Боже, Сталина храни! Царь СССР Иосиф Великий
Шрифт:
В рамках выстраиваемой Францией стратегии единой системы европейской безопасности мы тоже старательно, высунув язык, подписываем уйму разных договоров и пактов – долженствующих создать нерушимый мир на нашем континенте лет на сто вперед.
4 апреля 1934 года возобновляются на десять лет Пакты о ненападении (увы, дорогой читатель, даже так!) с Литвой, Латвией и Эстонией, а 7 апреля на такой же срок возобновляется Пакт о ненападении с Финляндией.
5 мая возобновлен на 10 лет Пакт о ненападении с Польшей (ейбогу, стыдно писать такие вещи, но из песнито слова не выкинешь…).
18 сентября 1934 года Советский Союз принимают в Лигу Наций при 39 голосах «за», 3 «против» (Голландия,
2 мая 1935 года подписывается советскофранцузский Договор о взаимопомощи сроком на 5 лет (который, однако, не дополнен военным соглашением изза нежелания премьерминистра Франции П. Лаваля идти на это), а 16 мая, в свою очередь, советскочехословацкий Договор о взаимной помощи (который должен был вступить в силу лишь в случае соблюдения Францией своих обязательств по оказанию помощи стороне, подвергшейся нападению).
1 октября 1936 года СССР присоединяется к подписанному 25 марта лондонскому Договору о морских вооружениях.
Странно, не правда ли? До 1933 года Советский Союз для всех без исключения европейских (да и не только) государств был каноническим злодеем. От нас ждали всего – Мировой Революции, переворотов, мятежей, бунтов черни и прочих страхов и ужасов. Нас боялись и нами пугали детей, общим местом европейской прессы считалось, что за всеми классовыми конфликтами (не говоря уж – вооруженными выступлениями с революционными лозунгами) стоит страшная Советская Россия, в которой творятся дикие вещи (типа обобществления жен, что особенно нравилось французским порнографическим листкам) и которая спит и видит, как бы устроить резню буржуев по всей Европе. И вдруг – СТОП!
Мы стали желанным партнером. С нами подписывают не просто Пакты о ненападении (что есть вещь, в общемто, обычная) – с нами оформляют СОЮЗНЫЕ ВОЕННЫЕ ДОГОВОРЫ! И не какиенибудь «пролетарские» Монголия и Тува – а самые что ни на есть буржуазные Франция и Чехословакия!
И ладно бы против какогонибудь действительно страшного и коварного врага. А то против Германии!
Может быть, ктото сочтет мою иронию неуместной – позволю же себе в этом случае напомнить, что вермахт, созданный Адольфом Алоизовичем в дни подписания всех этих многочисленных международных бумажек, был не более чем ничтожной величиной.
На 1 января 1936 года вермахт имел в строю 219 пулеметных танкеток PzI – ужасающая танковая мощь! Куда там французам с их жалкими тремя тысячами Рено FT17, «Гочкиссов» и Рено35, не говоря уже о Чехословакии, которая со смехотворными 279 танками ЛТ35 вообще выглядит жалкой нищенкой! Не важно, что у немецких танкеток всего два пулемета МГ34, а у французов и чехословаков в танках установлена 37мм пушка – это не имеет никакого значения. Главное – что немцы измышляют агрессию, посему надо срочно строить антигерманский союз свободных наций.
И мы послушно принялись его строить. А как же! Нас приняли в европейскую семью народов! С нами считаются! На нас рассчитывают солидные европейские государства как на гаранта сохранения мира в Европе!
Это было бы смешно – если бы не было так грустно. Наш наркоминдел товарищ Литвинов либо не знал, либо старательно забыл хорошую восточную пословицу – «Осла ведут на пир не за дастарханом сидеть, а воду таскать».
