Большая расплата
Шрифт:
— А выглядит как старенький, — отметила Амелия.
Хуэйфэнь засмеялась.
— А вот тот, — Хуэйфэнь указала на того самого профессора, что рассматривал Амелию — Профессор ЛеДюк. Мы зовем его Дюк. Раньше он тут всем заправлял.
Хуэйфэнь перевела взгляд с ЛеДюка обратно на Гамаша, склонилась к Амелии, которая тут же отпрянула назад, но успела расслышать шепот Хуэйфэнь:
— Держись от него подальше. Он тобой интересуется, я вижу. Избегай его.
Хуэйфэнь выпрямилась и рассмеялась, как будто одна из них сказала
Амелия посмотрела на ЛеДюка, потом на Гамаша, совсем не уверенная, кого именно имела в виду старшекурсница.
— Я все думаю, зачем он тут, — заговорила Хуэйфэнь, и стало очевидно, что она имеет в виду Гамаша. — Так или иначе, — девушка снова взглянула на Амелию, — это становится интересно.
Подняв брови и улыбнувшись, она на первый взгляд бесцельно поплыла по комнате. Но скоро Амелия разглядела её цель. После короткого фланирования, Хуэйфэнь остановилась возле ЛеДюка. Дюка.
Тот совершенно не выглядел дюком-герцогом — ничего царственного в его внешности не было. Он излучал грубую мощь и смотрелся чем-то примитивным в столь изысканном собрании.
Он одновременно отталкивал и притягивал, не в личностном смысле, а так, как притягивает открытая сила. И не только Амелия это чувствовала.
Вокруг него собралась довольно тесная кучка студентов.
Хуфа, или как там ее зовут, что-то ему сказала. Он медленно повернул голову и посмотрел на Амелию.
Это был второй раз, когда ЛеДюк на нее посмотрел. То был долгий, задумчивый, оценивающий взгляд. Такими глазами смотрят на кусочек головоломки — подойдет или нет? Полезная вещь или не очень?
Амелия подумала, не подходила ли Хуфа к ней по его просьбе. Тогда, что она рассказала ему про Амелию.
Миновала секунда, связь прервалась, и Амелию снова предоставили самой себе.
Отпивая свой виски с имбирем, она продолжила наблюдать за приливами и отливами вечеринки. Ее внимание привлек кое-кто, так же как она, пристально изучающий присутствующих.
Пожилой профессор. Он появился последним, когда все уже были в сборе. Амелия никогда не видела его раньше, ни в коридорах, ни в аудиториях, ни в столовой.
Он был здесь новеньким. И старым.
Он одиноко стоял у двери, элегантно удерживая стакан скотча и сканируя комнату. Его глаза встретились с глазами Амелии, и той на секунду показалось, что он улыбнется. Или того хуже, поманит ее, чтобы она составила ему компанию.
Но его колючий взгляд скользнул сквозь нее, потом за нее, мимо нее.
Кто он — старая гвардия или новый профессор, приглашенный Гамашем?
Скорее всего, старая гвардия. Он так и выглядел — старым и на страже.
Она некоторое время наблюдала за ним — достаточно, чтобы он почувствовал, что за ним наблюдают. Амелия делал это ради забавы, она любила ходить по краю лезвия, играть с острыми предметами.
Потом она сменила объект наблюдения. Теперь ими стали коммандер Гамаш и его жена. Гамаш
Краем глаза Амелия заметила, как профессор ЛеДюк откололся от небольшой группы окружающих его и направился к только что пришедшему. Улыбаясь, пожал старику руку. Эти двое обменялись парой фраз, после чего Дюк бросил взгляд на коммандера.
Совершенно не дружеский взгляд.
Она тоже посмотрела на Гамаша: любой, кто вызывал в другом человеке столь явную ненависть, заслуживал ее внимания.
Н-да — подумала она, отпивая виски и слушая, как звенят кубики льда в бокале, как воет буря за окном — в Академии может и не весело, но эта азиаточка права — становится интересно.
О чем кадет Амелия Шоке не знала, не могла знать, о чем не догадывались остальные, так это о том, что не успеет снег растаять, как один из них будет убит. И совершит это тоже один из них.
И вряд ли то, что случится, можно будет описать словом «интересно».
Глава 8
— Не смотрите туда, — прошептал Бовуар в ухо Гамашу. — Бребеф и ЛеДюк нашли друг друга.
Жан-Ги наблюдал, как ЛеДюк дружески пожимает старому знакомому руку. Confr`eres, подумал Бовуар. Братья. Одного поля ягоды.
Коммандер Гамаш не стал оборачиваться. Вместо этого он указал зятю на кресло, чудом остававшееся незанятым. Жан-Ги засомневался — кресло черной кожи смахивало на рот, который вот-вот захлопнется. Решившись, сел и откинулся на спинку.
— Merde, — прошептал он.
Это кресло, без сомнения, оказалось самым удобным из всех тех, в которых ему выдалось сиживать.
И это не единственная неожиданная вещь в комнате.
Так много всего за такое короткое время произошло с момента его вступления в должность зама в Академии, что Жан-Ги не успел расспросить Гамаша о причине сохранения за ЛеДюком должности преподавателя. И о возвращении Бребефа.
Оба решения казались опрометчивыми. Вкупе они казались безрассудными, граничащими с безумием.
Соединить этих двоих в одном кампусе уже достаточно плохая идея, а уж пригласить их на общую вечеринку?! Да еще дать доступ к алкоголю?!
Бовуар мимоходом подумал, вооружена ли они. Гамаш запретил сотрудникам носить огнестрельное оружие, даже офицерам Сюртэ, нанятым Академией. Поэтому Жан-Ги против воли и инстинктов расстался с пистолетом, оставив его в штаб-квартире Сюртэ.
Бовуар наблюдал, как с каждой минутой отношения этой парочки становилась все теплее. ЛеДюк оживленно говорил, Бребеф сдержанно кивал. Соглашался.