Боже, спаси русских!
Шрифт:
Их считают пророками и весьма святыми мужами, почему и дозволяют им говорить свободно все, что хотят, без всякого ограничения, хотя бы даже о самом Боге. Если такой человек явно упрекает кого-нибудь в чем бы то ни было, то ему ничего не возражают, а только говорят, что заслужили это по грехам; если же кто из них, проходя мимо лавки, возьмет что-нибудь из товаров, для отдачи, куда ему вздумается, то купец, у которого он таким образом что-либо взял, почтет себя весьма любимым Богом и угодным святому мужу. Но такого рода людей немного, потому что ходить голым в России, особенно зимой, очень нелегко и весьма холодно. В настоящее время, кроме других, есть один в Москве, который ходит голый по улицам и восстановляет всех против правительства, особенно же против
Далее Флетчер рассказывает о знаменитом московском юродивом, Василии Блаженном, который осмелился упрекать в жестокости самого Ивана Грозного, взывал к его совести, заступался за угнетаемых. Англичанин сообщает о погребении святого в «великолепной церкви близ царского дворца».
Он также повествует о подвиге юродивого Николы Псковского, пристыдившего и напугавшего самого жестокого из русских царей. Иван Грозный послал блаженному подарок, а в тот ответ отправил ему кусок сырого мяса. Дело происходило во время поста. Царь очень удивился такому подарку и велел передать юродивому, что недоумевает, как Никола предлагает ему мясо в пост, когда святая церковь запрещает это. «Да разве Ивашка думает, – сказал Никола, – что съесть постом кусок мяса какого-нибудь животного грешно, а нет греха есть столько людского мяса, сколько он уже съел?» Дело в том, что это было именно в пору страшной резни, которую царь учинил в Новгороде и уже начал было в Пскове. Юродивый Никола явился единственной преградой на пути царских замыслов. «Угрожая царю, что с ним случится какое-нибудь ужасное происшествие, если он не перестанет умерщвлять людей и не оставит город, он таким образом спас в это время жизнь множеству народа», – заключает Флетчер.
Таким образом, блаженные воплощали свободу слова, а на Западе эта функция досталась шутам. Народ очень любил блаженных, потому что они могли указывать на недостатки знатных и сильных, о которых никто другой и заикнуться не смел. Юродивых никто и никогда не казнил – это вызвало бы взрыв народного гнева, – но иногда, сообщает Флетчер, от них тайно отделывались.
Русская церковь чтит многих юродивых. Некоторые из них до сих пор не канонизированы, а народом почитаются. Появлялись и такие обманщики, которые лишь притворялись блаженными, заставляя раскошелиться набожных богачей. Такая фальшивая юродивая – Манефа – изображена Островским в пьесе «На всякого мудреца довольно простоты». А типичная ее жертва – богатая, простодушная и суеверная барыня Турусина.
Иван Бунин описывает в рассказе «Слава» целую галерею ложных юродивых. Один пляшет на похоронах, другой ревет коровою, третий колесом ходит, а четвертый и вовсе ничего не умеет, только чай пьет в невообразимых количествах. Смысл рассказа не ограничивается бытописанием или разоблачением обманщиков. Писатель видит нечто типично русское в поклонении самым малосимпатичным личностям и делает вывод, «что мы, русичи, исконные поклонники плутов и выродков и что эта наша истинно замечательная особенность, наша "бабская охота ко пророкам лживым" есть предмет, достойный величайшего внимания». Похоже, речь не только о юродивых...
О некоторых юродивых до сих пор идет спор: настоящие они или ложные? Иных народ весьма почитал, а просвещенная общественность относилась более чем скептически.
Вот, скажем, Иван Яковлевич Корейша, большую часть жизни провел в сумасшедшем доме, а от описания его привычек мы чувствительных и брезгливых читателей избавим. К нему валом валил народ, искавший у безумца ответов на все вопросы. Софья Игнатьевна Турусина, дом которой не случайно, видимо, находится недалеко от Преображенской больницы, где был помещен Иван Яковлевич, признавалась: «Какая потеря для Москвы, что умер Иван Яковлич! Как легко просто было жить в Москве при нем. Вот теперь я ночи не сплю, все думаю, как пристроить Машеньку: ну, ошибешься как-нибудь, на моей душе грех будет. А будь жив Иван Яковлич, мне бы и думать не о чем: съездила, спросила – и покойна» В 60-е годы XIX века вышла в свет интересная книга под названием «Двадцать шесть московских лжепророков, лжеюродивых, дур и дураков», позднее ставшая библиографической редкостью. Иван Прыжов, историк и этнограф, рассказал в ней о 26 ложных праведниках, снискавших, однако, почтение и поклонение.
