Большая книга зимних приключений для девочек (сборник)
Шрифт:
– Коваленко, к доске! – вызвала Никиту его любимая учительница Галина Семеновна.
– Я н-н-не м-м-м… – Никита беспомощно развел руками.
– Ладно, ладно, хватит выкрутасов! Знаем про ваши «болезни», наслышаны, – хмыкнула физичка. – Ишь, чего придумали! Заколдованы они! Давай, давай, выходи, концерт окончен.
Никита, насупившись, молчал. Лишь однажды он сердито и изумленно посмотрел на Настю и тут же снова опустил глаза, поймав ее ответный виноватый взгляд.
– Эх, Коваленко, Коваленко! И ты туда же! А еще на марафоне выступать собрался! Кстати, не забудь, что я в жюри. Садись, «два», – недрогнувшей рукой Галина Семеновна вывела в клеточке оценку.
– Ой, ма-а-а-мочки! – снова затянула Вика, но ее соседка Катя Малышева грозно
Возвращаясь на место, Никита с такой силой пнул чей-то портфель, что тот раскрылся и содержимое высыпалось на пол.
– Ты че, псих? – пострадавший, Сеня Майкин, покрутил пальцем у виска. – Совсем офигел! Чего злишься, сам виноват! Решили же не заикаться больше!
С этого момента Настя уже не рисовала символы и не шептала заклинания. «Все, – сказала она себе. – Бесполезно. И вообще, пора прекращать эту ерунду».
– Больше не колдуешь? – Лара была явно разочарована. – Не получается, да?
– Не получается, – вздохнула Настя. – И вообще, глупости все это.
– А как же Никита? Он что, так и останется заикой?
– Откуда я знаю? – Настя дернула плечами, поежилась: Лара задела за больное. – Пусть идет в поликлинику и лечится. А я – пас. Ничего не могу больше сделать! Поможешь мне после уроков отмыть парты?
– Угу, – кивнула Лара. – Я и сама на них рисовала. Да и остальные тоже. Эти твои значки прикольные. А все Миха! Не мог как следует диктофон спрятать! У класса теперь появится новая игра под названием «магия». Народ у нас и так с отклонениями, а теперь все вообще с ума сойдут! Ужас!
Подруга говорила что-то еще, но Настя не слушала. После неудачной попытки помочь Никите она чувствовала себя опустошенной и разочарованной. Не хотелось ни о чем больше думать, тем более – о волшебстве. А ведь впереди еще интеллектуальный марафон!
Первые победы
Актовый зал был заставлен длинными рядами парт. Участников рассадили как можно дальше друг от друга. Настя оказалась в последнем ряду у окна, Вика – в центре зала, Никита – в самом начале диагонали, соединяющей девочек, на первом ряду у противоположных окон.
Рюкзаки пришлось оставить у входа, разрешили взять только ручки. Каждому раздали проштемпелеванные листки, и марафон начался.
Настя никогда раньше не бывала на подобных мероприятиях, хотя и представляла, как это должно выглядеть.
В общем, так все и оказалось. Ребята получили брошюрки с вопросами, на которые в течение трех часов нужно было дать как можно больше ответов.
Настя пролистала брошюру и обнаружила вопросы по всем предметам, которые они проходили. История, литература, химия, биология… Заканчивалось математикой – алгеброй и геометрией. Как всегда, при взгляде на непонятные формулы и чертежи на Настю волной накатила скука. Она отложила брошюру и начала исподтишка изучать других участников.
В отличие от нее большинство усердно писало, уткнувшись носом в листочки. У соседки справа, незнакомой полноватой рыхлой девочки, от натуги выступил на лбу пот и нежные каштановые завитки прилипли к вискам. Сосед слева строчил, так сильно нахмурившись, что лоб сложился глубокими складками, а девочка-левша наискосок от Насти что-то сосредоточенно шептала, наматывая на палец правой руки черную прядь. Парнишка рядом с ней, закинув голову, глядел в потолок и качался на стуле – так, что спинка ритмично ударяла по парте рыхлой девочки, чья брошюра, подпрыгивая, двигалась к краю. Однако та ничего не замечала, и стук, похоже, не раздражал ее, она лишь, не переставая писать, автоматически поворачивалась вслед за уползающей брошюрой. Это было так смешно, что Настя, не сдержавшись, фыркнула – в этот самый момент спинка стула снова ударила по парте, и книжица, наконец, упала, отлетев далеко в сторону. Однако участники, оторванные шумом от работы, все как один посмотрели не на ползающую по полу «вундеркиндшу», а на Настю. Как будто это она была виновата в том, что произошло!
