Болотный край 2
Шрифт:
— Возможно, это куда лучше для нас, — задумчиво сказал геолог. — Именно для нас. Из золота-то ничего толком не сделать, кроме посуды.
— Есть что-то на обмен? — поинтересовался у него Виктор. — Ножик там, другие бусы или что-то похожее?
— Держи, — я достал из набедренного кармана штанов туристический раскладной набор из пары перочинных лезвий, вилки, ложки, шила. Набор раскладывался на две части, где у одной была ложка, а у второй половины вилка, ну и где-то лезвия, а где-то шило. — Сгодится?
— Ещё спрашиваешь. Тут же сталь!
Получив походно-столовый мультитул,
— Ну? Что это? — насел на геолога неугомонный Чесноков.
— Кажется, это медный колчедан, — наконец, ответил тот, закончив рассматривать и ковырять ножом чужое украшение.
— И? Что за колчедан? Медь, что ли?
— Меди здесь максимум треть. Но это нормально, добыть её из этой руды не настолько сложно.
— Медь, значит, — повторил я за ним.
— Тю-ю, медь, — поскучнел Чесноков. — Хрень. У нас тут приёмки цветмета нет, так что, фигня какая-то. Лучше бы железо.
— Железо в этой руде тоже есть, — геолог щёлкнул ногтем по самой крупной «бусинке», — но мало. И ещё, думаю, что тут серы полно, а это плохо. Заманаемся мы её выгонять.
— Так он нам пригодится или нет? — уточнил я. — Сразу бы прояснить этот вопрос.
— Пригодится. Нам заводские объёмы меди не требуются. Хватит и того, что получим из нескольких тонн такой руды.
Я мысленно прикинул кое-какие цифры и озвучил их:
— То есть, с тонны такой руды мы можем получить килограмм триста меди?
— Ага, держи карман шире. Килограмм пятьдесят при самой большой удаче и когда сумеем наладить нормальный обжиг и плавку. А так не больше десяти.
— М-да.
После вручения подарков вождю — шаман камлал со своими учениками — мы выпросили у него разрешение пообщаться с лучшими мастерами племени, которые делают оружие, орудия труда и охоты, знают где брать лучшие материалы для этого, ну и всё в этом духе. В принципе, мы и так могли подойти к ним и перекинуться парой слов, вручить подарки и задать интересующие вопросы. Но имея разрешение вождя результата мы точно добьёмся, а не получим тазик баек и мешок туманных описаний.
Как я рассчитывал, так и вышло. Стоило упомянуть, что нас к ним направил сам вождь, и вручить кому перочинный нож, кому моток лески с несколькими крючками, а кому моток синтетического шпагата, как информация из собеседников потекла рекой.
Медных месторождений в пределах досягаемости было три. В одном гоблины добывали медный колчедан. В другом когда-то была самородная медь, но её всю выбрали ещё в далёкие времена и гоблинам остались крошки в руднике и отвалах пустой породы. И третий был представлен третьим видом минерала, с которым гоблины работать не могли, но точно знали, что люди из него добывали качественную медь. Услышав описание, геолог заметно оживился, дав понять, что третий рудник для нас представляет больше всего интереса. Кстати, медный колчедан гоблины тоже не научились перерабатывать и собирали цветные камни для украшений и на мену с другими племенами.
Ещё гоблины рассказали про свинцовые месторождения. С нами они поделились только двумя. Одно находилось очень
— Когда плавишь руду в огне, от неё сильный белый дым идёт, от которого совсем плохо бывает. Шаман потом поит противными отварами и камлает по два дня, не давая есть и пить нормально, — сообщил нам гоблин, который сейчас с нами делился местоположением месторождений руд. От него мы ещё узнали про рудник с мрамором и гранитом. Но эти камни нас сейчас интересовали меньше всего.
Когда мы остались одни, геолог рассказал, что такого интересного узнал от гоблина.
— На третьем руднике, скорее всего, малахит. Не могу представить, почему гоблы не разобрались в его переработке. Она простейшая: насыпал его, насыпал угля, поджог и завалил землёй. В процессе горения идет восстановление меди до металлического состояния, — торопливо и импульсивно рассказывал он нам. — Это если кратко. Там ещё температуру нужно выдержать правильную. Но это ерунда.
— В малахите меди много? — задал я ему вопрос. — И, Коль, потише кричи, нас точно слушают. Совсем не хочется делиться информацией, пусть и с союзниками.
— Извини, само как-то выходит, — покраснел мужчина. — А в малахите меди полно, в два и более раза, чем в халькопирите. В смысле, в медном колчедане. До восьмидесяти процентов может доходить.
— Ого! — уважительно покачал головой Прапор. — Неплохо, я бы сказал.
— А что с тем свинцом, который дымит белым? — продолжил я пытать геолога. — Я видел, что он тебя заинтересовал сильнее, чем такой же свинец из другого месторождения, где он чище.
— Если я не ошибаюсь, то белый дым означает наличие цинка. Его тоже мы можем получить в наших условиях из свинцовой руды. Не с полпинка, но сможем. А вместе с медью цинк — это латунь. А с латунью мы такого можем наделать! Она и обрабатывается лучше, чем простая медь. Из неё проще делать мелкие детали, которые потом ты, — он посмотрел на меня, — сделаешь прочными.
— Ясно, — подвёл я итог беседы. — Пообщались с гоблинами с огромной пользой, выходит. Коль, ты всё запиши подробно прямо сейчас. Завтра утром я отправлю гонцов в наш посёлок с твоими бумажками.
— Прям как домой вернулся, — сказал Иван.
Мой отряд только что переправился через озеро и вступил на болото. Здесь всё выглядело так, как в прошлый наш уход из этих краёв. Ничего не изменилось. В том числе погода. На другом берегу уже снег лежал, а у самого берега вода покрылась тонким слоем льда. Здесь же ни намёка на лёд и снег. Правда, ещё и не ночь.
— Кажется, кто-то уже в пошлый раз такое говорил, — ответил я ему. Затем повернулся к основной массе спутников. — Остановимся здесь на пару часов. Отдыхаем, греемся и едим. Прапор, расставь караульных и проследи, чтобы им первыми дали горячее.
— Сделаю, — откликнулся тот.
— Люр, выдели к каждому моему дозорному одного своего, — я посмотрел на ученика шамана.
— Да, Женя, сейчас отдам указания.
Сейчас в моём отряде насчитывалось девяносто шесть бойцов вместе со мной и четырьмя десятками гоблинов.