Бородатые боги
Шрифт:
Во время похода дальше на север, от неизвестной болезни умерли тысячи воинов, в том числе и старший сын — наследник Нинан Куйочи. Вслед на ними умер и сам Сапа Инка Уайна Капак. Перед смертью он завещал разделить государство между оставшимся старшим сыном Уаскаром и любимым сыном — Атауальпой, что противоречило традиции передачи всей власти старшему законному сыну.
Узнав о смерти и последней воле отца, Уаскар смог на короткое время стать единоличным правителем государства и взять под стражу Атауальпу в Хосхо. Однако, тому удалось бежать и организовать сопротивление, собрав своих сторонников на севере, в Кито, где находилась основная армия Уайна Капака, полководцы которой приняли сторону Атауальпы, после чего в империи разгорелась кровопролитная и опустошительная
Открытая вражда между кровными братьями длилась уже около года. Каждая из сторон имела армии больше ста тысяч воинов. Чаша весов склонялась то в одну сторону, то в другую. Пользуясь тем, что в империи начался хаос, многие местные вожды решили вновь обрести самостоятельность. Так поступило уже несколько больших соседних племен, но уаминка пока выжидали. У Синчи Пума было мало воинов, чтобы воевать с империей.
Кроме борьбы между собой, и Уаскар, и Атауальпа, стремились уничтожить и других конкурентов на престол — умертвить своих остальных братьев, как родных, так и сводных.
Испугавшись за свою жизнь, Тупак Уальпа отправил Куси с сыном к Синчи Пума, а сам с другими братьями спрятался недалеко от Хосхо.
Уаман решил остаться в Хосхо. Поскольку он служил при дворце умершего Уайна Капака, эта война пока его не касалась.
Каждый следующий Сапа Инка строил для себя новый дворец, оставляя нетронутым жилище предыдущего правителя, в котором продолжали жить душа и забальзамированной тело прежнего «Единственного», а также обслуживающие его чиновники. Такова была традиция. Ни кто из воюющих сторон, не смел потревожить усопшего «сына Солнца», чтобы не накликать на себя гнева богов и своих великих предков…
— Деда, а откуда мы здесь появились, с такой светлой кожей? — дальше любопытствовал малыш, отвлекая Синчи Пума от тяжелых мыслей.
— Давно это было. Много-много лет назад, когда на небе было еще два Солнца, когда ни тебя, ни твоего отца, ни меня, никого из нас еще не было, на землю с неба спустились боги. Они были белокожи и бородаты…
— А что значит «бородаты»?
— Ну, это когда на лице растет много волос, как на голове. Вот эти волосы и называются — борода или сонхасапа. Ты видел ее у дедушки Иллайюка…
— А почему у тебя нет бороды? А дедушка Иллайюк три дня назад был с бородой, потом без бороды, а вчера снова с бородой?
— Бороды бывают только у богов. Мы их дети. А у детей же нет бороды, как и у тебя? Вот поэтому у меня и не растет борода.
— Но ведь дедушка Иллайюк не бог? Почему у него сначала есть борода, а потом нет?
— Дедушка Иллайюк — наш верховный жрец. Он много общается с богами, а для того, чтобы их услышать, он должен быть похожим на них. Вот поэтому он и одевает себе бороду…
— Значит она не настоящая? И он обманывает богов?
