Большевики
Шрифт:
— Мы из Н. бежали от белых бандитов, — ответил Федор. — А вы же кто такие?
— Мы-то — крестьяне. Мы тутошние жители. Деревенские.
— Что же вы в лесу делаете?
— От офицеров спасаемся.
— А не врете? — спросил обрадованный Федор.
— Для че нам врать-то? Вчера ночью из села сбегли.
Обе стороны помолчали. Федор радостно переглядывался с Ароном.
— Вас много? — наконец спросил Арон.
— Оснадцать мужиков.
— А кто из советов с вами есть?
— Председатель есть, — сразу ответило несколько голосов.
— А оружие у вас есть?
— И оружие
Опять помолчали.
— Пусть-ка придет к нам председатель, — крикнул неведомым крестьянам Федор. — Мы ему худа не сделаем, сговоримся, как бы сообща действовать.
С минуту на поляне было тихо. Потом, вправо за деревьями, послышался шум. Из-за большой сосны вышел сухой, козлобородый мужик без шапки и босиком. На нем была грязная холщевая рубашка с раскрытым воротником. Изорванные и заплатанные портки. Мужик шел робко и заметно трусил.
— Иди, иди, не бойся, — подбадривал его Федор, высунувшись из-за дерева. Мужик подошел к ним вплотную.
Юрко бегая впалыми серыми глазами, он с заметной дрожью в голосе спросил:
— Кто вы будете, товарищи? Ваши документы? — Мужик шмыгнул остреньким розовым носом. — Я председатель.
— Многого, братец, захотел, — пошутил Федор. — Документы? Ишь ты какой нашелся.
— Да я что… Да мне что… — залепетал испуганно председатель. — Да мне разве как… Мне ничего. Право слово.
— Ладно уж. Смотри документы. — Федор достал одно из советских удостоверений с гербом и штампом РСФСР. — Вот на.
Арон же показал свой партбилет с фотографической карточкой. Председатель долго разглядывал и карточку и Арона. Потом решил:
— Твоя. Бери. У меня тоже был билет-то. Вчерась порвал. Неожиданно председатель заревел на весь лес благим матом:
— Бра-тцы! Тута св-а-а-аи. Валяй суд-ы-ы. Жив-ва-а-а!
Кругом зашумела листва. Федора и Арона окружила толпа босоногих и бородатых крестьян. У иных из бородачей за плечами торчали винтовки. У одного из них вместо пояса шла пулеметная лента.
— Свои. Наши, стало быть? — спрашивал каждый из них у председателя и внимательно разглядывал новых людей.
— Коммунисты. Как же, — отвечал председатель. — И партийный билет, честь честью. Все на своем месте.
Федор пустил в ход все свое искусство. В несколько минут разузнал о крестьянах все.
В село «Стешино» вчера ночью неожиданно приехали 15 вооруженных молодцов. Они стали ходить по дворам. Арестовывали ни в чем неповинный народ. Грабили. Подняли на ноги все село. Но народ молчал. Потом приехал пьяный поручик в погонах, при шпорах. Он начал всеми командовать. Все бы сошло благополучно, если бы не вздумал поручик собственноручно и всенародно заголить животы двум проходящим бабам и одной девке. И это еще было бы ничего, если бы не стал он тут же безобразить с бабами. Тут вступились мужья за жен, но вступились на свою голову. Мужиков связали по рукам и ногам. На их глазах поручик приказал двум своим молодцам изнасиловать баб. Четверо вооруженных держали баб за руки и за ноги, а трое безобразили. Только тут поднялись мужики. Поручика убили и с ним прикончили 10 вооруженных молодцов. Остальные разбежались. Сами же мужики подобрали оружие убитых. Вместе с живностью, семействами, скарбом ночью же бежали из села в лес. Все село звали с собою, да не пошло.
Наконец, все вопросы были заданы друг другу обеими сторонами. Уже некоторое время крестьяне стояли вокруг Арона и Федора. Почесывали животы, затылки. Поглаживали бороды.
Председатель нашел выход из положения.
— Пойдемте-ка, товарищи, в наши лагеря, — сказал он. — А то, может, вам и того — перекусить? А?
Это предложение было всеми принято с удовольствием. «Лагеря» помещались на дне оврага возле лесной речки. В кустах, разраставшихся на дне оврага, с трудом можно было заметить несколько повозок. Возле повозок жались мужичьи семьи.
Поздней ночью Федор в сопровождении председателя ходил в местечко за сводками. В темноте, под мостком справа, на верхней балке он нашел две шифрованные бумажки. Взбираясь на мосток, он поскользнулся в сырой глине и чуть было не упал в речку. Отошли в лес версты на две, и там при свете спичек Федор прочел шифровки.
В первой бумажке говорилось:
«Восстание в уезде совершившийся факт. Все сов. и партработники и санаторцы арестованы, за исключением секретаря партийного комитета, тов. Шеенсона. Вас, тов. Федосеев, разыскивают всюду. Михеев жив и переброшен вместе со всеми арестованными в сумасшедший дом.
Все арестованные будут расстреляны после того, как в местечко прибудет штаб белой дивизии. Восставших в местечке около 2-х тыс.
Вторая шифровка была короче. В ней значилось:
«Штаб дивизии прибудет через два дня. В рядах восставших отсутствует дисциплина. Процветает пьянство и мордобой. Особенно в офицерской среде. Есть случаи изнасилования женщин и девиц. Крестьянство в массе недовольно поведением белых.
— Хорошо. Очень хорошо, — прошептал Федор, когда прочел шифровку. — Наши дела, председатель, идут в гору.
Председатель шмыгнул носом и с уверенностью ответил:
— А как же иначе? Известно.
В становище они вернулись на рассвете, сильно уставшие. Легли спать на песке и сразу богатырски захрапели.
Арон выполз из-под телеги, куда залез ночью, укрываясь от дождя. Посмотрел на часы, было 9 утра. Все небо заволокли серые пасмурные тучи. Дул ветер — раскачивались деревья и кустарники. Между телег в траве бегали полунагие ребятишки. У реки три бабы что-то полоскали. Где-то ржали лошади.
В стороне к откосу оврага два мужика рыли землю. Возле них стояло шесть человек и курили. Арон направился к ним. Подошел. Поздоровался. Попросил закурить. Закурить ему дали.
— Что делаете, товарищи? — спросил Арон, попыхивая собачьей ножкой.
— Да как что? Видишь, землицу роем. Только беда — всего две лопаты. Вот по очереди и роем.
— А почему бы нам шалашей не сделать? — предложил Арон. — Лесу много.
— И шалаши будем делать. Вон, послухай-ка… рубят… двое там рубят.
— Двое и восьмеро здесь, — прикинул Арон. — А на страже кто есть, товарищи?
— Как же, есть — ребятишки.
— Только?
— А тебе кого еще надобно?
— А где остальные пятеро?