Большая книга ужасов – 35
Шрифт:
Фантомас намотал бинт на палец, сходил выкинул, вернулся задумчивый – доходит потихоньку.
– Я не согласен. Есть еще масса рецептов, хоть один да сработает. Надо пробовать и не отчаиваться. Нас же теперь двое?
– Слушай, а что ты Сашке сказал, когда вы две недели со мной не разговаривали?
– Что ты заболела и к тебе никого не пускают.
Февраль
– В этом слове три гласных.
– Нет.
– Две?
– Ты гадаешь или работаешь?! Сосредоточься, слушай мысли, смотри на зрачки! По слогам думаю, ну? –
– Ты понимаешь, что с Тварью у тебя не будет второй попытки? Что тебя вообще не будет?! И нужно очень, очень стараться, чтобы хотя бы помнить себя!
– Не нуди, я устал.
– И перерывов на отдых – тоже не будет. Ну-ка заставь меня забыть это слово!
Фантомас протянул руку и несильно двинул мне под коленку костяшками пальцев.
– А!
– Забыла?
– Дурак! Вот что с тобой делать?
– Любить и восхищаться! Правда, Ир, давай прервемся, у меня уже мозги набекрень. Сашка гулять звал… Он обижается, что мы встречаемся без него.
Вот так всегда! Сашку я, конечно, понимаю: всегда гуляли втроем, а тут мы резко от него отстранились. Месяц – слишком маленький срок, а научить Фантомаса нужно так многому. И Сашке не скажешь, не объяснишь, почему мы прячемся от него и секретничаем. Он небось уже себе по-надумал!
– Вечером нагуляемся. В конце концов, это тебе надо.
– А кто виноват, что это мне надо? – Типа уел.
– Это не дает тебе права жрать людей. Чтобы их не жрать, ты должен заниматься. Это уже твоя ответственность.
– Да что ты как училка! – Фантомас встал, походил по комнате туда-сюда, повис на двери, как на турнике. – Давай Сашку возьмем заниматься! Ему же не обязательно объяснять зачем. Психология, гипноз-хвать-тебя-за-нос, – по-любому интересно. И веселее будет, и он не будет думать, что мы его кидаем.
Я согласилась, чтобы не обижать Сашку. Хотя идея была дурацкая: вдвоем эти балбесы не будут заниматься вообще. Ну вечерок Сашка с нами посидит, посмотрит. Ну прочтет книжечку-другую, может, сделает пару упражнений. А потом – все. Однажды (очень скоро) один из них скажет: «Что-то мне лень, пойдемте лучше гулять», – и кончатся занятия. Если я их отговорю – в другой раз они сбегут без меня. А потом и в третий, и в четвертый… Я перестану быть их другом и стану училкой, от которой они сбежали. Сперва – на один урок, потом – навсегда. Если пойду с ними – скоро они вообще забудут про занятия и, когда я напомню, просто не поймут. Скажут: «Мы думали, ты с нами». Так и вышло.
Сашка был на горке и не захотел уходить оттуда прямо сразу ради какого-то гипноза. Мы покатались втроем, потом пошли посмотреть, что новенького появилось в кинотеатре, на обратном пути заглянули в чайную, потому что замерзли… Домой вернулись поздно и договорились встретиться завтра после школы. И конечно, ничего не получилось, потому что я возвращаюсь позже мальчишек. К моему приходу они уже давно гуляли и не захотели идти заниматься… На выходные
Я очень переживала, как справится с полнолунием Фантомас, но его, кажется, это не волновало. Я старалась не бегать за ним с книжками, но тревога была сильнее меня, и порой я вела себя глупо. Фантомас видел мою слабость, чего-то себе навоображал и пытался даже дразнить меня. Тогда я сказала, что не буду с ним заниматься, пусть выпутывается как хочет, и он, кажется, вздохнул с облегчением.
Вообще дурацкий был месяц. Я боялась за Фантомаса, пока не поссорилась с ним, я боялась за кого-то еще и бежала к телевизору по сигналу «напоминалки», когда показывали новости округа. Все высматривала трупы: нет ли среди них кого покусанного, не виновата ли я перед ним в чем? Нервный был месяц. А в конце и вовсе случилось небывалое: позвонила мать. Сама. Мне. Последние годы она не очень-то рвется говорить со мной по душам, а тут позвонила на мобильный и сказала невероятное:
– Я взяла несколько дней отпуска, хочу съездить в санаторий под Тулой. Поедешь со мной?
– Почему я? – Просто я растерялась, вот и задала глупый вопрос.
– У меня вроде одна дочка. Ты что, обиделась, что я долго не звонила? Ты же знаешь, у меня командировки…
– Да не обиделась я. Все правда неожиданно. – Надолго там? Меня в школе-то отпустят? А Фантомаса можно взять?
– Какого еще Фантомаса?
Я прикусила язык: забыла совсем, что мы в ссоре. Просто приближалось полнолуние, и я хотела быть с Юркой рядом, чтобы он кого не сожрал. Но ведь уже сказала: «Сам выпутывайся…»
– Никакого, забудь. Когда едем?
– Послезавтра и до третьего марта. Номер двухкомнатный, так что можешь взять, кого ты там хочешь. Все, мне некогда.
Я положила трубку и через час уже забыла об этом звонке. Слишком он был… нетипичный, что ли? Как будто приснился. Сны же быстро забываются. А вечером пришел Фантомас.
Родственнички были дома в полном составе. Я вышла на лестницу и с ходу, чтобы не воображал:
– Что, полнолуние приближается? Решил помириться?
– Ну че ты сразу-то?
– Скажешь, не так?
– Да меня достала твоя учеба!
– А тебе она не нужна? Хочешь кого-нибудь загрызть из-за своей лени? Другой бы спасибо сказал…
– Спасибо, Ира, но меня достала твоя учеба.
– …И ты хочешь, чтобы я следила за двумя Тварями одна?
– Почему, я и сам могу…
– Ну-ну.
– Что? Не веришь?! Да я!..
– Уймись, Фантомас, без тебя тошно. Мы с матерью едем в санаторий до третьего числа. Хочешь бьгть со мной в полнолуние – придется отпрашиваться и в школе, и дома.
– Легко! Погоди, с кем?
– С матерью – с матерью. Сама в шоке.
– Почему? Я просто твою мать не видел.
– Я тоже, вот уже года три. Короче, вылет послезавтра. Отпросишься – приходи.
Нет, я его не простила. Просто это уже и моя ответственность: ведь этот придурок стал оборотнем благодаря мне. И благодаря мне может кого-нибудь сожрать. А потом еще делать круглые глаза и говорить: «Я не виноват», – ведь он и правда не виноват. Даже я не виновата, я всего лишь урод. Но надо же что-то с этим делать?