Бояться поздно

Идиатуллин Шамиль

Подсвеченные экранами голубоватые лица как будто висели в полумраке. Почти неподвижно. Лишь иногда шевеля губами или еле заметно качнувшись в такт пальцам, набивающим сообщение.

До Али сообщения не доходили. В наушниках стыла тишина, в чате кусались задравшие хвосты котики, на основном экране истекали последние секунды обратного отсчета.

— Народ, вы Вв видите? — нервно спросила она напоследок голосом и текстом. — Свистите, если не, а то в реале нападение пропустим.

Карим охнул. Аля метнулась глазами к его экрану и тут же вернулась к своему. На экране Карима очень медленно

ползла влево раздвижная дверь, открывая лаково блестящие черные панели, в которых отражались отсветы углей из стоящей посреди комнаты жаровни. В комнате не было ни Вв, ни кого-либо еще. На экране Али лента мессенджера металась вверх-вниз, срезая котиков так, что оставался один только хвост, верхний или нижний. Основное поле, украшенное нулями, на миг застыло, чтобы уступить адскому полыханию. В ушах заревело, и лицо, кажется, обдало жаром.

Задумываться и сравнивать показания экранов было некогда. Аля набрала полные легкие воздуха и прыгнула в огонь.

И спустя бесконечность ударилась лбом в спинку кресла.

Звук вышел громким, так что рядом хихикнули — и не Алина, кажется, — но куда громче Аля втянула воздух, чтобы тут же шумно выдохнуть и вдохнуть еще и еще.

— Душитель приснился? — спросила Алиса со смешком.

Аля дышала, глядя в скучный узор на ткани.

— Аль, подъем, подъезжаем. Подъё-ем. Аль, ну успеешь… Аль. Аль! Ребята, что с ней?!

— Что такое?

— Слушайте, айда потом, времени…

— Смотрите, что с ней? На глаза посмотри!

— Блин!

— Карим, ты признаки инсульта знаешь?

— Ох ты. А так ведь не было?

— Народ, айда спокойней. Сейчас…

— Бесполезно, — сказала Аля.

— Что бесполезно? Аль, у тебя болит что-то? Мы сейчас выйдем, там наверняка аптека есть.

Аптеки там не было. Аля могла перечислить, что там есть, планомерно описывая метр за метром, но толку-то.

— Аль, ты не волнуйся, ты скажи, что болит. Голова?

Аля медленно повернулась к Алисе и повторила:

— Бесполезно. У нас две секунды.

Часть восьмая

РАЗЪЕЗД

1. Пренебречь страхами, вальсируем

— У нас две секунды, — устало повторила Аля в очередной, но всяко не в последний раз.

Ей, кажется, уже верили, но все еще ни фига не понимали.

— Мы поняли, — нетерпеливо сказала Алиса. — Ты говорила, что с самого начала было мало времени. Пять минут, да?

— Четыре.

— А много ты уже сделала попыток? — спросил Карим.

Аля напряглась, вспоминая, поморщилась и отрезала:

— Много.

— Вот. И там время идет по-другому. Ты за четыре минуты мильон попыток сделала. А за две секунды тыщу сделаешь.

Аля закрыла глаза, утомленно соображая, как сказать, чтобы до них дошло. Во тьме сразу сгустилось и с ревом раскинуло крылья всепожирающее черное пламя. Аля поспешно открыла глаза, качнувшись, отвела заботливую руку Алисы и медленно объяснила:

— Время идет по-другому и по-разному. Обычно одна попытка — это секунда, иногда чуть меньше. Иногда больше. Значит, у нас остались две попытки, максимум три. А скорее, одна, последняя.

— Значит, надо,

чтобы она была успешной, — бодро сказал Марк.

— До сих пор не получалось.

Они сидели, как обычно уже, вокруг стола в гостиной, освещенной только вечерним солнцем. Солнце стояло чуть выше, чем в прошлый раз. Аля наловчилась объяснять и в рекордно сжатые сроки принуждать ребят к вниманию, сосредоточенности, отстегиванию Володи и опробованию нового варианта заманивания и обезвреживания генделей. Только сроки как раз мало что решали.

Ничего они уже не решали.

Карим не унимался:

— И с нашим участием? В смысле осознанным?

— С вашим меньше, — неохотно признала Аля. — Я даже поверила, что успеем.

— И чё, не вышло? — спросила Алина издевательским тоном, какое-то время выдерживала общий, ну, почти, и очень укоризненный взгляд, фыркнула и отвернулась.

— Нет, — сказала Аля, которая на Алину как раз не смотрела. — Часы пошли, и нас сожгло. В дым.

Она передернулась и сильно растерла нос и глаза, но кожу все равно сводил леденящий зной, который налетел черными клубами и просто убрал Алю из существования, едва она тронула корпус часов, на сей раз укомплектованных секундной стрелкой. Стрелка дернулась, и Аля стерлась быстро и бесследно, как влажный след чашки под взмахом бумажной салфетки.

— А раньше по-другому сжигало? — спросила Алиса.

— Раньше вообще не сжигало, — раздраженно сказала Аля. — Я же говорю: раньше вы заходили, а я не могла. Меня игра пускала только через четыре минуты. И к этому моменту игра уже кончалась: я шла по пустым декорациям, находила вас мертвыми, потом меня накрывала смерть по той же причине, что и вас, — четыре минуты спустя, получается, хотя они могли и на час растянуться.

— А причина какая? — деловито уточнила Тинатин.

— Обычно убийцы, военные, одетые под эпоху: если Средневековье, то в камзолах и колготках, и маски итальянские такие, если Древняя Греция, то хитоны, а в более-менее современном сеттинге — камуфляж и эти, как их, балаклавы. А, ну да: в самый первый раз отравление было, так я и догадалась — ну, с вашей помощью.

— Какой помощью? — радостно спросил Марк, но Тинатин и Аля остановили его одинаковым жестом и одинаково не произнесенным, но артикулированным словом: «Потом».

Марк засмеялся и замолчал, переводя глаза с Тинатин на Алю. Тинатин, нахмурившись, поинтересовалась:

— Ты всех нас наизусть выучила, каждую трещинку и так далее?

Аля сказала:

— Прости. Это не специально. И уж точно не по приколу. Особенно мне.

— Поняли уж, — сказала Алиса, опять приобнимая Алю, и та на сей раз решила не вырываться, а терпеть. Надоест — сама выпустит.

Карим рассудительно сообщил:

— С тем, что до игры происходит, понятно. Мы приехали, нас траванули, мы попали в петлю, порвать ее нельзя, откатить отравление тоже, остальное как договоримся. В любом случае все кончается игрой, где нас убивают и петля замыкается. Если мы не играем, что происходит?

Аля поежилась, стараясь не вспоминать подробностей, и неохотно призналась:

— Ничего хорошего. Все застывают, как куклы, в тех позах, в которых всегда сидели за ноутами, и ни на что не реагируют.