застучал молот.

Прошли года, и сбылись слова старика. Сахарная девушка стала такой же, как все люди, красота ее увяла, светлое лицо потемнело и сморщилось от забот.

Но кузнец все равно был счастлив с ней. Радость приносила ему и работа в кузнице. Сила, которую он почувствовал в себе, когда схватился с крылатым змеем, не пошла с годами на убыль. Не изменилось и сердце его жены, исполненное вечной живой любви.

Виноградарь и змея

У одного виноградаря был хороший виноградник. Рядом

с ним была навалена груда камней, а под ними жила большая змея. Увидел однажды виноградарь змею и решил сделать ей что-нибудь хорошее. На другой день принес он мисочку молока, оставил возле камней и отошел в сторону, чтобы посмотреть, что будет. Выползла из-под камней змея, выпила молоко и оставила в мисочке золотую монету. На следующий день повторилось то же самое, и так продолжалось несколько лет.

Раз виноградарь позвал своего сына, которому по наследству должен был достаться виноградник, и рассказал ему про змею. Сын тоже стал носить змее молоко и тоже стал получать каждый день по монете. Но однажды сын подумал: «Под этими камнями, должно быть, зарыто много золота. Почему бы мне не убить змею и не забрать все золото, вместо того, чтобы кормить ее каждый день молоком?»

На следующий день, отправляясь с молоком на виноградник, сын вооружился палкой. Змея выползла из-под камней и, по обыкновению, стала пить молоко, он замахнулся и ударил ее палкой, но не убил, а только оторвал у нее часть хвоста. Змея страшно рассердилась и ужалила сына виноградаря. Он весь распух и еле доплелся до дома. Увидел его отец и спросил, в чем дело. Сын рассказал ему о случившемся. Через несколько дней сын виноградаря умер и его похоронили.

Прошло много времени. Раз виноградарь снова отправился на виноградник; выползла из-под камней змея. Виноградарь сказал ей:

— Давай-ка, змея, снова подружимся, опять заживем по-прежнему.

Змея подумала и сказала:

— Нет, виноградарь, не быть нам больше друзьями. Тебе не забыть своего сына, а я никогда не забуду изувеченного хвоста.

Что бы мы ни делали, мы всегда должны думать о последствиях.

Двенадцать горцев

Жили-были двенадцать горцев: Тикето-Паленикето из села Игнатица, Кукул из Еленов-дола, Соске-Палавра из Лакатника, Приши-Гелди из Бова, Коке из Редина, Кокарто из Огоя, Башалта из Оградиште, Корафле из Битоля, Самун-Геле из Луково, Теле из Царово, Биче из Реброво и Елен-Пелен из Желена.

Однажды софийский паша решил повесить гуся. Этот гусь совершил тягчайшее преступление — пока паша спал, он, приняв его бороду за травку, выщипал ее всю, до последнего волоска. Только собрался паша повесить гуся и уже накинул ему на шею петлю, как пришли к нему двенадцать горцев и стали молить его, чтобы он помиловал гуся. Больше всех упрашивал пашу Башалта из Оградиште. Паша согласился выполнить его просьбу и отпустил гуся. За это товарищи прозвали Башалту Умницей. Увидели горцы, что послушал их паша, и сказали Умнице:

— Раз нам удалось это дело, давай теперь сделаем так, чтобы на два лета приходилась одна зима.

— Ладно, — сказал Умница, — раз нам удалось спасти гуся от виселицы, значит, теперь сможем сделать так, чтобы на два лета приходилась одна зима.

И горцы отправились прямо к паше. Один за другим вошли они к нему и сказали:

— Здравствуй, паша!

— Что вам нужно, чорбаджии?

— Мы пришли спросить тебя: можно ли сделать так, чтобы на два лета приходилась одна зима. Уж больно нам зима надоела!