Настя сердито
Отбросив посторонние мысли, девочка тоже решительно уткнулась в брошюру. Так… С чего же начать? У Насти не было любимых предметов. Более или менее ей нравились английский и биология, вернее, ботаника, но в этом году проходили анатомию человека, а в ней Настя ничего не понимала. Потом шли история и литература – иногда рассказы учителей и прочитанные книги казались занимательными… Она быстро просмотрела вопросы – нет, ее куцых знаний явно не хватает даже на эти предметы. «Не бойся браться за самое сложное! Борись сначала с самыми худшими врагами!» – вспомнила она наставления Зары и… открыла раздел математики. Вон они, ее враги! Значит, с ними и надо бороться!
Заданий по геометрии было пять. Она обнаружила рядом с каждым из них количество очков и решила взяться за самую сложную задачу – ту, которая оценивалась в 200 баллов. Условия сначала показались ей непонятными, как китайские иероглифы. И все же Настя заставила себя вчитаться. Потом она вспомнила, что для любой геометрической задачи нужно нарисовать схему, и быстро сделала это. После чего условия сразу стали яснее, и она поняла, что требуется узнать…
Вскоре Настя забыла обо всем вокруг и стала в точности похожа на остальных. Если бы она посмотрела на себя со стороны, ей даже было бы смешно – от усердия и напряжения у нее побелел кончик носа, глаза слегка косили, к тому же она непрестанно грызла ручку – и не просто так, а громко и с причмокиванием. Но никто не обращал на нее внимания – все были поглощены интенсивными размышлениями… Все, кроме Никиты.
Он уже пролистал брошюру и понял, что начинать надо с математики – за нее давали высшие баллы. Задания на этом марафоне оказались непростыми: чтобы успеть, надо было работать максимально напряженно, а он никак не мог сосредоточиться. К тому же опять начало ломить виски, голова задергалась. Боль подкралась незаметно, но назойливо, как муха, и поначалу Никита только нетерпеливо отмахивался от нее – бывало, что это помогало. Но вскоре в голове забухал молот, и стало ясно, что без таблетки не обойтись. Никита принялся шарить по карманам и вдруг вспомнил, что накануне выпил последнюю, а утром, конечно же, забыл купить новые. И все из-за этой Абашиной и ее штучек! Он в сердцах ругнулся и, встав из-за стола, подошел к дежурному учителю. Просить таблетку пришлось знаками – заикание не только не прошло, а еще больше усилилось. С трудом поняв, о чем речь, учитель развел руками и разрешил Никите выйти, но в этом было мало толку – школьная медсестра уже ушла, в учительской тоже было пусто. Сердце упало, он порядком струхнул – перспектива была незавидной. Однажды пару лет назад он тоже оказался без таблеток. Это было на даче, и на два дня ему пришлось стать инвалидом. Оставалось просить помощи у ребят в зале. Но как? Тоже знаками? Махнув рукой, Никита поплелся к своему месту. На марафоне можно было ставить крест.
Настя проводила парня взглядом и попыталась вернуться к задаче, но геометрия не шла на ум. Она снова посмотрела на Никиту и вдруг увидела, что его голова слегка подергивается. А потом до Насти вдруг донесся едва слышный стон… И тогда, сама не понимая, что делает, она встала и направилась в противоположный угол зала.
– Здесь нельзя ходить! – попытался остановить ее дежурный учитель. – Если вам нужно выйти, дверь с другой стороны!
Но Настя не слушала. Она шла, как самнамбула, прямо по направлению к Никите. Остановившись возле парня, она протянула руку и погладила его по голове – прямо в том месте, где находился центр огненного пекла. Никита дернулся и замер.