Боярышня Воеводина
Шрифт:
— Посмотрите, истинный европеец! — воскликнул рыжий — запомните, молодой человек, перчатки знатный господин носит почти всегда. Только при общении с дамой он снимает одну перчатку, берет ее в руку, и обнаженной кистью принимает ручку дамы, обычно целуя ее. При этом предварительно, снимает шляпу. Не снимать шляпу позволительно только вельможе более высокого ранга. А сейчас, пройдитесь, пожалуйста!
Михаил прошелся взад-вперед по комнате. Учитель покачал головой.
— Вы хотели сделать его похожим на купца средней руки, или управляющего крупной компании. Сразу скажу, не выйдет! Купцы, как я сказал, так не держаться. А переучивать вельможу на поведение простолюдина сложнее, чем наоборот. Все равно, заложенное с рождения прорвется наружу. Проще всего сделать его аристократом средней руки. Герцогом — нет, титул подразумевает более высокий круг общения. Да и мало герцогов, все наперечет. Скорее, граф. Графов много. Пусть будет сын шотландского графа, значит, виконт, путешествующий для своего удовольствия, и заодно подыскивающего рынок сбыта для продукции имения своего
— Пожалуй вы правы, мистер Твистоун. Но тогда Михаилу нужен слуга!
— О, это решается просто! Вы удваиваете жалование, а я вызываю своего старшего сына. Он прекрасно исполнит роль слуги при молодом барине. И, в случае чего укажет на ошибку в поведении. Заодно найдет учителя фехтования, но о цене обучения вы договоритесь с ним сами. Путь по морю долгий, вполне успеют научить паре приемов, тем более юноша привычен к холодному оружию.
— Аппетиты у вас! Но хорошо, вызывайте сына. И учителя. А пока, приглашаю вас на обед! Михаил, тебе лучше переодеться. Константин, вы надеюсь привезли с собой что-то более приличное, чем этот армяк? В нем только за стулом барина стоять, и то не в богатом доме!
— Привезли. Михаил, распакуй тот тючок, что из возка с собой забрал. Ближайшую неделю у боярина погостишь. Времени у нас немного, так что каждый день тренироваться будешь.
— Отец, а Аннушка?
— С Анной всем равно плотских сношений иметь нельзя сейчас, потом Федор привезет тебя на день, пообщаетесь. Нельзя, что бы тебя увидели на Москве. Так что тайком проживать будешь. Сейчас отобедаем, потом переговорим втроем о твоем задании. И о проблемах с наследством Анны. Боюсь, один Егорыч не справится. Нам с Федором подключаться придется! Переодевайся.
С помощью англичанина Михаил снял с себя европейское платье, надел ферязь привычную, опашень сверху, приняв обычный вид знатного русского юноши. Пошли обедать. К его удивлению, мистер Твистоун сел с ними. Он внимательно следил, как Михаил ведет себя за столом. По окончании обеда сказал:
— Вот чему учить вас совсем не надо, так это поведению за столом. Вы гораздо изящнее себя ведете, чем большинство европейцев. Они иногда ведут себя, как истинные дикари. Так что только одно замечание. Вы совсем не пьете вина. Только воду и ваш взвар. А в Европе все застолья сопровождаются обильными возлияниями. Как быть?
— Вообще-то мне вино или мед могут повредить, но если будет очень нужно, пару бокалов выпью. А лучше попрошу Аннушку сварить мне зелье от пьянства. Оно весь хмель из вина, или меда убирает. Буду пить перед застольем.
После обеда англичанин удалился отдыхать, а отец и Федор пригласили Михаила в кабинет, разъяснить что от него требуется и зачем такие мучения с изучением европейских обычаев.
