Боярская честь
Шрифт:
Я увидел, как на Тучкова налетел литвин, одетый в полудоспех — грудь закрывал панцирь, плечи и руки — в броне, на голове — шлем с бармицей. Такого саблей не взять — только если ударить по ногам.
Я перехватил саблю из правой руки в левую, выхватил из-за пояса пистолет и выстрелил в литвина. Пуля попала в зерцало доспеха, не пробила его, расплескавшись свинцом о сталь, но вмятину сделала с кулак. От удара литвина просто вынесло из седла, и он рухнул под копыта коней.
Тучков обернулся ко мне, махнул в
С обеих сторон были большие потери, поле боя густо усеяно павшими, кое-где видны и конские туши.
Мы собрались у дороги, оставив рядом с полем боя лишь небольшой заслон.
— Боярам — в голову колонны! — раздался клич.
Мы поскакали вперёд, рядом оказался Тучков.
— Спасибо, земляк. Ловко ты его осадил из пистоля. Я уж и не знал, как к нему подступиться: весь в железе — что с ним сделаешь сабелькой?
— Пистолет надо иметь на такой случай, Никита.
— Не люблю я это дело — мешкотно, да и побаиваюсь, если честно.
Мы подскакали к голове колонны. Там собрали импровизированный совет бояр.
— Все бояре собрались?
— Все, — нестройно ответили мы.
Боярин Плещеев обвёл глазами наши ряды.
— Что-то я не всех вижу. Кто видел Анкудинова? Где Морозов, Ляцкий? В дружинах потери большие?
Ответил боярин Марусев — из тех, кто постарше, породовитей.
— Есть потери, как без этого — вон, всё поле в трупах. У себя в дружине не считал, но думаю — не менее половины.
Худородные, из тех, у кого земель мало, и воинов по пальцам одной руки пересчитать можно, молчаливо радовались. Им не довелось встретить врага, как родовитым боярам, но и люди остались живыми-здоровыми.
— М-да, ещё и по землям литовским, можно сказать, не ходили — так, коснулись края, а потерь полно. Что делать будем?
Говорить на советах первым предоставлялось самым молодым и незнатного рода боярам. Начал молодой, безусый боярин с пушком на подбородке.
— Как велел государь, так и надо делать — идти дальше.
— А куда раненых девать, убитых? — перебил его боярин Никифоров. — Тебе хорошо говорить — у тебя все ратники под седлом. А у меня из трёх десятков едва ли семь-восемь боеспособных наберётся.
— Вот что, уважаемые господа! — подытожил Плещеев. — Я думаю так — по деревням пошарить, забрать подводы, убитых домой везти, раненых — до Пскова. Пусть там раны залечивают. Кто из бояр потери великие понёс — те пусть назад возвертаются, остальным — исполнять волю государя. Кто что ещё добавить хочет?
Таких не оказалось.
Бояре отдали команды своим людям. Несколько ратников поскакали искать телеги, большая же часть спешилась и пошла на бранное поле. Каждая дружина сносила своих убитых в одно место. Собственно, и носить далеко не пришлось:
Отдельные дружинники, по распоряжению бояр, собирали оружие павших, а также трофейное. Нельзя бросать — денег стоит, да ещё каждому боярину новых боевых холопов набирать надо, вооружать.
Я тоже распорядился Федьке-занозе:
— Иди на место, где мы сражались, собери у литвинов оружие. Если кто из дружины Никиты Тучкова убит, тех оружие не бери — не наше оно, ни к чему с боярином ссориться.
Федька взял с собой ещё одного холопа и ускакал.
Я подошёл к Тучкову.
— У тебя потери большие?
— Не без этого; есть убитые — двое. Слава Богу, без раненых обошлось — так, царапины.
— А у меня все целы.
— Иди ты! — удивился Тучков. — Надо же, в такой сече были — и все целы. Повезло тебе, земляк.
— Повезло! — согласился я, а сам подумал, что повезло потому, что натаскивал я их яро, — только ещё сильнее надо было. Конечно, в бою без потерь не бывает, как ты людей не готовь — удар вражеский был неожиданным, силой они превосходят — да мало ли как может сложиться бой? Предугадать исход его — дело неблагодарное.
— Никита, зря ты своим мушкеты не приобрёл — помнишь, в самом начале боя как они нам помогли?
— У тебя пять холопов, а у меня два десятка. Посчитай, сколько денег надо. Наши отцы и деды без этих дьявольских пищалей воевали, и мы, даст Бог, повоюем. А вот пистолет, пожалуй, куплю. Кабы не ты с пистолем, несладко бы мне пришлось.
Никита ускакал на поле боя — посмотреть, нашли ли его павших да всё ли оружие собрали. Известное дело — за холопами не присмотришь, сделают спустя рукава.
Вскоре дружинники пригнали лошадей. Запряжены они были в сани и повозки, так как саней на всех не хватало. Раненых решили отправить на подводах — снег на дороге утоптан, и до Пскова недалеко.
Убитых грузили на сани.
Когда скорбный обоз ушёл, сопровождаемый прощальным взглядом ратников, бояре решили на ночёвку остаться здесь — до сумерек было недалеко, а поутру выслать дозор. После внезапной встречи с врагом все побаивались повторного нападения, и караулы выставили усиленные.
Утром Плещеев собрал всех бояр.
— Мыслю так — надо дозор малый, пластунов послать, поглядеть, разузнать — что да как, где враги и сколько их. Нас меньше осталось — не приведи Господь, окружат да нападут. Кто хочет сам отважиться?
Бояре молчали. Тогда я сделал шаг вперёд.
— Я разведаю. У меня пять ратников — в самый раз для такого дела.
— Вот и славно. Геройство проявлять не надобно: найдите лагерь их, поглядите — и назад. Коли головы бесславно сложите — в том пользы никакой. Осторожнее надо. Ну, с Богом!