Больше чем страсть
Шрифт:
– Давайте выпьем чаю, – твердо сказала миссис Уэстон. – Можно научить Майло другим трюкам позже. – Она отнесла щенка на диван, позвонив горничной, которая вскоре принесла поднос с чайными принадлежностями. Абигайль удалось занять место напротив Себастьяна, но подальше от матери. Она с душевным трепетом напомнила себе, что нужно выглядеть, как обычно, не выдавая своего интереса, но ее выручил отец. Он пришел поговорить с женой о яхте, и, как и в истории с домом, оказалось, что он ее уже купил.
– Мистер Уэстон, вы очень щедры, – сказала миссис Уэстон
Он подмигнул:
– Я еще не нашел египтян, чтобы они катали тебя на ней, дорогая. – Он повернулся к их гостю. – Вейн, здесь должно быть немало интересных местечек, куда можно сплавать. Вы не могли бы посоветовать миссис Уэстон, с чего начать?
На мгновение Себастьян, казалось, опешил, словно ему было неловко оказаться в центре внимания. Затем его черты расслабились в полуулыбку, которая так нравилась Абигайль.
– Полагаю, было бы чудесно просто плыть по реке. Здесь великолепные виды, особенно после поворота на Хэмптон-Корт.
– Отличная идея, – заявил отец. – Как вы считаете, миссис Уэстон?
Та улыбнулась.
– Я бы не отказалась. Мистер Вейн, вы составите нам компанию?
Его взгляд метнулся к Абигайль.
– Буду счастлив, мэм.
К тому времени как Себастьян поднялся, чтобы откланяться, все детали предстоящего плавания были обсуждены. Мистер Уэстон, разумеется, предложил пригласить сестер Леннокс. Абигайль, все еще заинтригованная слухами о романтической привязанности между леди Самантой и Себастьяном, взглянула на последнего, но тот не выказал никаких признаков расстройства. Это успокоило ее. Возможно, леди Саманта еще цепляется за былые чувства, но, учитывая, что Себастьян не изменился в лице при упоминании ее имени, Абигайль не видела необходимости тревожиться по этому поводу.
Когда мистер Вейн ушел, она снова взяла в руки вышивание, стараясь вести себя так, словно это был обычный визит.
Но он не был обычным, по крайней мере, для нее – и сердце Абигайль пело от восторга, что Себастьян был здесь. На этот раз это был не визит вежливости, он пришел к ней! Она воткнула иголку в ткань и протащила сквозь нее ярко-голубую шелковую нитку, чувствуя себя счастливой, как птица, которую вышивала.
– Так, так. Признаться, я не ожидал увидеть в этой гостиной Себастьяна Вейна, – заметил мистер Уэстон.
Абигайль покраснела, не поднимая глаз от вышивания, пытаясь угадать, не предназначалась ли эта реплика для нее.
– Полагаю, что мы его еще увидим, – сказала миссис Уэстон.
– Вот как?
Чувствуя на себе острый взгляд отца, Абигайль подняла глаза, изобразив удивление.
– Во время поездки на яхте, очевидно. Ведь мама пригласила его, а он принял приглашение.
Мистер Уэстон удивленно приподнял брови.
– Действительно. Хотя, судя потому, что я слышал, он никогда не принимает приглашений. И не наносит визитов.
– Возможно, он увлекся одной из нас, – вставила Пенелопа. – Тебе следует быть довольным, папа. Разве не для этого ты купил
Мистер Уэстон усмехнулся.
– Я купил этот дом совсем для других целей.
Пенелопа выразительно взглянула на отца.
– Мы слышали, как ты говорил маме именно это! «Только подумай обо всех достойных джентльменах, которые выстроятся в очередь, чтобы сопровождать наших дочерей на бал», – процитировала она, понизив голос и придав лицу плутоватое выражение, заставившее миссис Уэстон прижать руку к губам, чтобы скрыть улыбку. – Нам нужно купить этот дом ради наших внуков! Собственно, у нас, возможно, не будет внуков, если мы не купим этот дом!»
– Хватит, – велел отец, но в глазах его прыгали смешинки. – Я понял, почему дамы носят эти кудряшки на висках – чтобы скрыть размер их очень любопытных ушей.
Пенелопа пожала плечами, поглаживая Майло, который забрался ей на колени.
– Я не подумала, что это секрет. Но если ты хочешь, чтобы мы вышли замуж, тебе следует привечать каждого потенциального жениха, тебе не кажется? Кто знает, возможно, это единственный шанс Эбби.
– Большое спасибо! – воскликнула Абигайль в притворном негодовании. – Постараюсь не попадаться на пути твоих поклонников, которые исчисляются… дай подсчитать. Ах да, ни одного.
Пенелопа фыркнула:
– В этой деревне не найдется достаточно привлекательных джентльменов, чтобы заполнить коляску.
Отец погрозил ей пальцем:
– Мне следует выдать тебя замуж за первого попавшегося сельского викария, который попросит твоей руки.
– Только если он окажется загадочным брюнетом и будет читать очень короткие проповеди.
– Достаточно, – вмещалась миссис Уэстон. – Ни один мужчина не может считаться поклонником, прежде чем не попросит разрешения у вашего отца. Пенелопа, где мой голубой шелк? Я же просила принести его!
– Я не смогла его найти.
– Тогда давай поищем вместе. – Миссис Уэстон встала, подождав, пока Пенелопа неохотно сделает то же самое, и они вышли. Абигайль могла слышать, как сестра принялась отнекиваться от поручения, как только за ними закрылась дверь.
– Что ж, – сказал мистер Уэстон, хлопнув себя по колену. – Ты не против пройтись по парку, Абигайль?
Миссис Уэстон, должно быть, что-то сказала мужу – либо раньше, либо благодаря секретной взаимосвязи, которая, казалось, существовала между супругами, когда один взгляд мог сказать больше, чем длинная речь. Абигайль отложила вышивку и последовала за отцом.
Они вышли наружу и мгновение помедлили, любуясь видом. День был прекрасный, с чистого неба лился мягкий свет. Лужайки, плавно спускаясь к реке, выглядели как зеленый бархат. Это была тихая и мирная картина, и Абигайль сделала глубокий вздох, позволив себе немного расслабиться.
– Тебе нравится Ричмонд, Эбби?
– О да. Здесь нет стольких развлечений, как в Лондоне, но мне по душе здешний покой.
Он хмыкнул:
– Я рад, что хоть кому-то тут хорошо. Подозреваю, твоя мать всегда будет предпочитать город.