Боярин
Шрифт:
Камни продолжают проноситься в воздухе, но ни один из них не задевает Павла.
Это все потому, что он уже одной ногой там. Ничто и никто из мира людей уже не может повредить ему.
Павел разжимает пальцы и задушенный монгол кулем валится ему под ноги.
Витязь осматривается в поисках других врагов и видит существо, охотившееся за ним во мраке. Те же короткие, кривые ноги и ручищи до колен. Вот только это – просто монгольский воин. Судя по богатому наряду, рубиновым пуговицам на кафтане и ожерелью из овальных золотых пластин на груди – не
Павел идет навстречу странному батыру, а тот вдруг кивает ему. Затихающая битва еще продолжается, но эти двое вне ее. Интересуются только друг другом.
Павел смотрит на противника оценивающим взглядом.
Это – опытный боец. Судя по многочисленным белым шрамам на скуластом лице – бывал во многих сражениях. Продолжает улыбаться. Чувствует себя уверенно.
Что ж подойди поближе и узнаешь, как умирают русские воины. Павел вскидывает топор, а ладонь монгола смыкается на украшенной драгоценными камнями рукояти сабли.
– Я за тобой, урусут. Наконец-то. Как долго я тебя искал!
Губы батыра не шевелятся, но голос, тихий и вкрадчивый, как шелест сухих листьев, звучит в голове Павла. И главное – нет акцента. Монгол не коверкает русские слова.
– Кто ты?!
Топор в руке Павла становится таким тяжелым, что он не может справиться с его весом и вынужден опустить оружие.
– У меня много имен. Но какая тебе разница, коназ Павел? Умри!
Выплывшее из-за туч солнце, играет лучами на лезвии кривого клинка. Павел не может сдвинуться с места, завороженный взглядом таинственного врага. Глаза татарина, поначалу черные, наливаются кровью и делаются такими же, как рубиновые пуговицы на кафтане. И вот нет уже ничего кроме этих глаз. Узких щелок, плывущих к Павлу по морю мрака.
Это – не воин. Это – сама смерть, напялившая личину татарина, но бессильная скрыть свою сущность.
Пора, Павел, пора! Чего вы хотите? Только умереть!
– Это мы еще поглядим, кто умрет, Эрлик!
Боярин не верит своим ушам. Он сказал это! Откуда узнал, как зовут батыра?
Силы вдруг возвращаются. Павел успевает отбить удар кривой монгольской сабли, подставив лезвие топора. И тут же атакует сам. Топор должен рассечь батыру живот, но тот отступает. Сабля мелькает у самого лица Павла. Поединок, равных по силам противников, продолжается.
Они уже не замечают никого кроме самих себя. Павел понимает – они давние враги. Настолько давние, что…
Удачный взмах топора. Лунообразное лезвие вот-вот раскроит монголу череп. Однако и сабля спешить напиться крови рязанского вельможи – через мгновение она вонзится ему в шею. И тут поединок обрывается.
Павел проваливается в темный колодец. Ударяется спиной о его дно и все заканчивается. Нет ни боли, ни страшных глаз. Нет вообще ничего. Он умер.
Год 2015-й
Ровное гудение работающих компьютеров. Чередование почти одинаковых изображений на мониторах. Оптимальная, поддерживаемая несколькими кондиционерами, температура. Мягкий, приглушенный свет, отражавшийся от блестящих боков вертикальных, выстроившихся в ряд, емкостей.
Все это усыпляло. Человек в белом халате, сидевший за одним из столов, захлопнул папку, документы в которой изучал, наверное, уже в трехсотый раз. Зевнул.
Потянулся к полупустой чашке и глотнул успевший остыть напиток.
Да. Они сделали все, что могли. Теперь дело только за временем. Оно помогает, оно излечивает. На него теперь только и уповать.
По сути, команду можно расформировать. Маньяк-убийца пойман, его поведенческая структура досконально изучена. Все данные занесены на жесткие диски компьютеров и продублированы на бумажных носителях, проштампованных красной печатью «Совершенно секретно». Остальным, скорее всего, займутся новые поколения ученых, которые, возможно, научатся забираться в самые потаенные уголки сознания, проникать на глубинные подкорки мозга и выворачивать их наизнанку по своему усмотрению. Излечивать психозы и фобии. Возвращать сумасшедших в их исходное состояние, в ту точку, где они еще были нормальными.
А их команда и он в частности свою задачу выполнили. На сегодня сделать большего нельзя. Теперь остается…
– Подняться наверх и добыть чашку горячего кофе, – произнес мужчина вслух.
Он встал со стула, чтобы двинуться к двери лаборатории, над которой светилась зеленым надпись «Еxit», но успел сделать всего один шаг.
Вздрогнул пол, волна дрожи пробежала по стенам, а из трещины, расколовшей потолок, посыпалась белая пыль. Новый толчок швырнул мужчину на колени. Все, что могло светиться, одновременно погасло. Несколько секунд, потребовавшихся на запуск системы от резервных источников питания, ученый провел в кромешной темноте.
Когда вновь включились компьютеры, сверху донеслись встревоженные голоса и топот ног. Потом наступила тишина.
Человек в белом халате встал и быстро добрался до ближайшего стола, чтобы на него опереться. Чашка с остатками кофе перевернулась от толчка. На листе бумаги расплылось коричневое пятно.
– Черт. Что происходит? Мать твою, землетрясение?!
Толчки не повторялись. Ученый благополучно добрался до двери, однако открыть ее удалось не сразу. Дверь заклинило и поддалась она лишь после нескольких ударов плечом. Коробка «Еxit» выскочила из креплений и повисла на стене, качаясь из стороны в сторону, как маятник.
Мужчина вышел в коридор.
– Эй, есть кто-нибудь?!
Ответом стал новый толчок. Ученому удалось устоять на ногах лишь потому, что он готовился к чему-то подобному. Но этот толчок был куда сильнее предыдущих. Невидимая сила сдвинула с места и приподняла плиту пола. Несколько керамических плиты лопнуло, а их осколки, как куски шрапнели врезались в стены и потолок.
Ученый добирался до лестницы мимо распахнутых настежь дверей пустых кабинетов.
Он заметил, что непроизвольно утирает выступивший на лбу пот.