Борджиа
Шрифт:
Дворец Санта-Мария-ин-Портику был торжественно украшен, чтобы молодая мать могла принимать визиты римских дам. Прелатов и послов встречают в зале для аудиенций, затянутом гобеленами. Лукреция принимает поздравления, сидя в кровати, покрытой красным с золотым отблеском атласом. Ее комната обтянута бархатом цвета голубого анемона, который называют александрийским. Весь дворец, стены, внутренний двор и лестница — все исчезает под дорогими драпировками и шелком. Через двери дома с золотыми створками можно пройти прямиком в собор Святого Петра, в часовню Санта-Мария-ин-Портику, где в день крестин собираются 16 кардиналов. Из соображений приличия папа не может сам вести службу: на свое место он назначает кардинала-архиепископа Неаполя Оливье Карафу. Процессия кардиналов и послов входит в часовню,
На пороге часовни ребенка передают Франческо Борджиа, архиепископу Козенца. Прелат подходит к большой серебряной и частью золоченой раковине, стоящей между алтарем и могилой папы. Кардинал Карафа и два епископа — Людовико Подокатаро, киприот, епископ Карапаччо в королевстве Неаполитанском, секретарь папы, и Джанбатиста Феррари, епископ Моденский, папский датарий, — начинают церемонию. Когда обряд крещения окончен, шелковый шарф, расшитый золотом, передается сеньору Паоло Орсини, который отвозит юного Родриго во дворец Санта-Мария ин Портику. На следующий день, 12 ноября, Священная коллегия кардиналов завершает празднества, вручив Лукреции «две серебряных бонбоньерки, где вместо конфет лежит 1200 дукатов».
Утром 29 ноября дочь папы, поддерживаемая епископом, пешком направляется в собор Святого Петра на церемонию благословения после родов. Вечер она проводит в Ватикане вместе со своим отцом. Можно предположить, что речь идет о последних событиях — о необычайных успехах Чезаре Борджиа. Герцог де Валентинуа сумел с наибольшей выгодой для себя воспользоваться сложившейся ситуацией. Французская оккупация Миланского герцогства и победа их венецианских союзников позволили ему выгодно для себя использовать часть войск его покровителя Людовика XII. Папа Александр, встретившись с Лукрецией и ее супругом в замке Непи, изложил им замыслы Чезаре. Один из них состоял в захвате герцогства Феррарского. Кузен герцога, кардинал Джанни Борджиа-младший, назначенный легатом на время похода Людовика XII, еще в сентябре пытался узнать мнение Флоренции и Венеции по этому поводу, но ни одно из этих государств не согласилось выступить против Геркулеса д’Эсте: для вторжения не было никакого предлога — герцог полностью рассчитался, выплатив свою дань вассала Святого престола. Узнав об этом неудавшемся плане, Геркулес извлек из этого надлежащий урок. Для обеспечения своей безопасности он решил стать верным и безупречным союзником французской короны: именно поэтому в Милане он ехал на почетном месте в королевской свите Людовика XII рядом с Чезаре Борджиа.
Гораздо удобнее было расширить владения Борджиа вокруг Рима за счет крупных баронов в Романье, неспокойной провинции папского государства, где мелкие тираны господствовали, не признавая власти Святого престола. Пока Чезаре воевал вместе с королем Франции, Александр VI повел показательную кампанию против Каэтани (или Гаэтани), которые боролись против Орсини, Колонна и Савелли за власть над римской Кампаньей. Глава семьи Онорато II умер в 1490 году, оставив после себя троих сыновей: Никколо, Джакомо и Гульельмо. Центром их владений была крепость Сермонета, расположенная на гористых склонах Вольскве. Из этого города, имевшего ранг герцогства, власть Каэтани распространялась до самых Понтийских Болот. Они контролировали Аппиеву дорогу. У них были большие поместья в королевстве Неаполитанском: герцогство Траэтто, графства Фон-ди и Казерте и еще около двадцати крупных сеньорий.