— Нет. Он не обманывает, просто верховный жрец так лучше понимает, что сказали ему боги. Ну, слушай дальше… — продолжил рассказ Синчи Пума. — Когда боги спустились с небес, они создали горы, леса, озера и реки. Эти камни, холмы, каждое дерево, птиц в небе, животных в лесу и рыбу в воде. Все это сделали боги. То, что создали боги, является священным для нас и называется «уака». Без разрешения богов нельзя сдвинуть камень или срубить дерево. Прежде чем это сделать, надо помолиться богам и попросить у них согласия. Затем, за богами, на землю пришли великаны. Их было много и они работали на богов, добывали для них золото в горах. Но потом, великаны поругались и восстали против богов. Боги решили улететь на небо и уничтожить великанов. И вот, когда боги воспарили в облака на своей огромной птице, больше самого крупного кондора в тысячу раз, Инти-Солнце исчезло и наступила долгая ночь. С неба на великанов полилась вода, много воды. Она лилась долго и затопила все кругом, смыла и уничтожила всех великанов. Те из них кто не погиб, превратились в маленьких и злобных дикарей, почти животных. Эти дикари собирали коренья и плоды с деревьев, убивали и ели животных, без применения огня. Когда им не хватало пищи, они убивали и поедали друг друга. Тогда боги снова спустились на землю и стали делать из дикарей новых людей, похожих на себя. Главным над ними стал один из богов — Илла Кон Тики Виракоча. Его сопровождали двенадцать спутников из двух родов — «сияющих учителей» и «верных воинов». Виракоча, с помощью своих спутников, научил людей выращивать кукурузу — «сара» и картофель — «папа», строить террасы и водные каналы, разводить лам и альпак, брать их шерсть и делать из нее одежду, обрабатывать камни, строить из них дома, города и дороги, добывать священные дары богам — золото и серебро, делать различные изделия из меди и бронзы, а из глины — посуду. Он также учил любить и лечить людей, не обманывать друг друга, не воровать друг у друга, честно трудиться и не лениться. Когда новые люди научились всему, Виракоча вместе со своими спутниками ушел дальше, учить других дикарей, оставив в наших горах только двоих спутников — «верных воинов», охранять серебряную птицу, на которой они спустились с небес. Воины, были высокими и сильными, такими же, как и сам Виракоча, с белой кожей, со светлыми волосами и бородой. Поэтому их и прозвали «виракочами». Они поселились на горе великанов в священной долине богов, помогали людям, брали в жены самых красивых местных девушек. От них и произошел наш народ — «уаминка», что означает «верные воины», а от других спутников Виракочи — семья твоего папы…
— Деда, а куда ушли эти воины-боги? — заворожено произнес Сайри.
— Они никуда не ушли, Сайри. Они остались здесь.
— Где?! Здесь?! — удивленно воскликнул мальчик, оглядываясь по сторонам. — Я смогу их увидеть?!
— Они, в священной долине богов. Но сейчас ты не сможешь их увидеть…
— Почему?
— Они спят. Спят и ждут, когда вернутся сюда другие ушедшие боги, чтобы потом вместе взлететь на своей птице высоко в небо. — успокоил внука Синчи Пума. — А пока воины-боги спят, мы должны охранять их сон и чудесную птицу богов. До последнего уаминка. Так завещали нам наши предки. Потому, что мы — хранители тайны богов. Это великая тайна нашего народа, ни кто из чужих не должен об этом знать. Ты понял меня, Сайри?
— Да, деда! Я никому не скажу, пусть даже меня режут на мелкие кусочки! А когда я смогу увидеть священную долину богов?
— Когда вырастишь и тебе исполнится двадцать лет.
— А я увижу Виракоча?
— Да. Когда тебя будут посвящать в воины, верховный жрец отведет тебя в долину, где ты вместе с другими дашь священную клятву перед ликом Виракоча…
После этих слов, лицо Синчи Пума, из мягкого и улыбчивого, вдруг стало сосредоточенным и напряженным. Он издалека увидел приближающегося к ним запыхавшегося молодого парнишку по имени Пики Чаки. Парень еле бежал, последние два десятка шагов, он уже шел, опирая на свое копье, стараясь отдышаться.
«Он два дня назад ушел вместе с Вайра и Юску на охоту, а вернулся один. Значит что-то произошло и очень важное».
– встревожился вождь осматривая приближающегося паренька. — «Если на нем нет крови, значит это не схватка, а что-то другое». Синчи Пума не выдавая наступившего волнения, спокойно снял с колен внука, поставив его на ноги рядом с собой.
В племени считалось позором покинуть битву, не измазав себя и свою одежду кровью врага. Также это касалось и охоты. Что ты за охотник, если не убил дичь. Даже если тебя посылали за помощью, все равно воин должен быть в крови, чтобы нашедшие его родичи поняли о грозящей им опасности. Если крови не было, значит это не нападение врагов, а что-то другое, но очень важное для племени, если гонец так бежал не жалея себя.
Не доходя до вождя несколько шагов, Пики Чаки припал на левое колено, опираясь левой рукой на упертое в землю копье, а правую руку, приложил к груди:
— Великий вождь Синчи Пума! У меня послание от твоего младшего сына Вайра!
— Говори! — разрешил вождь.
— Вайра передал, что из священной долины богов появились чужие. У них такие животные и их много. — с этими словами, Пики Чаки, положив копье на землю, осторожно извлек из своей плечевой сумки немного примятый широкий лист кустарника и передал его вождю.