Боярская честь
Шрифт:
Для обучения Васятки я нанял учителя — старого монаха, который ежедневно посещал мой дом. Латинский и греческий языки, риторика, чтение и письмо не помешают, а помогут в жизни продолжателю боярского рода. Я был бы не прочь нанять и какого-нибудь купца для экономической учёбы, да не мог — все они были практики, с природной хваткой и цепкостью, а на словах могли только сказать, что надо и где это можно дешевле купить и выгоднее продать. Плохо, что в стране не было учебных заведений.
Ратным делом с Васяткой занимался Федька-заноза, а когда выпадало
И продвинуться выше по социальной лестнице ни один дворянин не мог, если не имел за спиной боевых походов, не ощутил радости побед и горечи поражений. Ну, это от Васятки не уйдёт — всё ещё впереди, а сейчас — учёба, учёба до седьмого пота. Вася — парень смышлёный, впитывал знания, как губка, и я возлагал на него немалые надежды.
Лена в боярстве расцвела, округлилась, и уже не летала по двору, как в Нижнем, а ходила степенно. Одевалась она по чину и моде, носила на поясе связку ключей — непременный знак хозяйки дома.
И как часто это бывает, гром грянул среди ясного неба. Утром ко мне в ворота постучал гонец. Я его уже знал в лицо — посыльный от поместного воеводы.
— Боярин Плещеев приказал прибыть срочно!
Я оседлал коня и помчался к воеводе, заставляя испуганных прохожих уступать дорогу.
Меня уже ждали и сразу проводили в зал. Первое, что бросилось в глаза — на скамьях сидели незнакомые люди, судя по одежде и чванливому виду — из Москвы. Я слегка поклонился собравшимся. Плещеев предложил сесть.
— Времени нет, потому сразу о деле. Гости у меня высокие, — Плещеев показал рукой на солидного бородатого боярина в длинной московской шубе, несмотря на лето. Из-под шапки его обильно катился пот. — Боярин Фёдор Кучецкой, стряпчий государев!
Боярин кивнул.
Плещеев указал на другого вельможу:
— Боярин Михайло Воронцов!
Московский гость важно кивнул. Был он худ, носаст. Длинные холёные руки высовывались из рукавов лёгкой ферязи с дорогими пуговицами из жемчуга. По отвороту ферязи шло золотое шитьё.
«Никак — придворный боярин-то, не из простых, — мелькнуло в голове. — И чего им от меня, рядового, незнатного вологодского боярина понадобилось? Похоже, вызов этот не к добру».
— Знакомству рад, чем могу быть полезен? — решил я покончить с неизвестностью.
— Беда у нас. Люди государевы в Вологду по делам прибыли — по государеву указу.
— Подожди, — прервал воеводу государев стряпчий, и Плещеев замолк. — Тебе, возможно, известно, что в Вологде часть государевой казны хранится? Так вот, — продолжил Кучецкой, — прибыли мы вчера вечером, сразу остановились у знакомца моего старого, боярина Ивана Андреева.
Я попытался припомнить его, но не смог.
— Устали с дороги, немного выпили, поели. Утром в хранилище идти надо, хватились —
— Умер? — спросил я.
— Хуже — убили! Мы всполошились, думали — и ценности исчезли, что мы с собой в казну везли. Ан — нет, ценности в соседней комнате хранились, и при них в охране — два стрельца. Ценности целы, охранники ничего подозрительного не слышали.
Я уже стал догадываться, зачем меня вызвали.
— Теперь понимаешь, боярин, какое пятно на нас ложится? В гости заехали, а утром убит хозяин. На кого подозрение падёт?
— Понимаю, только при чём здесь я?
— А-а-а! Воевода поместный, боярин Плещеев, сразу же сказал, что есть-де в боярстве местном человек, в сыске разумеющий. О прошлом годе убийство на постоялом дворе сразу и раскрыл, быстро дознался, чей холоп боевой боярина убил. Было сие?
— Было, — нехотя подтвердил я.
— Вот! — назидательно поднял палец стряпчий. — Не вызывать же из Москвы, из Разбойного приказа, дьяка — это сколь же времени уйдёт? Никак не можно! И как нам уехать из Вологды, когда пятно кровавое на нас лечь может? Вот и берись — узнай, кто злодейство сие сотворил? Властью, мне данной государем, разрешаю всё, что надобно будет — людишек пытать, другое чего.
Я был ошарашен. Если не найду злодея, завалю поручение, мне аукнется — нашепчут на уши государю, что боярин совсем уж бестолковый. Деревеньку, что трудами своим поднял, отымут с землицей вместе, а дадут удел где-нибудь на границе с Казанским ханством.
Меня пробил пот.
Плещеев угодливо захихикал:
— Он найдёт!
«Вот пёс смердящий! Подставил меня, а сам-то в стороне останется, коли найти убийцу не удастся. А случись удача — первый грудь выпятит, награды ожидаючи. Как же — угодить высокопоставленным придворным в сём скользком деле — это и государю в ушко надуют о расторопности воеводы, и глядишь — землицею указом государевым одарят, или ещё чего. Хитёр воевода!»
Я лихорадочно раздумывал. Дел в деревне полно, а тут — занимайся розыском. Не специалист я! Знаний у меня таких нет и опыта — тоже. Да и душа к этому не лежит. Может, отказаться, пока не поздно? Никто не вправе заставить боярина заниматься не его делом. На войну идти, или на засечную черту в дозор — обязанность боярская, так ведь я и не отлынивал от государевой службы.
— Ну вот что, боярин! Не раздумывай, приступай к поручению. Помощники нужны?
— Нет пока, самому надо осмотреть дом и тело убиенного.
— Ступай, Господь поможет. Надо будет чего — воеводе скажи.
Я поклонился боярам и вышел. За порогом сплюнул и выматерился. Попал как кур в ощип. Возни и нервов дело займёт много, прибыли — никакой. На кой чёрт мне это надо?
Я сел на коня, тронул поводья. Вот дубина! А куда ехать, где живёт боярин Андреев? Я развернул коня. У входа в дом воеводы нежился на солнце гонец.
— Вот что, братец, подскажи мне — где боярин Андреев живёт? Ты же дома всех бояр знаешь.
— Как не знать — знаю.