Больше не влюбляйся!
Шрифт:
— Я знаю, что любой так и подумает. Но это совсем не то. Действительно не то. Я беспокоюсь, мисс Хензавей. Я совсем не знаю, чем занимается Бен, и это беспокоит меня.
— Я уверена, что вы напрасно волнуетесь, — успокаивала ее Ив. — Почему бы вам просто не спросить его?
— Я спрашивала! Oн говорит, что это не мое дело!
— Я понимаю.
Мадлен фыркнула снова и, казалось, начала успокаиваться.
— Я боюсь, что он в чем-то замешан… Возможно, какое-нибудь рискованное предприятие. Он любит рисковать…
— Хотите
— Да, конечно.
— Почему бы вам не уехать домой? Садитесь на первый же катер и уезжайте. Если вы дороги Бену, он к вам присоединится, и у вас будет время все уладить. Не кажется ли вам, что это хорошая идея?
Мадлен вздохнула.
— Возможно… Но почему все так скверно обернулось, мисс Хензавей? Сначала неудачная карьера, затем три несчастливых замужества и потеря нескольких близких мне людей. А сейчас Бен, кажется, завершает череду моих неприятностей.
Ив стало жалко эту женщину. Но что она могла сделать или сказать. Бог свидетель, ей ли быть экспертом в сердечных делах? Не пережила ли она сама трижды подобные печальные истории? Боб советовал ей больше не влюбляться. Она должна помнить об этом, когда позволяет себе думать о Крейге Шеридане.
— Я не должна злоупотреблять вашим вниманием, — сказала Мадлен, поднимаясь. — Спасибо, что позволили мне побыть у вас немного. Сейчас я чувствую себя лучше и уже способна справиться со своими проблемами.
— Желаю удачи, Мадлен.
Женщина улыбнулась ей слабой улыбкой и торопливо направилась к выходу вытирая свои глаза. Со вздохом Ив закрыла за ней дверь.
Спустя несколько минут в дверь постучали. Открыв дверь, она увидела Педро. На его лице светилась широкая улыбка.
— Извините, мисс Хензавей, но у меня для вас письмо. Вас вызывают в полицейское управление.
— Что вы сказали? — с удивлением спросила она. Он повторил.
— Но почему?
Педро пожал плечами: «Я не знаю, мисс Хензавей».
— Хорошо. Спасибо, Педро.
Она закрыла дверь и прислонилась к ней. Это было странно. Она предположила, что капитан Мартин будет спрашивать ее о случае с Чарльзом Вильямсом. Но это произошло несколько дней назад. Что заставило его ждать так долго?
Проверив в зеркале макияж, Ив быстро причесала длинные волосы, перевязала их лентой и вышла.
Она с облегчением обнаружила, что лифт свободен.
Быстро шагая, она смотрела, как садится солнце. Ритм жизни острова оживлялся но мере того, как день становился прохладнее. Мальчишка из цветочного киоска бежал за ней, уговаривая ее сделать покупку. Достав из кошелька несколько монет, она купила букетик голубых цветов, очень похожих на те, которые она хотела нарвать на Касл Рок.
В помещении полицейского участка было жарко; большой вентилятор на потолке гонял по кругу спертый воздух. За столом сидел офицер, которого она не встречала прежде.
— Я мисс Хензавей. Капитан Мартин хотел меня
— О, да. Пройдите в эту дверь, мисс.
Он указал на одну из дверей, и она направилась к ней. Войдя в кабинет, она увидела капитана за столом, изучающего рапорт.
— Капитан Мартин…
Он взглянул на нее, отложил ручку в сторону и встал.
— Пожалуйста, входите, мисс Хензавей, и закройте дверь.
Она заколебалась. Почему-то ей хотелось убежать отсюда как можно быстрее. Тот проклятый дурацкий визит сюда, конечно, вызвал всевозможные подозрения.
Но она сделала, как ей сказали. Капитан Мартин указал ей на стул перед своим столом, и она опустилась на него.
— Чем могу быть вам полезной, капитан? — спросила она.
Капитан Мартин откинулся назад. Кресло слегка скрипнуло. Он ответил ей не сразу.
— Вы знаете Чарльза Вильямса? — спросил он.
— Я вам уже говорила, не так ли?
Он повертел карандаш. — Вы вполне уверены в этом?
— Да, это так.
— Тогда почему вы сюда пришли поздно вечером, зачем цветы, просьба посмотреть на тело?
Ив даже вспотела от волнения. Она знала, что так и будет. Она знала, еще до того, как начала рассказывать, что он не собирается ей верить. Ее рассказ заставит его быть еще подозрительнее; он будет восприниматься как выдуманная история. Но это единственное, что она знала, и это — правда.
— Капитан Мартин, я не знала Чарльза Вильямса или Гарри Филдинга, каким бы ни было его имя. Но я… я подумала, что могла видеть его прежде.
Капитан быстро наклонился к ней; его ладони уперлись в крышку стола. В манере его поведения было что-то такое, что предупредило ее о необходимости тщательно выбирать свои слова.
— Где? — отрывисто и резко спросил он. — Это очень важно, мисс Хензавей.
— О, Боже, вы не хотите мне поверить!
— Начните с самого начала.
— Хорошо. Мы задержались в Чикаго, в аэропорту О'Хара. Макси и я. В самом начале нашего путешествия сюда. По каким-то причинам наш рейс был задержан. Ходили разные слухи. Один из них — что на борту заложена бомба. Когда нам наконец позволили подняться на борт, я заняла место рядом с незнакомым мужчиной. Бородатый человек с усами, в потертой одежде — очень тихий мужчина, но нервный.
— Продолжайте, мисс Хензавей.
Ив облизнула сухие губы.
— Я художник, капитан Мартин. Я замечаю такие особенности у людей, которые обычный человек не заметил бы. Что касается именно того человека, я обратила внимание на его руки. Они дрожали. Это были хорошо сложенные, интересной формы руки. Правильная структура кости…
Сейчас она говорила быстро и нервно. Капитан Мартин слушал так внимательно, что это пугало ее.
— Это было позже, много позже, на катере, во время поездки к острову, фактически, когда переносили мистера Вильямса вниз с палубы — мертвого — и я увидела мельком его руку…