Босс для Алёнушки
Шрифт:
– Не рада?
– усмехается Красавин, небрежно расстегивая жёлтую куртку.
– Не снимай, поговорим тут...
– поспешно начинаю я, и меня перебивает нежный голосок Алисы:
– Мама, кто это?
В дверном проёме прихожей стоит босиком моя заспанная малышка, протирая кулачками сонные глаза. И рядом с Красавиным сразу бросается в глаза одинаково золотистый оттенок их кудрявых волос.
– Никто, - быстро отвечаю я.
– Лисёнок, скорей беги обратно в кроватку, а то сопли по второму кругу пойдут. Я к тебе
– Ну какой же я ей дядя?
– ухмыляется бывший, разглядывая дочку, и у меня неприятно-потерянно ёкает сердце.
– Нет, детка, я не дядя. Я твой родной папка, ясно?
Я прикрываю глаза, борясь с желанием в отчаянии застонать. Ну разве ж можно вот так ляпнуть в лоб ребёнку настолько важную деталь их родства?!
Впрочем, вопреки моему страху, Алиса реагирует на известие со вселенским спокойствием. Она несколько секунд внимательно разглядывает отца с ног до головы, а потом заявляет убеждённо:
– Не-е, ты не мой папа. Врешь ты всё.
– Это ещё почему?
– с лёгким удивлением приподнимает брови Красавин.
– Ну... потому что мой папа - фокусник в зелёной рубашке, - поясняет малышка.
– И с кайманами, полными разносветных шоколадных койфет!
Красавин неопределенно хмыкает, с равнодушным легкомыслием треплет ее по пушистым волосам, а потом говорит мне:
– А она далеко пойдет. Ещё молоко на губах не обсохло, а уже сладости научилась выклянчивать. Маленький вымогатель растет.
На незнакомое слово, сказанное в ее адрес с заметным пренебрежением, Алиса искренне оскорбляется.
– Сам ты мамогатель!
– сердито припечатывает она и, круто развернувшись, исчезает в спальне бабушки.
В моей руке неожиданно звенит телефон и, вздрогнув, я машинально подношу его к уху.
– Это снова я, - деловито говорит Бояров.
– Пришлось перезвонить, чтобы сказать тебе кое-что важное. По работе. Ты слушаешь?
– Да... да, я слушаю, Василий Андреевич, - рассеянно отвечаю в трубку, а сама продолжаю смотреть на кисло усмехающегося бывшего. Неплохо дочка его на место поставила. Не зря она у меня с характером.
– Я передумал!
– объявляет босс.
– Завтра на выставке у меня назначена деловая встреча, и мне необходимо подготовить пакет документов с финансовым отчётом. Я их скину тебе на личную почту, и ты их должна проверить, каждую цифру, вручную. Сделать это надо как можно скорее, чтобы уже сегодня вечером я смог закинуть их своему юристу и получить завтра в готовом и заверенном виде. Так что приступай к работе прямо сейчас! Потому что в понедельник утром ты их заберёшь у юриста и привезёшь ко мне на выставку.
Глава 18. Лучше ли поздно, чем никогда?
Вот что за человек, а? Помнится, в ту пору, когда мы с ним только начали встречаться, его самоуверенная беспардонность казалась мне - тогда ещё очень наивной девчонке в розовых очках, -
Вольно или невольно на ум приходит сравнение с Бояровым, который частенько нарушает мои личные границы с такой же наглостью... вот только делает он это так обаятельно и, как ни странно, уместно, что возмутиться на него по-настоящему, именно в общечеловеческом, а не чисто женском смысле - не получается!
– Лёш, - с тихим раздражением говорю я, направляясь на кухню, - я же сказала тебе, что мы поговорим в прихожей...
Картина, которая предстает передо мной, сразу заставляет переключиться с упрёков на слегка насмешливое любопытство.
Красавин сидит на угловом кухонном диванчике, а рядом с ним расположилась Алиса со стаканом воды. Чайной ложкой она транспортирует из его содержимого на поверхность стола крошечные лужицы, а потом старательно их размазывает, не обращая на горе-папашу ни малейшего внимания.
– Ну и срач же тут, - кривится тот.
– Что за невоспитанный ребёнок...
– И это сказал тот, кто разгуливает по чужой квартире, даже разрешения не спрашивая, - ехидно подмечаю я и беру тряпку, чтобы вытереть мокрый стол.
– У Алисы хотя бы оправдание есть, она ещё маленькая и только учится следить за собой. А у тебя какие причины вести себя, как невежа?
– Ну, не вредничай, Алён, - отмахивается Красавин.
– Я всего лишь хотел выпить чаю и обсудить с тобой одну важную вещь. В конце концов ответственность для меня не совсем уж пустой звук...
– Какую вещь?
– Сначала чаю, может, организуешь, леди Вежливость?
Вздохнув, я молча убираю лужицы со стола и пересаживаю дочку чуть подальше, к угловым полочкам над диваном, где у нее лежат самые любимые «кухонные» штучки для настроения: игрушечные тарелочки-ложечки и горячо обожаемый ею пластиковый шарик, имитирующий наливное яблочко. Она мгновенно перетаскивает его к себе на колени и начинает катать туда-сюда, а я наспех завариваю в кружках дешёвые чайные пакетики.
Раз уж Красавин заявил о важном разговоре, то речь наверняка пойдет о чем-то серьезном и для него, и для меня. Потому что, насколько я помню, в его лексиконе были крайне редкими гостями такие слова, как важный, серьезный или ответственный.
Что ж, придется его выслушать.
Красавин благосклонно кивает, принимая от меня большую кружку с черным чаем и долькой лимона. Чисто на автомате я ставлю перед ним вдогонку вазочку с печеньем и только потом спохватываюсь, что вовсе не собиралась ничем угощать своего бывшего. Но не отнимать же теперь сладости, когда он уже схватил одну печеньку и утянул ее в рот. Это было бы совсем по-идиотски.
Скрывая досаду, сажусь за стол напротив жующего бывшего и дочки, забавляющейся с пластиковым шариком-яблоком.