Большая игра
Шрифт:
— Понимаю… Но хотя бы по управляемости вы можете дать сведения? Фактический крутящий момент на рулях? Момент двигателя рулевого привода?
— Это запросто. Воздействие семь ньютон на метр и четырнадцать на валу двигателя.
— Фактические значения скорости и перегрузок при разгоне и маневрировании? Скорость перекладки рулей на полный градус и их выставление в ноль? Скорость реакции на рули — время от перекладки до изменения курса, время от начала изменения до конца манёвра? Погрешность системы управления общая, то есть отклонение фактического установившегося курса от идеального?
Март, слушая с пулеметной скоростью задаваемые вопросы, уже было подумал, что Ким растеряется, но тот с неожиданной бодростью ответил, бойко перечислив череду миллисекундных значений.
— Все, Сергей Павлович. Я пуст! Пытайте-не пытайте, больше ничего не скажу, потому как не знаю.
— И того, что вы смогли зафиксировать, более чем достаточно. Все значения в пределах нормы. Потому и пуски прошли штатно!
— Сейчас нам самое главное поставить производство ракет на поток, — вмешался Колычев, — продолжать работу над ракетами тоже нужно, но нам нужны сотни рабочих экземпляров!
— Будем делать, Мартемьян Андреевич! Точнее, уже делаем. Людей обучаем, организуем производство комплектующих, благо, все потребное можно делать на заводах ОЗК.
— Я не ограничиваю вас в объемах на максимуме, чем больше и быстрее, тем лучше! Главное, необходимо высочайшее качество и надежность. Сбои, технические ошибки и неисправности недопустимы. Сами понимаете, в бою у летчиков может быть один единственный шанс, и лишиться его из-за неполадок никак нельзя.
— Понимаю. Приемку будем делать многоуровневой и строжайшей для каждого экземпляра.
— Сейчас, Сергей Павлович, вопрос не в деньгах. Все равно цена изделия — капля в море по сравнению со стоимостью корвета, фрегата и тем более линкора!
— Да, экономика тут понятна.
— Теперь к ближайшим планам. Будущий отряд согласился возглавить адмирал Зимин. Ким станет начартом бригады МРК и полетит в ближайшее время вместе с Чкаловым в Африку, есть там одно срочное дело. К слову, вы, Сергей Павлович, можете отправить с ним команду своих специалистов, тогда и снимете все желаемые данные в полном объеме.
— Обязательно так и сделаем, — решительно тряхнул головой Королев.
— Вы полетите на транспорте. Официально — просто перевозка грузов. Действовать придется нелегально. Не думаю, что британцы нам будут рады в своих владениях.
— Разберемся… — отмахнулся Чкалов.
— Не сомневаюсь. А сейчас давайте обсудим все детали.
Домой Март добрался уже глубокой ночью. А рано утром, едва осеннее солнышко заглянуло в широкое окно спальни, его разбудил телефонный трезвон.
— Милый, это тебя, — услышал он нежный и немного заспанный голос Александры, — мне показалось, или это сам государь? — прошептала она, передавая ему трубку и легко поцеловав в щеку.
— Слушаю.
— Колычев, спишь еще? Уже день на дворе, не порядок, брат. Давай, собирайся и свою жену-красавицу прихвати. Через два часа жду вас на борту «Штандарта». Сегодня намечается важный разговор с Вильгельмом. Полетим к берегам Восточной Пруссии. Гардероб, соответствующий встрече с августейшими особами. Все понятно?
— Так точно, ваше величество.
— Отбой, — и в трубке раздались короткие гудки.
— Никогда не слышала, чтобы царь лично кому-то звонил. Видимо, дело действительно очень важное.
— Да, судя по всему, мы переходим на новый этап Большой Игры. Есть от чего немного разволноваться…
Глава 36
Несмотря на то, что яхта «Штандарт» с технической точки зрения была близнецом или, как говорят англичане, систершипом «Александры», внутреннее убранство ее разительно отличалось. И главным отличием царской любимицы была невообразимая, практически декадентская роскошь внутренних помещений. Полотна великих мастеров в тяжелых рамах, лепнина, паркет, персидские ковры, хрусталь, бархат портьер, позолота на канделябрах и прочей фурнитуре, панели и мебель из драгоценных пород древесины…
— Нравится? — поинтересовался царь, явно довольный произведенным впечатлением.
— Очень, — дипломатично ответил Март.
— А ведь ты врешь! — ухмыльнулся Александр III, умевший, когда ему это было нужно, тонко чувствовать фальшь.
— Нет, ваше величество, — попытался возразить Колычев, — это все и вправду очень красиво, прямо как в… Эрмитаже.
— Но для корабля не годится, верно? Ладно, можешь не отвечать, я и так вижу, что ты думаешь.
— Все настолько очевидно? — обескуражено развел руками Март.
— Понимаешь, дружок, — покровительственно улыбнулся император, — я, может, и не самый сильный гросс, да и как пилот тебе в подметки не гожусь, но за столько лет общения с придворными кое-чему научился. И чтобы понять, что человек кривит душой, мне даже в «сферу» входить не нужно. Насмотрелся… Впрочем, это все лирика. Главное предназначение «Штандарта» не в том, чтобы катать мою царственную задницу по заграницам, а производить впечатление на всяких коронованных охламонов и их подручных. И уж поверь мне, с этим моя яхта справляется как нельзя лучше!
— Не сомневаюсь, ваше величество.
— А раз не сомневаешься, то перестань кривить рожу и располагайся. Каюту тебе выделят. Все, ступай, мне подумать надобно…
Следующая встреча случилась за обедом. Подавали его в большом салоне на главной палубе, там же, где на «Александре» располагалась кают-компания. Компанию императора помимо Марта составили несколько свитских офицеров, министр иностранных дел — семидесятилетний, опытнейший дипломат и яркий одаренный Владимир Борисович Лопухин, командир «Штандарта» капитан первого ранга с длиннейшей фамилией Паттон-Фантон-де-Веррайон и еще пара человек, которым Колычев не имел чести быть представлен.