Большой секс в маленьком городе
Шрифт:
– Сколько вы ей заплатили?
– Это имеет значение?
– Имеет. Так сколько?
– Двести долларов.
– У вас были какие-то особые пожелания?
– Послушайте... – возмутился он.
– Нет, это вы послушайте. Вы умудрились попасть в скверную ситуацию, и это мягко сказано, а теперь строите из себя саму невинность. В вашем возрасте пора научиться отвечать за свои поступки. – Он закусил губу. Такое впечатление, что он сейчас расплачется.
Я поспешила добавить:
– На самом деле я пытаюсь понять, почему она в ту ночь так рано покинула рабочее место.
– Ах,
– Возможно.
– Я расплатился, и она попросила подвезти ее домой, предварительно спросив, куда я еду. Нам было более-менее по пути, и я согласился.
– Вы поехали в ночной клуб?
– Да, там меня ждали... Клуб на Сущевской, так что крюк незначительный.
– Почему вы не отвезли ее домой, раз уж сделали этот незначительный крюк?
– Она сама сказала: «Вот здесь высади», а потом, я все-таки спешил. Но если бы она попросила, довез бы до подъезда, я же понимаю: женщина, ночью, а район там... даже фонари не горят.
– А где вы с ней проводили время?
– В машине. – Он покраснел, может, от неловкости, а может, не умел врать, поди разберись.
– Там же, в парке?
– Нет. Мы спустились к реке. Я это место уже показывал. Слушайте, я не понимаю, почему вы задаете все эти вопросы? Когда мы расстались, женщина была жива. – Он вновь покраснел, должно быть, злясь на то, что высказывается не очень складно. – А в тот момент, когда ее убили, я находился в компании друзей. В противном случае меня бы уже арестовали, разве не так?
– Наверное, – пожала я плечами.
– Простившись с ней, я сразу же поехал в клуб и пробыл там до утра. Меня все видели: друзья, охрана наконец. Я не убивал эту женщину, и я...
– Успокойтесь, – вздохнула я. – Я просто выполняю свою работу.
Он смотрел на меня с недоверием. Мужчина в возрасте, с интеллигентным лицом... Представить его убийцей действительно трудно. Однако так же трудно представить и разъезжающим у Горбатого моста, высматривающим в темноте девиц поаппетитней... Да и у племянницы был повод отказаться от дорогого подарка щедрого дядюшки.
– Что ж, спасибо, что уделили мне время, – сказала я, поднимаясь. Он этого никак не ожидал и слегка растерялся. – Возможно, нам еще придется встретиться.
– Да... конечно, если это необходимо.
Мы простились, и я направилась к машине. Свернула в ближайшую подворотню и уже оттуда наблюдала за выходом из кафе. Минут через пять появился Кондаревский, сел в «Вольво» и сорвался с места как угорелый. Я пристроилась за ним, особо не прячась, да и затруднительно это на моей машине.
Конечно, он меня вскоре заметил и заметался по городу. На Соборной площади я свернула и тихими улочками поехала параллельно проспекту. Возле торговых рядов я вновь заметила его машину. Потеряв меня из виду, он немного успокоился. Теперь я старалась соблюдать осторожность и изрядно отстала, рискуя упустить его, но мне везло: на очередном светофоре я вновь увидела его машину, выждала немного и пристроилась сзади на приличном расстоянии.
Он свернул на Сущевскую,
Справа забор ликероводочного завода, слева автомобильная стоянка, далее жилые дома. Место для ночного клуба не очень престижное. Неудивительно, что до той поры я о нем даже не знала. Впрочем, не всем в центре тесниться, здесь спальный район, один из самых крупных в городе, так что народа хватает.
Кондаревский бросил машину на стоянке (мне пришлось свернуть во двор многоэтажки и наблюдать оттуда) и заспешил к боковой двери чуть ли не бегом, что мужчине его возраста в общем-то несвойственно. Видимо, очень торопился. Он скрылся за массивной дверью, которую на его звонок открыл какой-то молодой человек. Сашка выбрался из сумки и взглянул на меня точно спрашивая: «Долго мы здесь будем сидеть?»
– В следующий раз оставлю дома, – буркнула я.
Желание Кондаревского после встречи со мной повидаться с друзьями вполне естественно, кому ж еще жаловаться на настырную бабу? Однако я допускала, что не только потребность в дружеском участии привела его сюда. Из головы не шел тот факт, что в машине возле моста находились двое охранников, один работал на той самой стройке, а другой вот в этом клубе. Жизнь научила меня не доверять совпадениям, и сейчас я этого делать не собиралась, как бы Вешняков на меня ни гневался.
Ждать пришлось долго. Кондаревский пробыл в клубе более часа, зато вышел оттуда заметно успокоенный.
К машине он направился не спеша и поехал тоже не торопясь. Через полчаса я с неким удивлением поняла, что отправился он к Вешнякову, по крайней мере, остановился возле заветного дома. По какой нужде его туда понесло, догадаться было нетрудно, и я, присвистнув, поспешно поехала домой.
В восемь позвонил Артем.
– Ты дома? Я к тебе в гости собрался. Что взять, пива или водки?
– Водки с пивом, – ответила я.
– Я так и подумал, спросил на всякий случай.
Через пятнадцать минут в дверь позвонили, Сашка бросился к ней, заливисто лая. Каким-то непостижимым образом он узнавал о приходе Артема еще до того, как я успевала открыть дверь.
– Здорово, – кивнул он, сбросил ботинки, сунул ноги в тапочки и пошел в кухню, прижимая к груди поллитровку и пластиковую бутылку с пивом.
– Что у тебя за праздник? – удивилась я, сунула в микроволновку рыбу и принялась шинковать салат.
– Соскучился, – хмыкнул Артем.
– Так я тебе и поверю, – отмахнулась я.
– Жена с пацанами к сестре уехала, я сразу к тебе, а ты еще рожу кривишь, «так я тебе и поверю», – передразнил он.
– Значит, все-таки праздник, – порадовалась я за Вешнякова. Рыба разогрелась, салат я заправила майонезом, мы выпили и закусили. Хоть Артем и намекал на большое счастье, но особо оно не чувствовалось, маялся парень, хмурил лоб, и водка была ему не в радость. – Не тяни, – сказала я, понаблюдав его печаль.