Большой вопрос
Шрифт:
Тут же по просьбе однополчан Гвоздев прочитал письмо вслух. Был горд и счастлив и как муж и как отец. Но это счастье безнадежно истребило второе письмо:
«Любезный Федор Иванович! Пишет вам соседка по квартире Таисия Валериановна. Душевно сожалею, что пишу это письмо, побуждаемая не радостью, а большим горем, — погибла ваша супруга Елизавета Петровна. Вчера днем она поехала трамваем на главный почтамт, чтобы отправить вам посылку. В это время чужеземные изверги снова стали обстреливать город. Один из снарядов ударил в трамвай. В живых осталось всего несколько человек, в том числе и я: мы с Лизой ехали вместе.
Гвоздев с трудом дочитал страшное письмо.
С этого памятного дня прошло много лет, много было пережито, многое тяжелое забылось, а вот потеря жены до сих пор лежала на его сердце как самое большое горе. Это горе не могли заглушить ни радость победы, ни встреча с детьми, которых спасли добрые люди. Любовь к Лизе, память о ней мешали Гвоздеву связать свою личную жизнь с другой женщиной, создать новую семью.
И всё же, после долгих размышлений, Гвоздев женился. Это произошло весною сорок восьмого года, и произошло это так.
В устройстве быта вдовому человеку стала помогать Машенька Рубцова, учетчица цеха, где работал Гвоздев. Девушка очень быстро нашла общий язык с детьми Федора Ивановича — Ниной девяти лет и одиннадцатилетним Владимиром, и через некоторое время поняла, что не просто дружески привязалась к передовому рабочему завода, хорошему товарищу по работе, но и полюбила его. Как ни странно, но эту любовь Машеньки последним заметил сам Федор Иванович. Товарищи советовали ему жениться, говорили, что лучшей жены для себя и матери для своих ребят он не найдет; ничего не значит, что Федор Иванович старше Машеньки на двенадцать лет.
Машеньку, когда она думала о своем будущем, тоже не тревожила эта разница в возрасте; наоборот, порой ей казалось, что она даже старше Федора Ивановича, зрелее, особенно в хозяйственных вопросах. Что же касается детей, то она уже полюбила их. Машенька твердо верила, что принесет в дом Федора Ивановича радость, заменит ребятам мать, а ему…
И тут у нее всегда ныло сердце. Что это? Неужели она ревнует Федора Ивановича к покойной жене, к прежней его любви? Какая глупость! Если это действительно ревность, с нею-то она справится, пусть только осуществится ее затаенная мечта…
Мечта Машеньки осуществилась, и осуществилась она как-то слишком просто, несколько даже обидно просто для молодой, впервые полюбившей девушки.
— Ну что ж, Машенька, — спокойно сказал Федор Иванович, — видимо, нам с тобой судьба пожениться. Мы будем друзьями, создадим хорошую жизнь и себе и детям…
И всё. Ни слова о любви! Неужели так бывает?..
— Я подумаю, Федор Иванович, — тихо сказала Машенька и решила, что прежде всего она должна узнать истинное его отношение к себе: он женится на ней, потому что любит ее или потому, что ему нужна выгодная домработница? Если окажется последнее, тогда пропади всё пропадом: она порвет с Гвоздевым, уйдет из цеха, а может быть, и с завода, чтобы никогда не встречаться с этим человеком.
Машенька сама испугалась ожесточения, которое поразило ее душу. Она привела в равновесие мысли и чувства и свои соображения высказала Федору Ивановичу спокойно и трезво.
Федор Иванович признался Машеньке, что не случайно так сухо сделал ей предложение, не случайно ничего не сказал о своей любви. Она, конечно, знает, как любил он первую
Машенька поняла Федора Ивановича. Она была совершенно искренна, когда, горячо поцеловав его, сказала в ответ:
— За одну только правдивость, за честное отношение ко мне, ты, Федя, достоин большой любви.
Наблюдая за Машенькой, соседи по квартире говорили:
— Ай да хозяйка!
— Вот тебе и мачеха! Холит детей, как родная мать!
Федор Иванович тоже был в восторге от своей жены. Он полюбил ее безраздельно и прочно, всей душой, всем сердцем. Машенька была счастлива: ее любовь к Федору и его детям, ее честное отношение к своим семейным обязанностям сделали свое дело, принесли ей полную победу.
И вот пришел день — Машенька почувствовала беременность. Возможно, в связи с этим ей придется оставить работу. Беда не велика. Воспитание детей тоже работа, да еще какая! Материально они выдержат: Федор Иванович зарабатывает достаточно.
Когда родилась девочка, которую назвали Надеждой, и истекло время декретного отпуска, Машенька оставила работу.
Казалось, счастье прочно обосновалось в семье Гвоздева. И не сразу Федор Иванович заметил первые симптомы нехорошего нового. Маша стала меняться в худшую сторону. У нее исчезло прежнее тепло к Нине и Володе. Всё ее внимание, все ее чувства были теперь поглощены Наденькой. Она поминутно восхищалась девочкой и требовала такого же восхищения не только от мужа, но и от Нины с Володей. Разумеется, дети любили сестренку, но выражали любовь по-своему, по-детски, иногда нежно, а иногда и с шалостями. Это не удовлетворяло и даже обижало чувствительную мамашу, и всё чаще можно было услышать ее окрик и недовольное слово.
Федор Иванович решил поговорить с женой. Оказалось, что скверное настроение молодой женщины вызывали какие-то, пока что не совсем ясные мысли. Во всяком случае, Федор Иванович понял главное: она недовольна Ниной и Володей. Дети с появлением Наденьки якобы резко изменились к худшему: замкнулись, косятся на нее, нет у них прежнего к ней доверия, сердечности…
Федор Иванович спросил:
— А не считаешь ли ты виноватой в чем-либо и себя?
— Я тебя, Федя, не понимаю! Как можешь ты так странно, скажу даже, так оскорбительно ставить вопрос!
— Погоди, не сердись… Разве родители не отвечают за поведение своих детей? Разве значительная доля вины не лежит и на тебе?
— Но ведь Нинка и Вовка уже не маленькие. Это тебе не Наденька…
Федор Иванович впервые обратил внимание на то, как называет детей жена: «Нинка», «Вовка» и… «Наденька». Иногда, когда возникают недоразумения, особенно между близкими людьми, мелочи начинают играть не свойственную им, чрезмерно большую роль. Однако Федор Иванович всё тем же сдержанным тоном возразил жене: