Болотный клад
Шрифт:
– Ребята, я хотела вас подкрепить шоколадками и соком, но так их и не нашла. Пришлось сходить в магазин. Держите.
И мы получили еще и вкусные булочки и кувшин с молоком. Когда мы на даче, мама в магазине молоко в пакетах не берет, а покупает настоящее у магазина, где торгуют пеньковские бабульки.
– Перекусите, – сказала мама. – А я пойду обед готовить. А то наши полковники уже мангал разжигают. Шашлыки скоро будут.
– Йес! – сказал Алешка и азартно цапнул булочку.
Что ж, не тощать, так не тощать.
Не успели мы как следует утрясти булочки в своих животах, как со стороны нового
– Так мы с тобой растолстеем, – тяжело вздохнул Алешка. – В первый же день.
– Эй! – послышался веселый папин голос. – Соседи! Пожалуйте откушать!
…Перед домом в мангале рдели жаркие угли, а из распахнутых окон пахло шашлыками. Стол уже был накрыт: посреди него – супница с крышкой и большая тарелка с редиской. Красная с белым хвостиком – сорт такой, самый любимый. Алешка при виде ее аж зубами лязгнул – обожает редиску. И расправляется с ней так: режет пополам, кладет на каждую половинку по кусочку масла, солит и хрустит так, что ближайшие воробьи падают в обморок. От зависти, наверное.
Мама подняла крышку супницы – мы все аж застонали. Но только разложили шашлык по тарелкам, только взяли по редиске – стукнула калитка.
– Дядя Юра пришел, – сказал Алешка – и не ошибся. – Он запах шашлыка за сто километров чует.
Дядя Юра – местный тракторист из деревни Пеньки. Хороший добрый человек, всем в округе – и дачникам, и сельчанам – помогает вспахать огороды и нарезать грядки под картошку своим стареньким трактором. И очень часто – бесплатно. Но шашлыки за сто километров чует. Это у него любовь такая. Однажды какой-то дачник вместо денег за работу угостил его шашлыком, и Юра «запал» на него навсегда. Шашлык для него – все равно что мед для Винни-Пуха.
– Здравствуйте, люди добрые, – сказал дядя Юра, снимая свою засаленную кепку. – С приездом вас. Хлеб да соль.
– Садись с нами, Юра, – пригласила мама, придвигая ему табуретку.
– Да уж и не знаю… – заделикатничал дядя Юра. – Вроде как бы один раз уже нынче пообедал. Да разве вот редисочки попробовать. Своя-то еще не поспела.
– И шашлычка, – папа передал ему тарелку. – У нас сегодня открытие сезона.
– Ну разве что по случаю открытия…
По этому случаю мы просидели за столом почти полдня. Дядя Юра вежливо поблагодарил за «хлеб-соль», попрощался. И как-то странно взглянул на папу. Виновато как-то.
– Ежели вам какая помощь нужна будет в строительстве, – сказал он на пороге, – это я вам завсегда первый помощник.
– Спасибо, – поспешил Алешка, – как-нибудь в другой раз.
– Ты чего отказываешься? – спросил его папа, когда за дядей Юрой стукнула калитка.
– Он, пап, вообще-то умелый, только все время все теряет. У него привычка такая.
Это точно. Дядя Юра большой растеряша. Я помню, ему надо было прибить на крыше отставший лист шифера. Дядя Юра приставил к стене лестницу, взял горсть гвоздей и молоток. Когда он добрался до крыши, ни одного гвоздя в его кулаке не осталось. Когда он спустился за гвоздями, пропал молоток, а когда снова добрался до крыши – неведомо куда исчез лист шифера. Как он еще свой трактор-то не потерял!
– Жаль, – сказал папа, – нам скоро нужно будет перевезти с пилорамы кое-какой материал.
– Мы с ним поедем, – заверил я. – Проследим, чтобы не потерял.
Сейчас смешно вспомнить, но этим летом дядя Юра потерял даже свою тракторную тележку.
Мама стала убирать со стола, и мы поняли, что нужно срочно линять, если не хотим заняться «помойкой» посуды.
– Спасибо, все было очень вкусно, – сказал Алешка, выскользнув из-за стола. – Мы пойдем наши велосипеды проверить.
– Эй, эй! – спохватилась мама. – А посуда?
– Мы как придем, так обязательно Димка помоет, – щедро пообещал Алешка.
Щедро и безубойно. Так и будет мама нас дожидаться! Она живо старших полковников задействует.
Старшие полковники с тоской посмотрели нам вслед.
Мы оседлали велосипеды и помчались в деревню Пеньки проведать старых друзей. И вот тут-то состоялась наша встреча с человеком, который невольно вовлек нас в «страшные и опасные приключения».
Пеньки несколько лет назад вполне оправдывали свое название. Деревня здорово опустела, от многих домов одни пеньки остались. А потом она начала снова обживаться. Появились дачники, которые отремонтировали старые дома или построили новые дворцы; вернулись бывшие колхозники, потому что объявился фермер и ему понадобились рабочие – доярки, свинарки, птичницы, – и деревня понемногу ожила. Там даже магазин появился.
Эти Пеньки забрались на горушку, поэтому мы слезли с велосипедов и пошли дальше пешком.
– Это все равно лучше, – пыхтел Алешка, – чем посуду мыть.
– Поберегись, – сказал я, – по встречке велик вразнос идет.
Из Пеньков под горку лихо катил какой-то пацан.
– Ща, Дим, будет красиво, – обрадовался Алешка.
Дело в том, что в конце пригорка была вечная лужа. И местные пацаны любили, разогнавшись, перелетать ее на велосипедах. Обходить лужу было трудно, в ней увязали даже внедорожники, ее несколько раз засыпали грунтом, но она не сдавалась. Дядя Юра даже как-то вывалил в нее целую телегу щебня, но он в тот же день бесследно исчез. Будто ненасытная лужа поглотила его, не поперхнувшись. Правда, потом этот щебень оказался у одного дачника – в виде дорожки от калитки к крыльцу. «Чертова лужа» называли ее местные жители.
И вот этот пацан из Пеньков летел на полной скорости, чтобы ее перемахнуть. Мы посторонились. Но что-то не сработало на этот раз – наверное, переднее колесо в ямку попало или о бугорок споткнулось. Но получилось все равно красиво – пацан, перелетев через руль, смачно плюхнулся в лужу. Мы бросились ему на помощь.
– Здорово ты шлепнулся, – сказал Алешка. Мне даже показалось, что с завистью. – В самую грязь.
– Ничего, – бодро ответил тот, вставая. – Таньки грязи не боятся!
– Оно и видно, – хихикнул Алешка. – Ты крутой пацан.
И тут мы увидели, что это вовсе не пацан, а девчонка. С короткой стрижкой и в джинсах. Постарше Алешки, помладше меня; так, где-то посерединке. Про ее лицо трудно было что-то сказать – все заляпалось глинистой жижей. Видны были только озорные глаза и блестевшие в улыбке зубы. Точно, Таньки грязи не боятся.
– А вы кто такие? – спросила Танька, поднимая велосипед.
– Дети Шерлока Холмса, – представил нас Алешка.
– А! Знаю! Это вы тут прошлым летом с бандитами воевали?
– Мы с ними круглый год воюем! – сказал я.