В сентябре 1499 года Александру удалось завлечь в Рим одного из Каэтани — Джакомо, папского протонотариуса. Вскоре он заключил его в замке Сант-Анджело. Суд, состоявший
Разорение Каэтани окажется счастьем для Лукреции, которая 1 октября 1500 года выкупит у папской палаты за 80 000 дукатов наличными конфискованное имущество. Впоследствии «римский инфант» Джованни Борджиа получит герцогство Непи, увеличенное за счет многочисленных баронских земель — например, Палестины, а двухлетний Родриго, сын Лукреции и Альфонса де Бисельи, получит герцогство Сермонеты, к которому добавится 21 город, вырванный из рук римских баронов, — власть, оказавшаяся весьма непрочной, потому что Юлий II вернет Каэтани все их имущество своим бреве в январе 1504 года.
Еще воюя против Каэтани, Александр VI начал готовиться к другой крупной операции, которую он хотел поручить своему сыну, раз уж не получилось завоевать герцогство Феррарское. Речь шла о восстановлении папской власти в Романье. Буллы, полные угроз, были направлены против сеньоров Римини, Пезаро, Имолы, Фаэнцы, Форли, Урбино и Камерино: они лишались своих владений в связи с неуплатой ежегодного ценза в Папскую Палату.
В Милане Чезаре тоже готовится вступить в войну. У коммуны Милана он занял 45 000 дукатов и на эти деньги собрал армию наемников, во главе которой поставил Эрколе Бентивольо и Ахилла Тиберти де Чезена. Людовик XII передал в его распоряжение Ива д’Аллегра с 1800 всадниками — включая 100 копьеносцев Чезаре — и Антуана де Бессэ, бальи Дижона, и его 4000 швейцарских и гасконских пехотинцев. Так была собрана армия из 16 000 великолепно обученных солдат, которых Святой престол полностью обеспечивал деньгами и снаряжением.
В сентябре армия двигалась в Романью через Реджо и Модену. Она стояла лагерем под стенами Болоньи, где Чезаре принимала в гостях семья местных сеньоров — Бентивольо; в его честь был дан великолепный пир, а он отблагодарил своих хозяев, подарив им коня, шлем и палицу. Его цель была уже близка — Имола, в сорока километрах к западу. Но перед осадой города он едет в Рим посоветоваться с папой. Используя подставы сменных лошадей рыцарей Святого Иоанна Иерусалимского, за 4 дня — с 18 по 21 ноября — он съездил из Болоньи в Ватикан и обратно, то есть проехал 800 километров: ему явно было необходимо вместе с отцом разработать порядок ведения своих военных операций в Романье.
Имола была частью владений Катарины Сфорца. Эта сильная женщина, которую итальянцы почитают как воплощение virago,героини-воительницы Возрождения, славилась своими яркими поступками. Трижды вдова, она была вынуждена каждый раз вести борьбу, чтобы сохранить наследство для своих детей. Она жестоко отомстила убийцам своего первого мужа — сеньора Форли — Джироламо Риарио, сына папы Сикста IV; потом убийцам своего второго мужа, бывшего любовника Фео, с которым она тайно вступила в брак. Ее третий муж — Джанни Медичи — недавно умер, оставив ее с сыном, которому впоследствии суждено стать знаменитым кондотьером и предком великих герцогов Тосканских. Зная о намерениях Чезаре, она готовится вступить с ним в борьбу, защищая своего сына — Оттавиано Риарио. Такая ситуация могла бы стать затруднительной для Борджиа, если бы их останавливали соображения щепетильности. И действительно, Александр VI, еще будучи кардиналом, поддерживал дружеские отношения с Катариной и Джироламо Риарио. Он был крестным их сына Оттавиано. Став папой, он рассчитывал после развода Лукреции и Джованни Сфорца выдать ее замуж за этого самого Оттавиано. Но он умеет ставить интересы своей семьи выше интересов дружбы. Он торопит Чезаре, чтобы тот наказал Катарину Сфорца: она первой должна на себе испытать, как Святой престол наказывает вассалов-бунтовщиков.