Божественная некромантия, или Тайны Океана Миров
Шрифт:
— Я не мертв, — с ревнивой злобой ощерился Цаперрин, чувствуя, что явился новый претендент на внимание публики.
— Теперь мертвый, — с веселой педантичностью уточнил жнец, делая практически неуловимое движение мечом, покинувшим ножны.
На мгновение тело некроманта застыло двумя половинками, а потом обернулось прахом, принимая тот вид, каковой ему и полагалось иметь после нахождения в течение стольких лет в сухом воздухе пещер. Зазвенели, рассыпаясь драгоценности, лишенные вешалки. Кости замершего по приказу некроманта дракона продержались чуть дольше. Со смертью Нафила Цаперрина скрепляющий
Мелкий сустав долетел аж до Джея, по касательной приложив принца в лоб. Но тот даже не поморщился. Элегор, на мгновение отвлекшись от наблюдений за жнецом заметил, что Кэлберт и Джей дрыхнут без задних ног. Пират там же, где сидел у заваленного входа, с саблей в руке, вор, стоя у стены и продолжая держать в пальцах нити заклятья-сети для перемещения сокровищ. А Элия… Леди Ведьма как раз стряхивала с пальцев остатки сонных чар и не отрываясь смотрела на жнеца Леоранда.
— Нравлюсь? — поинтересовался тот, поймав взгляд принцессы.
— Да, дедушка, но зачем в твоих тонких структурах чужие нити? — спросила принцесса с милой улыбочкой, будто вела застольную беседу о пустяках.
Единственного взгляда на сумасшедшего жнеца Элии было достаточно, чтобы понять истоки безумия. Леоранд не просто рехнулся от непомерного бремени многотрудной профессии или каких-то иных потрясений. Нет, его болезнь была совершенно иного свойства. Тонкие оболочки жнеца представляли собой престранное зрелище. Душа оставалась цельной и удивительно гармоничной, но нити иных структур ее оплетающих выглядели весьма причудливо. В принадлежавшие богу-жнецу изначально были вплетены отдельные пряди или целые кусочки чуждого происхождения. Полученный в результате конгломерат являлся цельным лишь на первый взгляд, но даже при мимолетном рассмотрении органичным и гармоничным он не был. Сотворенное нечто давило на душу бога, как опухоль на мозг, вызывая аномалии поведения и мышления.
Принцесса когда-то читала исследования на одну скользкую тему. Случалось, шальные, жаждущие власти, безрассудные боги вплетали нити чужой силы в свою, стремясь добиться повышения коэффициента силы или обретения новых талантов. На краткий миг им даже иногда удавалось достичь задуманного, но расплата: неизбежное безумие и наказание Сил — была строга и неотвратима. По мнению женщины, слишком рискованным, сомнительным и неприятным был такой путь к могуществу, и Богиня Логики никак не могла сообразить, почему дедушка Леоранд — жнец, по определению чтущий равновесие превыше всего, и обладавший властью немалой, — мог бы решиться на столь рискованный номер.
— Надо было срочно заштопать, — безразлично пожал плечами Леоранд, объясняя феноменальную странность.
— Тебя ранили в битве? — не мог не удивиться герцог, со слов принцессы и из личного знакомства почерпнувший уверенности в неуязвимости Жнецов. Как можно наподдать тому, чья сила растет в ответ на угрозу, и кто эту самую угрозу чует, как собака кость?
— Нет, разрыв нитей мироздания — катастрофа стихийная. Я угодил в эпицентр, выбрался, но часть личных нитей выдралось невозвратно, — спокойно, даже деловито,
— Элия, ты ему сможешь помочь? — пронзил сознание принцессы слишком резкий вопрос Элегора.
— У него отклонения не в плетении душ, подвластном моей силе, а в других структурах, я их не врачую и расплеталочку привлечь не получится. Одно явления этой твари станет для жнеца инстинктивным указанием — командой фас на уничтожение, — откликнулась женщина, но мысленная речь ее была полна какой-то сосредоточенной задумчивости.
— Тогда что, Омут? Неужто никак не договоримся? — охнул герцог, пронзенный чувством невообразимой потери. Этот странный опаснейший тип с первых мгновения появления в пещере вызвал у молодого бога чувство необъяснимой симпатии и родства.
— Надо просить наш Источник, мне кажется, есть хороший шанс, — рассудила Элия, — но сначала следует подготовить деда.
Обмен мнениями занял неуловимое мгновение, Леоранд все еще стоял у входа в пещеру и разглядывал богов. Как и предсказывали или предостерегали, что, пожалуй, вернее, Силы Равновесия в своей телеграмме, переданной через Тень, хаотичного внимания дедушки почти не удостоились Джей и Кэлберт, парочка спящих, зато на принцессу и герцога жнец смотрел весьма заинтригованно.
— Дедушка, ты хочешь выздороветь и обрести прежнюю цельность структур? — ласково спросила Элия у родственника, не виденного прежде нигде, кроме как на изображениях в галерее портретов и зеркал.
— Нет, так веселее, — пожал плечами Леоранд, тряхнул малость свалявшейся гривой золотых волос и, чуть ли не облизнувшись, объявил тоном маньяка-коллекционера:
— У вас очень красивые нити! Хочу!
Жнец простер руку в сторону Элегора, зацепил и дернул, вот только оторвать не смог. Бог Перемен невольно вскрикнул от ментальной боли, но из прочного узора его сути безумцу Леоранду не удалось выдрать даже обрывка ниточки.
— Ясно, — вздохнула принцесса, понимая, что быстро и легко, ну или сравнительно быстро и легко, уладить проблему не получится, и, метнув в герцога заклятье оглушения, а дублирующееся на себя, выхватила Камень Дремы. — Тогда послушай музыку.
Фиолетовый кристалл, попав в свет дираванок, заискрился нежным фиалковым сиянием и полилась красивая, ни на что не похожая мелодия. Жнец вперил в магический «стробоскоп» задумчивый взгляд и замер неподвижно, как парализованный. Янтарные глаза словно горели собственным светом, вертикальные зрачки расширились. Он был почти загипнотизирован музыкой и мерцанием.
— Что ты делаешь, леди Ведьма? — мысленно завопил оглохший и буквально сгорающий от любопытства герцог.
— Это кристалл — камень неодолимой дремы — последний шанс решить дело с дедушкой миром! — наскоро объяснила принцесса, — коль под его воздействием не получится убедить дедушку лечиться, то Омута не избежать. Если не хочешь подремать, то не вздумай снимать чары затычки.
И, отвечая на невысказанный вопрос: «Какого демона ты не сказала ничего раньше?» сказала: — Прости, я не могла просчитать, насколько наши сознания закрыты для жнеца, не хотела рисковать понапрасну потенциальным шансом для деда.