— Смотри, Михаил — Шереметьев разложил на столе карту России. — Вот все эти земли контролируют шведы. Полностью отрезали нас от Балтийского моря. Захватили Корелу, Орешек, который у истока Невы из Ладожского озера стоит. Ям и Копорье. И, самое страшное, оторвали от нас Новгород, путем предательства Новгородской верхушки, купившейся на обещание создать независимое от Руси государство. А сами заставили Новгородцев под угрозой жизни королю ихнему присягать. Подхватились бояре, да поздно. Ладогу мы отвоевали, да не знаю, надолго ли. Воеводу тамошнего ты сам видел, ненадежен, да другого пока нет. Это север. Теперь запад. Там поляки со своим Владиславом. Михаила не признают. Отца его не отпускают. Постоянно пытаются рейды на Москву устроить. На юге с твоей помощью, слава Богу, главную опасность — Заруцкого в ловушку загнали, вот-вот изловят и на Москву отправят. Но все равно, спокойствия нет. Окраинные казачки, те, которые к Польше тяготеют, ненадежны. Соберут очередное войско и пойдут на Москву. Теперь о Москве. Родня Михаилова плотно вокруг него села. Шестовы, да Салтыковы места захватили, все больше власти хотят. Михаилу против них сложно выступить. Тем более, там мать за них. Чуть он пробует возразить, та сразу — «Прокляну»! Или шепчет ему на ухо, что, мол, сиди тихо, кроме моей родни у тебя сторонников нет. Еще чуть-чуть и отвернется народ от царя. А Марфа по своей женской ограниченности этого не видит. Я, как могу, кручусь, благо тоже родственник, но один многого не сделаешь. В общем, Миша, что бы снова в смуту не свалится нам в ближайшие пять лет мир нужен, на любых условиях. Даже за счет потери выхода на Балтику. Главное, что бы шведы Новгород отдали с прилегающими землями. Потом, окрепнем, и вернем обратно наши земли. Теперь Польша. Они, скорее всего, Смоленск потребуют и Новгород-Северский. Можем ими даже пожертвовать, если они Филарета вернут. Но уперлись вороги, знают его значение, и не отдают, даже в обмен на своих. Тут, правда, ты опять помог. Тот попик латинский, что ты в Лебедяни взял, действительно, сын внебрачный папского легата, что в Польше вес имеет. Мы пока этот аргумент в ход не пускали. Пусть легата его пассия достает, что бы сына вызволил. В самый последний момент в переговорах используем. Сейчас сидит в подвале одной из башен, мои дружинники охраняют, что бы предательства не было. И еще одно. Шведы с поляками на ножах. Там то ли Сигизмунд у короля что-то отнял, то ли король у Сигизмунда, да только воюют они друг с другом периодически. Вот, если бы их стравить, то они бы с нами быстро мир подписали, оба, что бы войска освободить. Филарет сейчас у своего «друга», великого канцлера Литвы, Сапеги, гостит на Белой Руси. Тот Сапега очень все английское любит, и сам по-аглицки говорит. Вот мы тебя через Англию и зашлем к нему. Заодно Филарета увидишь. Переговоришь тайно. Он всю кухню европейскую лучше понимает, чем мы здесь. Подскажет, может, что-то умное. И, если Польшу проезжать будешь, попробуешь намекнуть на претензии шведов к Сигизмунду. Аккуратно. В общем, там сам сориентируешься. А поедешь не как русский вьюношь, так и сам с Филаретом вместе в плену окажешься, а как англичанин знатный, или шотландец, как рыжий советует, виконт! Как считаешь, потянешь такое сложное дело?
Михаил задумался.
— Постараюсь. Дело новое, необычное. Да опыт небольшой есть. Полтора года при Михаиле в гадюшнике, Марфой с Салтыковыми устроенном, крутился. И, если бы не глупая поездка в Тихвин, так бы там и остался. А так дал против себя оружие. Надо только выучить все эти премудрости, этикетом называемые. И шпагой овладеть надо. При оружии спокойнее. И, если аглицкий хорошо освою, то франкскому и немецкому доучиваться не надо. Я же шотландец, могу на не родных языках с акцентом говорить. И, боярин Федор, документ нужен, хоть какой, личность подтверждающий.
— Об этом не беспокойся. Мистер Твистоун сделает. Я ему такие деньги плачу, титул в Англии купить можно. А теперь объясни, что там за сложности с наследством Анны.
Михаил повторил всю историю про родственников алчных, рассказал об Аглае, оставшейся вотчины отстаивать, о воеводе, который ему не понравился и вопросы его с подвохом. И о том, что молодые дружинники остались с Николаем по своей воле. Князь и боярин задумались.
