Боже, спаси Францию! Наблюдая за парижанами
Шрифт:
Несмотря ни на что, люди пробовали, и, похоже, им нравилось. Вскоре горка «ежиковых» чипсов превратилась в плоскогорье, будто, перебегая дорогу, «ежики» попали под машину.
— Эйто вкусно, — заметила Стефани, застав меня слоняющимся возле блюда с миниатюрным печеным картофелем. Я отварил несколько штук в мундире с различными традиционными начинками. Она выбрала с сыром.
— Нравится?
— Нет, — сказала она, указывая на тертый сыр, — я имею в виду сыр, ведь он на палвину из ничего.
— Из ничего?
— Да. — И Стефани подула на картофель.
— Аа! Воздух! Просто сыр лучше тает, если его натереть.
—
Жульничество? Да, жульничество! Но какое!
Дешевый тертый сыр в дешевом картофеле из микроволновки — очень прибыльный продукт.
Заметив, что у другого края стола назревает бунт, я извинился и поспешил туда. Кристин глазами молила о помощи и одновременно боролась с молодыми людьми, больше напоминавшими племя каннибалов, готовых разорвать ее на части.
Следя за работой тостера, Кристин помогала тем, кто хотел поджарить тосты для сэндвичей (сэндвичи неожиданно стали пользоваться бешеным спросом у приглашенных). Она пыталась разрезать только что приготовленные сэндвичи на маленькие порции, чтобы их было достаточно для всех желающих попробовать. Но стоило поджаренному хлебу выпрыгнуть из пасти тостера, как его тут же расхватывали.
— Похоже, ты не на шутку увлекся английской едой, Марк? — Дерзким движением я влез между сэндвичем с сыром и ветчиной и цепкими пальцами своего коллеги.
— Английской? Эдо французская еда. Месье, вы никода не лышали о крокетах?
Для человека, относящегося с чрезмерным презрением к кухне моей страны, он проявил поразительную храбрость, увернувшись от ножа в руках Кристин с единственной целью — урвать целый сэндвич.
Когда все закончилось, мы с Кристин проинспектировали то, что осталось несъеденным. Ведь, как известно любому шеф-повару, остатки способны сказать намного больше, чем блюда, которые шли на ура.
Пудинг остался нетронутым. Ну так что же? В конце концов, начинка была из английской говядины. Пирог со свининой? Попробовали лишь несколько кусков, и я догадывался почему. С точки зрения французов, он был нарезан неподобающим образом. Слабая попытка подражать французским холодным мясным закускам! Запеченный картофель также не пользовался особой популярностью, но тут полностью моя вина — не очень удобно есть такое блюдо за шведским столом.
И тем не менее горы пустых тарелок и пачка оценочных карточек с кучей пометок говорили о том, что эксперимент удался. Вопреки предубеждениям, им понравилась английская кухня!
Переполненный чувством благодарности, я от всей души обнял Кристин и звучно поцеловал в щечку.
— О! Ты все больше становишься похожим на истинного парижанина, — в ответ на мои излияния ответила она по-французски. — Ты получаешь одинаковое удовольствие и от секса, и от еды!
Возможно, впервые за всю историю человечества кто-то нашел что-то сексуальное в чипсах со вкусом «ежиков».
Жан-Мари так и не пришел на импровизированный английский ланч, но, когда я рассказал ему об успехе мероприятия, он проявил восторг, правда несколько сдержанный.
Он тут же просмотрел положительные отзывы и мои предложения, как привлечь еще больший интерес французов к типично английской еде.
Сегодня он выглядел еще более элегантным, если это вообще было возможно. Переливающийся фиолетовый цвет рубашки подчеркивали золотые запонки, украшенные монограммой; костюм был скроен настолько безупречно, что повторял каждый изгиб тела; загар, хотя и из солярия, имел ровный оттенок. Словно позируя для портрета, мой шеф сидел в огромном кожаном кресле, а у него за плечом красовался обрамленный в рамочку диплом о рыцарстве: «chevalier de la culture bovine».
— Да, мне нравится. — Он отложил документы в сторону и рассеянно улыбнулся.
— Неприятности? Еще одна демонстрация? — спросил я.
— О нет! Фермеры больше не доставят нам неприятностей.
— Полагаю, твои интервью на телевидении убедили их?
— Нет, я просто дал им список ресторанов быстрого обслуживания, которые не закупают у нас местную говядину. Теперь они намерены проверить, не перешли ли эти заведения на импортное мясо.
Похоже, в этом и заключалась известная испокон веков французская традиция: лучший способ усмирить врага — пойти ему навстречу.
— Еще я решил отправить Стефани сделать несколько снимков с самыми что ни на есть французскими коровами.
— Надо думать, это приведет фермеров в восторг.
— А?
Казалось, Жан-Мари глубоко погружен в собственные мысли. Хотя, судя по его словам, все было под контролем. Тогда в чем же причина его уныния?
— Бог с этим! Пол, на рождественские каникулы ты едешь домой?
— Да, сегодня вечером уезжаю. — Теперь настал мой черед впасть в мрачное настроение. Пять вечеров за скучнейшими разговорами в выдраенной до блеска гостиной родителей, сухая индейка на ужин и притворный интерес к футбольным матчам, которые так любит мой старик… Сначала мы планировали с Алексой провести несколько дней в летнем домике ее родителей где-то в Альпах. Думали, разожжем камин и уютно устроимся под одеялом, но в последнюю минуту она сказала, что не едет. Отец расстался с очередным другом и совсем не хочет встретить праздники в одиночестве. А мамуля тем временем, очевидно, закрутила роман с каким-то бандитом, заправляющим дистрибуцией видеодисков на Украине…
— Я только что отправил тебе письмо по электронной почте, в котором кратко изложил, как обстоят дела с нашим проектом на сегодняшний день, — сказал я.
— Да, хорошо.
— Там буквально пара строк.
— Ага.
— Я уже говорил тебе, Жан-Мари, моя команда мало похожа на рабочий коллектив. Наше общение больше напоминает еженедельные уроки разговорного английского. После праздников нам нужно кардинальным образом поменять сложившуюся ситуацию. Ты так не считаешь?
Прежде чем он успел ответить, из-за двери показалась Кристин, сообщившая о том, что о шефа ждет l'inspecteur.
— Полицейский инспектор? Так забастовка подошла к концу? — поинтересовался я.
— Нет, нет. — На лицо Жан-Мари снова вернулось озабоченное выражение. — Это служащий из Министерства сельского хозяйства.
— Да ты что? Пришел выразить свои поздравления в связи с…
Я кивнул в сторону диплома. Он не сказал «нет», но одного взгляда было достаточно, чтобы понять все без слов. Этому человеку вряд ли избавиться от лицемерия, оно напоминает о себе, как неусвоенный до конца желудком кусок boeuf anglais.