Борт 556
Шрифт:
И откинул люк трюмного технического отсека.
Все получалось именно так, как я и рассчитывал. На Черном аисте не видно было ни души. Только я заметил рулевого и еще одного стоящего рядом с ним. Это была вечерняя вахта. Остальные, похоже, находились внутри в трюме. И каютах большой черной яхты.
Начало, даже моросить. Предвестие скорой уже приближающейся бури.
И практически черное небо было затянуто грозовыми ночными облаками. Поэтому все и скрылись там внутри большой черной гангстерской яхты.
Надо было спешить, и я осмотрелся еще раз вокруг.
На нашей Арабелле не было никого. Все свалили как я, и думал и рассчитывал.
Этот Рой и его друг Берк были, тоже там на той черной быстро идущей по океанским бушующим волнам яхте.
Надо было быстро делать, что задумал. И я спрыгнул буквально в трюмный технический носовой отсек нашей яхты. Прямо в темноту. И зажег найденный здесь же на ощупь подводный фонарик.
Я осветил все вокруг. И увидел наши стоящие акваланги и гидрокостюмы, лежащие в глубине трюма. Все вместе, там, где мы их и оставили с Дэниелом, после заправки. Там лежали и ласты и маски. Все, как и должно было быть. Здесь ничего не тронули. Просто, видимо, заглянули и захлопнули трюм. Даже, насос для закачки смеси стоял на своем месте.
Качало сильно. И было одеваться с этим фонариком нелегко, отлетая от стены до стены отсека, снова в свой синий с черными полосами гидрокостюм. Свет включать было нельзя. Могли заметить. Вот, я и одевался, практически в полной темноте. И на ощупь, как мог. И довольно долго.
Это меня нервировало еще сильнее, но иначе не получалось. Время шло, и время не ждало.
– Моя девочка - произносил я про себя - Я иду к тебе моя милая. Я иду - говорил я, негромким волнующимся и злым голосом. Подбадривал себя, застегивая на голой, зажаренной на тропическом горячем и ярком солнце мужской груди русского моряка, гидрокостюм акваланга.
Я оделся в один свой синий гидрокостюм. Без свинцового противовеса пояса. Эта сейчас для утяжеления при погружении с баллонами тяжесть была ни к чему. Нацепив на левую руку подводные акваланга часы. На правую ногу прикрепил подводный спасший в подводной короткой схватке мне жизнь нож.
Я прицепил к себе взрывчатку. Обмотав вокруг торса и гидрокостюма обрезанной, запасной еще оставшейся здесь в смотке нейлоновой от бортовой малой лебедки веревкой. Я застегнул воротник своего прорезиненного акваланга. Его на самом горле замок.
***
Прикрепить взрывчатку к корпусу вражеского судна не удастся, как ни старайся. Качка была сильной и "Черный аист", как и наша Арабелла нырял в бушующую крайне неспокойную океанскую волну. И меня бы, просто сшибло потоком воды. Даже, сейчас меня уже порядком швыряло от стены к стене трюмного технического с нашим водолазным оборудованием отсека. Попадали стоящие у стены отсека от переборки с грохотом баллоны от аквалангов. Так, что затея отпадала по любому. Надо было забраться на палубу этой черной яхты. И желательно, совершенно незаметно. И, включив таймер детонатора на СI-4, сбросить ее куда-нибудь вниз. В трюм этой гангстерской яхты. Не важно, куда. И, можно всю сразу в одно место. Лишь бы сработала она в нужное время и все.
На подводных моих на руке часах было уже 23:25. Было достаточно темно и ветер трепал безжалостно оснастку Арабеллы. Я посветил подводным фонариком на левую с часами в синем с черной полосой гидрокостюма рукаве руку. И сверившись по времени, вылез из трюмного каютного отсека нашей яхты. Пройдя, мимо мачты и палубной иллюминаторной надстройки по левому борту. И подобрался, осторожно к носу нашей, ныряющей в волну с мокрыми свисающими кливерами на нейлоновых тросах Арабеллы. Я повис на постоянно натянутом, буксировочном протянутом от носа Арабеллы до кормы Черного аиста тросу. Прямо над бурлящей черной в пенных бурунах водой. В полной темноте. И уже мокрый поверх гидрокостюма океанской летящей через трос водой. Я полез тихо под шум волн и ветра по нему в сторону вражеской гангстерской яхты.
Это было крайне рискованное предприятие. Но, не мене рискованное, чем все, что я пережил до этого. Я, стиснув зубы, просто висел на том натянутом буксировочном тросе. И, просто лез упорно вперед.
Я прекрасно понимал, что потеряю много времени, болтаясь на том длинном буксировочном тросу. Над самыми набирающими силу надвигающегося сильного шторма волнами. Глотая соленую воду, но по-другому было нельзя.
Не знаю, сколько прошло времени на том тросу, мне было там не до часов. Но, я дополз все, же до кормы Черного аиста. И ухватился правой рукой, сжав сильно пальцы за леера ограждения и кормовой ее бортик. Я вцепился за те леера левой рукой. И повис, под резиновой кормовой небольшой надувной лодкой, висящей на веревках и лебедке, скрывшись внизу за ним на некоторое время. Опускаясь вместе с кормой черной большой яхты в океанскую воду. И, чуть ли не ныряя с головой в нее.
Я помню, хотел свериться еще раз по времени, но не было в темноте наступившей ночи, на качающейся на волнах корме этой черной яхты видно, ни чего. Да, и был риск сорваться. И я бросил эту, пока глупую и опасную затею. Я, лишь, цеплялся руками и ногами, за то бортовое леерное ограждение, буквально свисая с кормы, за спиной двоих вахтенных у штурвалов и приборов гангстерской черной яхты.
На мне висела с боков под руками опасная взрывчатка. И на ноге был подводный нож. Тот самый нож, которым я поронул под водой противника в той подводной схватке. Того некоего Дэрела из их гангстерской команды. Так, что одного уже не было среди них. И моя Джейн, как я слышал из разговора двух гангстеров на Арабелле, подстрелила в перестрелке. Возможно на смерть. Так, что еще двое. И того, трое выбыли из этой гангстерской спецкоманды.
– "А, сколько же вас всего?" - вдруг подумал я - "Но, по всему видно, не мало".
Я подумал - "Надо этих двоих обойти. И пройти по палубе не наскочив ни на кого. Это важно. Нельзя поднять шум. Иначе, здесь соберется вся команда. И тогда, мне и Джейн конец. Тогда, они выловят меня. Там потом, хоть за борт прыгай. Не раздумывая. А, этого нельзя сделать. Сделать посреди океана, так и не выручив из беды мою ненаглядную Джейн" - думал я - "Нельзя этого допустить, равно, как и снять тех двоих нельзя. Тогда, яхту начнет мотать без ровного управления по бушующим волнам. И там внизу все, тоже поймут, что, что-то твориться наверху. И тоже, выбегут наверх посмотреть, что произошло. И случиться, именно то, что я до этого подумал".
Я оценивал ситуацию и быстро обмозговывал, болтаясь, под нависающей надо мной кормовой резиновой на лебедке и веревках лодкой, вцепившись руками. И ногами, теперь в леера ограждения и бортик кормы черной огромной больше ста метров в длину яхты. Эта яхта и в ширину была метров, наверное, шесть или даже девять. В полной темноте на глаз, тем более не определишь.
Я пошел вдоль борта, за самим бортом, снаружи над бурлящим океаном. Прямо болтаясь в воздухе и держась за края лееров. Цепляясь руками и ногами. И стараясь, чтобы меня не заметили.