Босс для Ледышки
Шрифт:
Оставалось отыскать Ольгу и, не знаю, как-то попытаться хотя бы ей объяснить всё случившееся. Может быть, в процессе я даже придумаю, что мне делать дальше.
Атмосфера ещё недавно бушевавшего праздника в главной зале почти затухла. Народ разъезжался по домам даже стремительнее, чем я ожидала. Я обводила взглядом остатки праздновавших и сновавший между ними обслуживавший персонал, уже принявшийся потихоньку наводить порядок в помещении.
Верхний свет приглушили, и мерцавшие вокруг гирлянды придавали зале
Господи, да куда же она запропастилась?
— Кого-то ищете, Евгения Станиславовна?
Я обернулась, и сердце моё подскочило к горлу. Надо мной возвышался Волков, в расстёгнутом пиджаке и с руками, засунутыми в карманы брюк. В его тёмных волосах мягко отражался золотистый свет гирлянд.
— Я… а… Ольгу ищу.
Он поднял взгляд поверх меня, осмотрелся. Конечно, ему-то с его ростом отыскать кого-нибудь в толпе, особенно изрядно поредевшей, было куда легче.
— Она вас, кажется, тоже искала. Здесь её не вижу.
Он говорил таким будничным тоном, словно и не было между нами того безобразного разговора. Профессионал, что тут скажешь.
Я попыталась взять с него пример и поглубже затолкать нараставшую панику от осознания того, что произошло. Я подумаю об этом позже. Сейчас всё равно ничего не исправить — даже Волков не настолько могуществен. Я бросила украдкой взгляд на его мощную фигуру — ну, наверное.
— Ладно, — промямлила я. — Пойду искать. Д-до свидания.
— Евгения Станиславовна…
— А? — я, не успев сделать и шага, обернулась.
Он смотрел на меня сверху вниз с какой-то странной задумчивостью.
Ой, мамочки… Наверняка заметил, что я рыдала. В таком-то освещении. Он точно что-то заподозрил.
Пауза затянулась на секунду дольше положенного.
— С Наступающим, — поздравил он.
— А… — от неожиданности я открыла рот, закрыла, помолчала. — Спа… сибо. Спасибо. И вас. И вас с Наступающим.
Он лишь сухо кивнул мне в ответ и пошагал куда-то по своим делам, оставив меня в полутьме, наполненной золотистыми светом крохотных звёздочек-гирлянд.
Глава 12
До аэропорта Андрей, по настоянию помощников, отправился с шофёром. По дороге предстояло сделать несколько очень важных звонков, в том числе по поводу бумаг.
— Документы готовы? — голос Никиты в трубке звучал хрипло и приглушённо.
— Если бы ты позавчера не отправился в свой секс-забег, был бы в курсе уже к концу корпоратива, — поддел Андрей и поймал в зеркале заднего вида смеющийся взгляд своего шофёра Олега.
Никита проворчал что-то нечленораздельное.
— Не парься, — смилостивился Андрей. — Я затем и поручил бумаги Мироновой. По исполнительности в головном офисе её никто не переплюнет.
— И она даже умудрилась в этот раз обойтись без рукоприкладства? — съехидничал Никита.
— Откуда столько яда? Неужели в пятницу ничего не перепало, и ты ещё вчера где-то догонялся?
— До пошёл ты, — беззлобно пробормотал Никита, и в трубке послышалось шипение наливаемой в ёмкость газировки.
Андрей хмыкнул, но не стал возвращать «любезность», вернулся к делу:
— Бумаги подписаны. Осталось у юристов заверить, но Миронова в курсе. Завтра ещё рабочий день, сдаст их в наш юротдел, а к вечеру, думаю, их уже перешлют в офис партнёров. Я на связи, мне тут же отзвонятся. Это уже рабочие мелочи. Отдыхай, отсыпайся и давай-ка не части с праздниками до праздника, страдалец.
Никита вместо прощания промычал что-то вроде «ага-ага», и Андрей повесил трубку. Покачал головой, отложил телефон на соседнее сиденье, уставился в окно.
Может, позавчера Евгения Станиславовна и обошлась без рукоприкладства, только во время их разговора в кабинете дал бы ей кто волю, глаза бы ему выцарапала.
Но почему-то сейчас в памяти всплывала совсем другая картина — как она с глазищами в поллица от его неожиданного появления стояла в полутьме большой залы под «звёздами» гирлянд.
И внутри неприятно скребло оттого, что в его присутствии она почти всегда выглядела такой… настороженной, будто всегда ожидала от него только неприятностей.
Впрочем, наверное, ничего удивительного — после прошлогоднего корпоратива они общались как два инвалида, у которых половина мозга отнялась. И его, ко всему прочему, дико бесило, что он, взрослый мужик, вдруг начинал теряться в этом общении, безуспешно пытаясь нащупать ту ускользающе тонкую грань между суровостью и желанием дать ей понять, что он не считает её виноватой.
Да, конечно, в тот вечер она могла не жестить. Если бы уговорить полупьяного гостя не удалось, всего-то и стоило — толкнуть разнесчастную дверь и просто окликнуть его, чёрт возьми. Он бы услышал. Её голос он узнал бы из тысячи.
Она, конечно, действовала на эмоциях. Это ясно. Но так или иначе, договор пострадал. Да и публичный имидж компании пострадал бы в любом случае. Тем более что у всех вокруг так и зудело посмаковать скандал, пусть и высосанный из пальца. Ожидаемо активизировались конкуренты…
Другое дело, что ущерб можно было минимизировать, купировав инцидент, не вынося, как говорится, сор из избы. Но Миронова… Эх, Миронова…
И всё же увольнять её? Он не смог бы. И не стал. А после её отказа извиняться — тем более. Да он бы никогда и не позволил ей так унижаться. Предложенное тогда Катериной было полнейшим идиотизмом, она это позже сама признала, в приступе откровенности объяснив это тем, что пыталась всеми способами хоть как-то его впечатлить. Вот такой у неё агрессивный способ добиваться желаемого.