Борщевик шагает по стране
Шрифт:
– Сэр, я – начал, было, лейтенант, вытирая кровавое лицо – я хочу сказать, что.
– Что? Надо свернуть операцию? Мы прошли пол пути Джон, потеряли сержанта, и ты хочешь сказать, что всё это напрасно? Да я теперь с живых с них не слезу пока не пойму, что они не заплатили по нашим счетам.
– Каким счетам. Государство просто прижимает корпорации. Это чисто бизнес, а вот это – он указал рукой на сержанта – это смерть.
– Да. Только вот они сказали, что компания производит опыты и если это их результат, то мы
– Предлагаю взять в плен проводника и допросить его на авианосце, уверен он знает куда больше, чем рассказал нам. Собственно, он ведь почти ничего и не рассказал, так ведь? Пара ударов дубинкой и несколько водных ванн для глотки, нам и идти никуда не надо. Так ведь парни? – влез с со своей пулеметчик.
Я посмотрел на длинную трубу, идущую вдоль реки. Одна из пяти, она соединяла часть плантации с главным офисом поставляя необходимый материал внутрь. По данным разведки это были самые обычные грузы продовольствия, но теперь я готов был поклясться, что корпорация, разбавляя их чем—то еще.
– Надо перебраться на другой берег и отработать вход, в эту штуку – я указал рукой на длинный металлический каркас, белой широкой трубы – по ней мы быстро доберемся до центра, минуя все эти чертовы кустарники.
– Босс – пулеметчик, подошёл ближе – ты точно в этом уверен? Просто в кой—то веке я согласен с лейтенантом. Идти туда, да еще толком ничего не зная, может пусть действительно поработает разведка, ты ведь знаешь их комиссионные, ребятам реально есть, за что подставлять свои задницы.
– Там мертвый сержант, а там недоделанное дело. Думаю, этого вполне достаточно чтобы мы перешли через реку – отрезал я, подзывая бледного гида —а теперь за оружие, не хватало еще потерять кого—нибудь из—за этой растительной дряни.
Но всё вышло немного иначе, дождавшись пока почти все переберутся по поваленному дереву, крокодил, буквально одним движением утащил несчастного радиста в воду, оставив лишь пару слабых кругов, да легкое попискивание в наушниках, оборвав и связь, и подкрепление.
А дальше, дальше лишь усеянная изрезанными телами транспортная станция, где двое одетых в защитные комбинезоны сотрудников компании, грузили кровавые кишки, пакуя их в огромные, целофанновые пакеты, изрядно при этом матерясь и поливая грязью собственное руководство.
– А ведь это не моя смена – говорил первый комбинезон, закидывая кровавое месиво в мешок – Сэм должен был лично контролировать погрузку, а не скидывать всю эту дрянь на нас. Наша задача встречать, а не сидеть в этой луже говна.
Он посмотрел на раскиданные вокруг тела. Их было больше десятка и у каждого, красовался глубокий вырез на животе.
– Бог знает, когда они очухаются – продолжал белый комбинезон – может они уже учуяли запах и со всех корней прут сюда, где чертова охрана? С ним—то всегда трое из бригады Гидза, а у нас? Нихрена. Всего один огнеметчик, вот о чём я прошу.
– Хватит ныть, Бронсон, просто делай чертову работу ты и сам знаешь, что там происходит, грузи и сваливаем отсюда.
– Да. Да. Гребаный поставщик, это ж надо нас так кинуть, в следующий раз пусть Сэм сам принимает поставку —комбинезон отряхнул руки – поганые мексиканцы, даже тела упаковать не могу, говорили же, нужны только внутренности.
– Ничего. Основное мы уже погрузили – ответил ему второй, отшвыривая опустошенное тело женщины.
Я потрогал автомат, всё же, не было ему доверия, после такой убедительной возни в грязи. Но ведь и выбора у меня не было, эти двое никак не похожи на тех заложников, которых я бы с удовольствием взял с собой, в этой пневмовагонетке. Только не их.
– Руки – сказал я выходя из кустов – и пять шагов назад.
Два комбинезона на секунду замерли, а потом, я наверно всё-таки случайно нажал на спусковой курок, ведь движение. Порой, даже совершенно не заметное, может вызвать точную, ответную реакцию, у прошедшего несколько войн, солдата.
Мозалев
Я открыл глаза. Пот. Мокрая подушка, духота, всё это было так похоже на джунгли, хотя конечно, никакой мексиканкой границей тут и не пахло. Я повернул голову и увидел до боли знакомый деревенский пейзаж. Я был дома, в Росси, в уже ставшей родной деревне, где уже несколько дней, искал источник разрастания треклятого борщевика.
Пот, жар, температура, все была, как и положено, для разбитого болезнью человека. Я повернул голову и уперся щекой в мокрую наволочку. Звуки, доносившиеся из кухни, всё больше и больше напоминали чьи—то голоса.
– И зачем ты это сделала? – говорил мужской.
– А что мне еще оставалось? Оставить его умирать? – ответил женский
– Никто бы не умер, но зато теперь, они узнают про это – заметил мужской.
– Да мне всё равно, я не могу бросить человека умирать – снова ответил женский.
– Повторяю, никто бы не умер, ни призадуматься смог бы – возразил мужской.
– Это потому что ты у них на крючке, как и все вы. Он единственный кто делает что хочет, хотя возможно и поплатиться за это – сказал женский.
– Ты сама знаешь, что это бесполезно, но теперь, всё это продлиться лишь на несколько дней, или недель дольше, как и всегда. Выход он один, но ты сделала его чуть дольше.
Я закрыл глаза, мне очень хотелось спать и даже мокрая насквозь подушка, не могла воспрепятствовать этому. Только вот сон, мне кажется, он был еще хуже, чем явь, являя собой симбиоз киношных ужастиков и моих странных фантазий. Остров, военные, корпорация, что—то такое я видел в детстве, или быть может, будучи студентов, но в любом случае это не мог предоставить мой взрослый, ученый ум.