Нам говорят, что фашисты начали подготовку к войне – посему мы, дескать, активно включились в построение системы общеевропейской безопасности. Нуну. Сначала мы, разбрызгивая чернила, подписываем тучу антинемецких, по своей сути, международных бумаг – и лишь после всего этого, 25 ноября 1936 года Германия и Япония заключают Антикоминтерновский пакт, направленный против Советского Союза. Через год к нему присоединится Италия. Странно, не правда ли?
Правда, испанская война, в которой мы оказались по разные стороны баррикад, вроде как утвердила правоту нашей предыдущей внешней политики – действительно, Германия есть очаг агрессии в Европе, и мы правильно поступили, что связались с Францией и Чехословакией, создав единый антигерманский фронт – ишь, что эти нацисты выделывают на многострадальной испанской земле!
И до самого конца испанской эпопеи мы убеждали сами себя в том, что угроза миру исходит из Берлина. Именно там засели самые ярые ненавистники тишины и покоя, именно оттуда предстоит ждать ужасов войны.
Момент истины наступил в ночь с 29 на 30 сентября 1938 года.
В этот день в городе Мюнхене прошла Конференция Великобритании, Франции, Италии и Германии, получившая в советской прессе название Мюнхенский сговор. Британский премьерминистр Невилл Чемберлен, французский премьерминистр Эдуард Даладье, Адольф Гитлер и Бенито Муссолини приходят к согласию по вопросу о немецкой военной оккупации Судетской области при условии предоставления гарантий неприкосновенности границ Чехословакии. Германия превращается в господствующую державу в Европе, в результате чего теряют смысл и существование Малой Антанты, и французская система сотрудничества в Восточной Европе. По прибытии в Лондон Чемберлен заявляет, что он привез «почетный мир»; он говорит о своей вере в то, что это будет действительно мир для всех. Это был не мир. Это было предательство Чехословакии, которое произошло настолько быстро, что вызвало оторопь даже у нацистских вождей. Геринг на Нюрнбергском процессе, вспоминая о Мюнхене, говорил: «Практически все уже было заранее согласовано. Ни Чемберлен, ни Даладье ни капельки не были заинтересованы в том, чтобы рисковать чемлибо ради спасения Чехословакии. Судьба Чехословакии была в основном решена в течение трех часов».
Англичане сдали Германии Чехословакию вовсе не потому, что так уж боялись Гитлера. Осенью 1938 года численность населения Германии с присоединенной Австрией была около 80 млн человек, численность населения Британской империи с доминионами и колониями около 530 млн человек. К осени 1938 года Германия довела численность армии всего до 2,2 млн человек, при 720 танках и 2500 самолетах. Численность армии Чехословакии была около двух миллионов человек, при 469 танках, 5700 артиллерийских орудиях и 1582 самолетах. На каждый немецкий танк у чехов было запасено по три противотанковых пушки, и Чехословацкая армия базировалась на мощных оборонительных сооружениях. Чехословакия была вполне в состоянии начать активно защищаться от гитлеровской агрессии, втянув в это дело своих западных союзников (о чем в свое время были подписаны договоры, пакты и конвенции) – но тогда эта война началась и закончилась бы в пределах Центральной и Западной Европы! Немцы победили бы чехов, отняли бы у них Судеты, понесли бы существенные потери в живой силе и технике, выдохлись бы – и на этом все бы завершилось; плюс к этому на Западном фронте немного постреляли бы друг в друга немецкие и французские патрули. Какой тогда в этой войне смысл?
Поскольку сама Англия (или даже в союзе с Францией) всерьез воевать с Германией категорически не собиралась, война за Судеты Антанте была и на дух не нужна, потому что ни на какую Большую Восточную войну в этом случае немцев было бы не погнать и к границам СССР они бы так и не вышли (Чехословакия в то время с СССР нигде не граничила). Вместо столь желанной войны Германии с СССР началась бы война западных союзников с Германией за свободу Чехословакии. Оно им было надо? Отнюдь! Точнее, отнюдь нет!