Ботаник
Шрифт:
— Никто не хорош в первый раз, когда занимается сексом, — спокойно заметила Айрис.
— Не только в первый раз, — объяснил я. — Мы занимались сексом не единожды, и с каждым разом получалось все хуже и хуже, пока она наконец не избавила нас от страданий и не бросила меня.
Айрис нахмурилась.
— Может, она и сама была не на высоте. Несовместимость с человеком в постели не означает, что ты плох в сексе, Лука.
— Я пробовал с другой женщиной, и вышло еще хуже, — признался я. — Намного хуже.
— Что случилось?
Я покачал головой.
— Это не имеет значения. Ты хотела узнать настоящую причину, по которой я не буду с тобой спать, и вот она. Я ужасен в сексе.
Я уставился на стол: тиканье часов на стене и негромкое мурлыканье Рокки, который терся о мои ноги, остались единственными звуками на кухне.
Через несколько секунд Айрис подвинула ко мне через стол кружку с горячим шоколадом.
— Спасибо, — сказал я и сделал глоток сладкого теплого напитка.
Примерно через минуту я объявил:
— Мне пора.
— Я могла бы дать тебе несколько уроков, — неожиданно сказала Айрис.
— Уроков в чем? — спросил я в замешательстве.
— В сексе.
Мое лицо стало ярко-красным.
— Нет.
— Почему нет? Не хочу хвастаться, но я великолепна в сексе. Просто суперстар, — заявила она с ухмылкой.
Несмотря на мои страдания, я не смог удержаться от улыбки.
— Правда?
— Да. И я более чем счастлива научить тебя своим приемам, салага. — Она подмигнула мне, и я невольно рассмеялся, но все равно покачал головой.
— Спасибо, но нет.
— Почему нет? — прямо спросила она.
— Мне это не нужно. У меня уже много лет не было секса, и я прекрасно себя чувствую, — признался я.
— Много лет? — Ее глаза расширились. — Лука, это неправильно.
— Все в порядке, — отмахнулся я. — У меня есть система, и она отлично работает.
— Ты в самом деле хочешь продолжать трахать свою руку, когда я прямо здесь, предлагаю тебе свою теплую влажную киску? — нахально уточнила Айрис.
Господи, я тут же завелся, несмотря на свое смущение.
— Ну, так как? — снова спросила она.
— Это унизительно — нуждаться в уроках подобного толка.
— Нет, самое унизительное — признаться, что ты плох в сексе, а ты уже сделал это. Так почему бы не принять мою помощь?
— Ну, потому что я не… это кажется странным, — запинаясь ответил я.
— Только если ты делаешь это неправильно, — заявила Айрис, игриво пошевелив бровями.
— Будь серьезна, — попросил я.
— Секс должен быть веселым, а не серьезным. — Она потянулась и взяла меня за руку. — Я хочу помочь, Лука. Позволь мне.
— Почему? — Спросил я. — Зачем это тебе?
— Ты шутишь? — спросила она. — Ты вообще видел свой член?
Я густо покраснел.
— Ничего особенного.
— Лука, у тебя огромный член.
Мое лицо вспыхнуло еще сильнее.
— Не имеет значения, насколько он большой, если не работает как надо.
— С тобой такое случалось в прошлом? — Спросила Айрис.
Я не ответил, и Айрис добавила:
— Я не осуждаю. Но не смогу помочь тебе, если не буду знать, что пошло не так раньше, верно?
— Он не вставал, — смущенно признался я. — Пару раз с Лори, и когда я пытался с Тиффани.
— Хорошо, — отозвалась Айрис. — Ничего ужасного.
— Это очень серьезно.
Она просто пожала плечами.
— Я понимаю, что это сложно, но можешь объяснить мне, почему ты считаешь себя плохим в сексе? Например, конкретные причины, а не просто мой предыдущий партнер сказал, что я такой.
Я заколебался, старый стыд и смущение нахлынули на меня. Что я делаю? Я не мог рассказать Айрис обо всех своих недостатках в сексе. Даже если она не будет смеяться или осуждать, она никогда не захочет спать со мной после этого.
— Айрис, я не думаю…
Она сжала мою руку.
— Эй, Лука? Если ты приведешь мне несколько примеров, я отведу тебя в свою спальню на первый урок и позволю пососать мои соски.
Я приоткрыл рот от накатившей волны вожделения, и вся моя кровь устремилась к члену.
— Что? — Прохрипел я.
Она указала на свою грудь.
— Эти прелестные красотки голые и у тебя перед носом. Ты можешь трогать, лизать и сосать мои соски столько, сколько захочешь. Только приведи мне несколько примеров.
К стыду своему, даже одной мысли о голой груди Айрис хватило, чтобы я заговорил.
— Когда я был ребенком и подростком, у меня были проблемы со здоровьем. Из-за этого я был довольно худым и слабым, и, скажем так, в старших классах школы девчонки не дрались друг с другом за предложение встречаться со мной. К университету я поправился, но все еще оставался тощим и, что еще хуже, болезненно стеснительным в общении с женщинами. Даже сейчас я по-прежнему стесняюсь и чувствую себя неловко рядом с женщинами.
— Ты не стесняешься меня, — заметила Айрис. — Почему?
— Не знаю. Может быть, потому, что я видел тебя со спущенными штанами, писающей на мои флоксы, — предположил я.
Айрис рассмеялась, хотя ее щеки вспыхнули румянцем.
— О боже, это был не самый лучший мой момент. Ты знаешь, что с тех пор я почти не притрагивалась к алкоголю? И уж точно не напивалась.
Я улыбнулся ей, а потом сделал еще один глоток горячего шоколада.
— Короче, в университете я открыл для себя тренажерный зал и тяжелую атлетику, и как только нарастил массу, женщины стали обращать на меня внимание.