Босс для Красной шапочки
Шрифт:
– Одолжи, пожалуйста! Очень надо. Я тебе потом сразу два куплю, если захочешь!
Девочка оторопело таращится на меня круглыми глазами - как и ее замершие родители, - а потом молча протягивает свой рожок.
– Вам нехорошо, Максим Романович?
– слышу встревоженный голос портье позади и спешно возвращаюсь к лифту.
Багровый от мучительно сдерживаемого кашля, Волчарин как раз собирается выйти из кабины, но абсолютно точно нельзя позволить посторонним лицезреть его в таком состоянии - нездоровым, жадно пьющим воду и всe такое.
Я налетаю на него всем телом, тем самым вталкивая обратно. А затем, пока никто не помешал, отправляю лифт на цокольный этаж, в прачечную. Там посторонних точно нет.
– Что за...
– сдавленно хрипит босс, но снова закашливается.
– Всe под контролем, Максим Романович!
– пламенно заверяю я и торопливо сую мороженое ему прямо в рот.
– Вот, съешьте это, и вам полегчает. Обещаю!
Тихий звуковой сигнал оповещает нас о прибытии на цокольный этаж.
Волчарин прожигает меня недобрым взглядом и стремительно направляется по коридору в сторону туалета. Впрочем, совет насчет «лечебного» мороженого он явно уловил и выплевывать его не собирается.
Я нерешительно останавливаюсь в отдалении, прислушиваясь к кашлю, фырканью и шуму воды в умывальнике.
Чего теперь ждать от ближайшего будущего, даже предполагать не хочется. Скорее всего - игнор и увольнение с «волчьим билетом». Я же не просто перцовкой его облила, а фактически унизила. Неважно, что это было ему поделом, просто сам факт...
Наконец минут через десять дверь туалета открывается. В проеме появляется босс, вытирая мокрое лицо бумажными салфетками.
– Ты ненормальная, - сообщает он на удивление спокойно и вдруг протягивает мне свою визитку.
– Держи. О твоем поведении мы поговорим позже.
Никаких пояснений к этому заявлению больше не следует. Волчарин сминает влажные салфетки в кулак и точным броском отправляет в мусорное ведро. А затем молча исчезает в злополучном служебном лифте.
Я остаюсь в тихом безлюдном коридоре, судорожно стараясь понять, как растолковать его слова. Меня уволили, проигнорили или перевели на новую должность? И как именно сработало главное правило босса?
Глава 29. Союз персональных врагинь
Однако рефлексировать по этому поводу мне некогда. И раз уж официально смену в прачечной мне уже объявили, то надо ее отрабатывать. Правда, корзина с грязным сусаевским бельем уехала на лифте вместе с боссом... но вряд ли на нее кто-то позарится.
Я вытираю взмокший от пережитого стресса лоб и, выждав для надежности, снова вызываю лифт на свой этаж. Так и есть - корзина сиротливо стоит в углу.
– Эй, тебя еще долго ждать, новенькая?
– откликается из глубины коридора недовольный женский голос.
Там возле красной двери стоит эффектная бабища - иного слова и не подберешь. Низкорослая, широкая, с ярко накрашенным лицом с тройным подбородком и в необъятной
– Здрасьте, - кисло приветствую неизвестную и тащу корзину в ее сторону.
– Грязное белье с утра не сортировано, - продолжает массивная коллега и, заметив мой взгляд на своей нелепой сумочке, недовольно прячет ее за спину.
– А у меня рабочих рук всего две! И смена уже заканчивается!
Не реагируя на ее ворчание, я ныряю в красную дверь. Внутри - груды гостиничного белья в здоровенных контейнерах. Часть из них незаполнена. И очень сильно пахнет бытовой химией - порошком с цитрусовыми ароматизаторами.
– В пустые контейнеры закидывай отсортированное. Не вздумай путать цветное с белым, а главное - смотри степень загрязнения!
– продолжают преследовать меня ценные указания.
– Если что-то сильно перемазано, то класть его с просто несвежим, но относительно чистым бельем нельзя. Ясно?
– Угу.
– В соседних помещениях находятся стиральные машины, сушильные барабаны и гладильный каландр. Инструкцию прочитаешь сама, не маленькая. На стене у нас висит, там всe разжевано даже для тех, чья соображалка на уровне чайника, - оттарабанив этот монолог, она переходит на небрежно-мирный тон: - Тебя как зовут, кстати?
– Марина.
– А меня Ульяна. Ну, я пошла, удачно отработать.
Следующая пара часов проходит в монотонной возне с бельем.
«Разжеванная» инструкция на стене действительно помогает понять, как тут всe устроено и каков порядок действий. Без этих правил я бы вряд ли сама сообразила - всe-таки тут не домашние агрегаты, а промышленные стиральные машины с сопутствующим оборудованием.
Гул в помещении стоит изрядный. Хоть и ровный, но очень утомительный для слуха. Потирая уши, я запускаю вторую партию белья и рассеянно думаю о том, что для таких условий работы жизненно необходимы беруши. А еще старательно изгоняю прочь беспокойные мысли о Волчарине.
– Марина Зайцева, это вы?
– утвердительно спрашивает кто-то со стороны входа сквозь механический шум.
– Да, это я, - устало оглядываюсь через плечо.
На меня сурово смотрит плотный пожилой мужик в строгой форме охранника.
– Я начальник службы безопасности гостиницы. Пройдемте со мной, требуется ваше присутствие.
– А зачем?
– непонимающе хмурюсь.
– Что-то случилось?
– Наш постоянный клиент Сусаев Малик Ахмедович утверждает, что вы украли у него ценную вещь.
– Что, опять?!
В прошлый раз обвинение застало меня врасплох, и я была ошарашена до растерянности. Зато сейчас не испытываю ничего, кроме спокойно-гневного отвращения.
«Суслик» совсем спятил - обвинять меня повторно, да еще и с привлечением охраны! На каких основаниях, спрашивается?