В XIX – XX веках, несмотря на обилие сомнительных личностей, наметился новый, несомненный расцвет русской святости, который проявился и в юродстве. В частности, Дивеевский монастырь знаменит своими блаженными. Наиболее известны из них Пелагея Ивановна и ее преемница Прасковья Ивановна, которая во время Саровских торжеств встречалась с императором и императрицей и, по преданию, предсказала им рождение долгожданного наследника и мученическую кончину.
Традиция почитания блаженных сохранилась в Дивеевском монастыре до сих пор. Их комнаты бережно воссозданы. Блаженных любили, берегли и прислушивались к каждому их слову, замечали каждое действие. Их слова воспринимались как пророческие, но часто они получали толкование уже после события, которое якобы предвещали. А уж когда разразилась революция, тут разом припомнились все мрачные предсказания. Помимо наблюдения за словами и действиями блаженных, известна традиция обращаться к ним с жизненно важными вопросами. Блаженные воспринимались почти как духовные наставницы монахинь.
Почему же на Руси так любят юродивых, как ни в одной другой стране? Предсказания юродивых помогают понять, что все явления и вещи, даже на первый взгляд незначительные, мистически связаны между собой. В России считают, что блаженный находится под руководством божественной воли и не может ничего сделать просто так. Все события могут быть значимыми, надо только уметь правильно истолковать странные поступки и слова юродивых, чтобы увидеть это значение.
Русский человек в самых простых вещах склонен видеть тайный смысл. Он жаждет объяснения. Жаждет пророчества. Он верит, что объяснение может прийти от неграмотного, темного человека, даже от безумца. Вон Иванушка в сказке тоже дураком казался...
Одержимые
Кто такие кликуши? Мы, русские, отвечаем примерно так: это не истерички и не психопаты. Это значит, что в человека вселился злой дух или был вселен колдуном. И вот человек (как правило, замужняя женщина) хворает, хандрит, зевает, а вселившийся демон проявляет свое присутствие различными безобразными словами. Кликуша кричит на разные голоса, подражая зверям и птицам, ругается, кощунствует, выкликает имя испортившего ее колдуна. Впрочем, это все произносит не она, а, разумеется, вселившийся в нее дух. Иногда речь кликуши ограничивается нечленораздельными звуками, но чаще она вполне членораздельна и связна: вселившийся в кликушу демон отвечает на вопросы, комментирует высказывания своей «хозяйки». Этот феномен подробно описывает Александр Панченко в своей работе о русских сектах.
Демон, разумеется, не выносит ничего священного. Приступ кликоты может быть вызван запахом ладана, встречей со священником, звуком церковного колокола, видом чудотворной иконы, причастием. Из песнопений церковной службы особенно Херувимская песнь выводит злых духов из себя. Но причина припадка может быть и другой: встреча с предполагаемым колдуном или внешние раздражители (лай или ругань).
Как правило, у нас в России одержимость начинается с порчи на свадьбе или встречи с колдуном. Те «эпидемии» кликушества, которые описывали исследователи конца XIX – начала XX века, были связаны или со свадьбами или со слухами о появлении в общине «сильного» вредоносного колдуна. Интересно, что кликушество – болезнь бабья – девицы и мужчины ею не страдают.
Есть ли от злого духа какой-нибудь толк? Как ни странно, для нас, русских, есть. Во-первых, кликуша публично выкликает имя колдуна, портящего односельчан. Это хорошо. Во-вторых, вселившегося в нее духа можно использовать для гаданий и предсказания будущего. Все-таки прагматичен русский крестьянин! Даже демона можно как-то рационально использовать. Как иначе колдуна изобличить?
Религиовед Александр Панченко в своей работе о русских сектах касается этой темы: «Вероятно, однако, что в определенных кризисных ситуациях, будь то эпидемия, неурожай, матримониальные неурядицы и т. п., магические способы определения имени колдуна вкупе с попытками изгнать его из общины или убить служили эффективным средством для снятия социального напряжения».