Ботаник
Шрифт:
Не глядя на меня, Айрис ответила:
— Я нашла себе замену.
— Айрис, прости меня за воскресный вечер. Я не должен был…
— Все в порядке, — тихо сказала она, напрягшись всем телом.
— Ты права, — признал я. — Из-за меня ты потеряла кавалера. Я видел, как Джейден постучался в твою дверь, и я… ну, приревновал, поэтому придумал эту глупую отговорку про сахар. А потом, когда он предложил намазать кремом твои царапины и поглядывал так, будто знал, что к концу ночи ты окажешься в его постели, я немного психанул.
— Да, именно так, — кивнула она.
— Я не имел права так себя вести и приношу свои извинения, — продолжил я, и решив быть до конца честным, добавил: — Но ты очень долго нравилась мне и…
Айрис наконец посмотрела на меня, на ее великолепном лице отразилось удивление.
— Ты что, издеваешься? Ты ненавидел меня. Годами!
— Я не испытывал к тебе ненависти, — мягко сказал я.
— Ты избегаешь меня с тех пор, как я помочилась на твои флоксы. Ты построил забор, чтобы не впускать меня, отказываешься разговаривать и едва ли даже смотришь в мою сторону.
— Я построил забор, потому что люблю загорать обнаженным, — поторопился объяснить я.
Ее взгляд скользнул по моему телу, и я почувствовал, как мой член дернулся. Чертовски неловко, но когда единственные за несколько лет оргазмы получаешь от собственной руки, совсем неудивительная реакция на оценивающий взгляд Айрис.
— Я тебе не нравлюсь, — повторила она.
— Очевидно, поцелуй в воскресенье вечером доказал, что ты мне нравишься, — возразил я.
— Можно испытывать влечение к человеку и не любить его, — заметила она.
— Айрис, ты мне нравишься. Ты хороший человек, ты смешная, умная и чертовски сексуальная, — пояснил я. — Но если люди узнают, что я сплю с тобой, это будет…
— Боже мой, — прошипела Айрис, вскакивая на ноги и смахивая грязь с коленей. — Я поняла. Ты не хочешь, чтобы кто-то узнал о твоем желании трахнуть толстуху. Господи, да успокойся ты уже, а?
Шок захлестнул меня, и я мог только тупо смотреть на Айрис, в то время как она наградила меня презрительным взглядом.
— Неужели думаешь, ты первый парень, который считает, что делает мне, бедной грустной толстушке, одолжение, испытывая интерес? Желая меня трахнуть? Потому что это не так. И знаешь что? Я осознаю свою ценность, я точно знаю, насколько потрясающая, и отказываюсь трахаться с каким-то чуваком, который стыдится, что ему нравятся полные девушки. И мне плевать, насколько он сексуальный. Понял? Так что сделай одолжение и перестань вести себя так, будто я переживаю, что недостаточно худа чтобы ты меня трахнул. Потому что, поверь, многие парни с удовольствием трахают меня, и им плевать, кто об этом знает!
Ее лицо раскраснелось, а пышная грудь бурно колыхалась, Айрис смотрела на меня, уперев кулаки в бедра. Никогда в жизни она не привлекала настолько сильно, что мне стоило больших усилий не трахнуть ее прямо там, в саду.
«Зачем? Чтобы она разочаровалась в твоих способностях?»
Я вытолкнул внутренний голос из своей головы.
— Айрис, отказ спать с тобой никак не связан с твоей внешностью.
— Конечно, нет, — фыркнула она.
— Нет, — твердо сказал я. — Я не могу заниматься с тобой сексом, потому что все в «Садах» уже знают о твоем щедром пожертвовании. Пройдет совсем немного времени, как о нем будет в курсе весь город. Если переспим люди решат, что ты пожертвовала деньги только потому что мы занимаемся сексом, или что я занимаюсь с тобой сексом только из-за пожертвования.
Она молча глядела на меня, и я добавил:
— Что, кстати, совсем не так. Я хотел заняться с тобой сексом уже много лет, задолго до того, как ты сделала пожертвование. Но я не хочу, чтобы ходили чертовы слухи, потому что, Айрис, ты самая сексуальная женщина, которую когда-либо встречал. Ты даже не представляешь, как сильно я хочу оказаться в твоей постели.
Айрис с трудом сглотнула.
— Я даже не подумала об этом. Просто предположила, что ты стыдишься того, что тебя влечет к толстой девушке.
— Это не так, — заверил я.
Она кивнула.
— Теперь я это знаю. Прости, что так плохо подумала о тебе. Ты можешь простить меня?
— Да, — легко сказал я.
Несколько минут мы стояли молча, в конце концов я предложил:
— Давай, я займусь переносом клематиса на другую сторону перголы. А ты, если не уверена, цветок это или сорняк, просто спроси меня.
Я направился к беседке, но остановился, когда Айрис позвала меня по имени. Я обернулся.
— Да?
— А что, если я не возражаю, ну держать все в секрете?
Я растерянно уставился на нее, но мой желудок метался, как рыба на крючке.
— Что?
Айрис подошла ко мне нерешительно улыбаясь и теребя край своей футболки.
— Мы могли бы заниматься сексом так, чтобы никто не знал. Я хочу тебя так же сильно, так почему бы нам не получить то, что мы оба хотим? Ты живешь рядом со мной, и для нас не составит труда потрахаться так, чтобы об этом не узнал весь город.
— Только не с миссис Даксон, живущей через дорогу, — фыркнул я. — Она большая сплетница.
— Она очень старая и ложится спать в восемь, — возразила Айрис. — Пока мы будем… развлекаться только после наступления темноты, она никогда не узнает, верно?
— Сейчас у меня нет времени на отношения, — пробурчал я. — Учитывая все, что происходит в «Садах», они должны быть моим приоритетом.
— Я и не говорила про отношения. Я сказала «секс», — подчеркнула Айрис. — Я не против непринужденного секса: ты снимешь мое напряжение, я помогу тебе.
Господи, я испытал настоящее искушение. Чертовски сильное искушение. На мгновение я чуть было не сказал «да», но реальность накрыла меня с головой. Я разочарую Айрис в постели так же, как разочаровал Лори. Знакомый стыд вспыхнул у меня в животе. Я не мог этого сделать. Если Айрис узнает, что я плох в постели, это станет самым худшим провалом в моей жизни. Даже хуже, чем закрытие «Садов» и потеря работы.
Может, с Айрис я и не испытывал той непреодолимой стеснительности, что с любой другой женщиной, но точно знал, если окажусь голым в ее постели, то замру и застесняюсь, не в силах что-либо сделать. Роб считал, что Лори — единственная женщина, с которой я когда-либо спал, и, хотя формально он прав, однажды я все-таки попробовал с другой женщиной. Все прошло ужасно и закончилось тем, что она расплакалась, а я остался с вялым членом и таким глубоким стыдом, что едва мог дышать.
— Лука? — Айрис коснулась моей руки. — Я тебя шокировала? Ты почти минуту молчишь.