— Николаю там не справиться. Он воин, а там крючкотворы набегут, бумагами завалят. Говоришь, лествичное право вспомнили, которое лет 200, а то и больше никто не применяет? Константин, надо кого-то в помощь посылать. Михаил всю зиму занят будет, ему волноваться нельзя, учиться спокойно нужно. Поэтому подумай, кого пошлешь.
— А что тут думать, Андрей поедет, третий. Жена у него, слава Богу родила, кормит. А в бумажных делах да в законах, он лучше всех понимает. Два дела о спорной землице выиграл для семьи. Я с ним 20 человек пошлю. Да голубей почтовых, если что — сам приеду. Как, Миша, подойдет такой план?
— Спасибо, батюшка, пусть Андрей с Анной переговорит, она лучше меня в этих делах разбирается. И Аглая, хоть старая, да голова светлая. Подскажет. И она грозилась деверя на помощь позвать, если что. Он за нее. И, батюшка, посмотри в библиотеке книги про Шотландию, какие есть. Историю Англиии я немного знаю, в вот про Шотландию — полная темнота.
— По-моему, у меня какие-то сказания шотландские были — вспомнил Федор, — поищу.
— Вот и договорились. Миша, ты учись, не думай о посторонних делах, Андрей через три дня выедет. Говоришь, дорога через Боровичи — Неболчи спокойна?
— Была спокойна. Да с отрядом в 20 человек мелкие шайки не страшны, а если регулярные войска выступят то местные загодя знать будут. Да вряд ли зимой решатся. На печи, в тепле уютнее!
— Твоя правда!
Глава 30
В августе 1614 года, с причалившего чуть ниже Тауэра по течению Темзы трехмачтового галеона Московской компании, в шлюпку спустился богато одетый молодой человек лет 20-ти, сопровождаемый слугой, тащившим сундук среднего размера. Он тут же нанял трех лошадей и, следуя указаниям слуги, проехал в довольно приличную гостиницу на Сент-Катарин роуд, располагавшуюся на самом берегу Темзы, под боком у Тауэра. Выбор места был продиктован тем, что молодой дворянин собирался пересесть на идущий во Францию корабль, не задерживаясь в Лондоне. За путешественником следило несколько жадных до наживы людишек из прибрежных трущоб, но длинная шпага на боку, пара пистолей за поясом и едва уловимая аура силы, вкупе с резким шотландским акцентом делало его совершенно бесперспективным в плане грабежа. Шотландцы бедны, скупы и защищают свое имущество с ожесточением. Молодой человек оставил в снятой комнате сундук, снова нанял лошадей у трактирщика, и поехал в контору Московской торговой компании, располагавшейся на улице с тем же названием — Московская. Посетил контору он с одной целью, снять с депозита на его имя небольшую сумму денег наличными, а остальное перевести в представительство компании в Риге. Предъявив документ на имя Джорджа Мак-Вирта, виконта Мори, молодой человек получил наличные, квитанцию компании о пересылке депозита в Ригу, а затем нанес визит в скромную компанию Континенталь лимитед, интересуясь кораблями, идущими через Па-де-Кале. Плыть в Кале ему отсоветовали, во Франции сейчас было неспокойно после неудачной попытки регентши продавить через Генеральные штаты нужную ей реформу. Поскольку виконт отправляется в поездку по Европе, ему предложили высадиться в Остенде, в Нидерландах, только что отстроенном после разрушительной осады. Молодой человек оплатил два места в двухместной каюте, с возможностью переночевать на корабле сегодня. Это не было чем-то необычным. Так делали многие пассажиры, что бы не пропустить отплытие. Отплывали рано утром, с отливом. Вернувшись в гостиницу и пообедав, виконт отправился в арендованную каюту, чем вызвал бурю негодования у хозяина гостиницы в адрес скупых шотландцев, предпочитающих спать в тесной каюте, лишь бы не платить лишний шиллинг. Уже в каюте, оставшись наедине со слугой, тощим рыжим парнем лет 25-ти, со смешным именем Микки, молодой аристократ повернулся к нему и спросил: