Божьи воины [Башня шутов. Божьи воины. Свет вечный]
Шрифт:
«…кто не пожалеет флорена либо венгерского дуката…». У флорена, или гульдена, или рейнского злотого курс всегда был ниже, чем у венгерского дуката. В 1419 году, году дефенестрации, за венгерский дукат давали 23 пражских гроша, за флорен же только 19. Бурное время гуситских войн вызвало бурный рост спекулятивной стоимости золотой монеты, поэтому у меня Хунцледер устанавливает курс в 30 грошей.
«E lo spitito mio…» – см. «Некоторые пояснения и замечания переводчика».
«Par montaignes et par val'ees…» –
«Один Памбу знает» – Памбу или Памбучек – от «Пан Буг» (Pan Buh) – чешский народный колоквиализм.
«…тебе, сынку мерсебурских министериалов…» – министериалы были служивым рыцарством, своеобразными невольниками своих хозяев. Их, как настоящих невольников, можно было продать либо обменять, они не имели права жениться без согласия пана, их дети становились собственностью господина. В XIII веке институт министериалов фактически прекратил существование.
«Die Ketzer und in dem christlichen Glauben irresame Leute» – «Кацеров и людей заблуждающихся в вере христианской, преследовать и уничтожать…» – исторический фрагмент присяги, которую в рамках борьбы с гуситской ересью обязан был в 1322 году под угрозой наказания принять каждый житель Лужиц, которому исполнилось четырнадцать лет. Распространяя эту присягу на жителей Силезии, я совершаю так называемое «обоснованное историческое предположение», иначе говоря: придумываю.
«…пойманному гуситу пан Швиховский приказал натолкать в рот и горло пороха…» – исторический факт, который приводят «Старые чешские летописи».
«Quibus vivehtibus non communicavimus…» – «С кем мы не были вместе при жизни, с тем не будем вместе и после смерти» – слова, приписываемые римскому папе Льву Великому.
«…не больше, чем одну унцию и тридцать атомов» – расчет был следующий: 1 хора = 4 пунктам = 40 моментам = 480 унциям = 21600 атомам.
«Una cosa voglio vedere…» – я сконструировал эти строки, довольно свободно основываясь на «Aradia, or the Gospel of the Witches» Чарлза Дж. Леланда. И сам себе перевел. Вот эффект (подстрочник мой. – Е.В.):
Rzecz jedna wiszie'c pragneRzecz mil'soci dotyczacaW wietrze, w wodzie, we kwiecieWaz syczy, zaba 'spiewaNie opuszczaj mnie, blagam, prosze Одно я хочу видеть —То, что касается любви,В ветре, в воде, в цветке.Змея шипит, лягушка поет:Не покидай меня, умоляю, пожалуйста«Sluste rytieri boz'i» –
«…в том числе около трехсот копий конницы…» – тактическая единица конницы, называемая копьем, состояла обычно из рыцаря, оруженосца, вооруженного слуги и конного стрелка с арбалетом. Бывали копья в количестве трех человек, бывали и шестерых.
«…маневр армии, насчитывающей свыше семи тысяч…» – мне встречались источники, определявшие силы гуситов под Нисой в 25 тысяч человек. Авторы, видимо, поддались пропаганде Фогельзанга. Либо опирались на немецкие источники, которые полученные от гуситов страшные удары объясняли и оправдывали «подавляющим преимуществом врага». В действительности Табор и сироты, вместе взятые (а не надо забывать, что под Нисой воевал только Табор, без сирот), никогда не были в состоянии направить в рейд армию, превышающую 15–18 тысяч, а обычно 7–9 тысяч человек при принятом у гуситов соотношении конницы и пехоты как 1:10. Плюс боевые телеги из расчета одна на 20–25 пехотинцев.
«…песенку, доведшую результат до трех тысяч» – некоторые источники (даже чешские) опираются, пожалуй, именно на солдатские песенки, потому что потери силезцев под Нисой определяют в четыре и даже (sic!) девять тысяч убитых. Это явное преувеличение, если вообще не чепуха. В считающихся крупнейшими и кровопролитнейшими битвах гуситских времен потери побежденной стороны составляли по новейшим исследованиям: под Выгешрадом от 300 до 500 погибших, под братоубийственным Мелешовым – около 1500, под Усти на Лабе – 4000, под Гильтерсридом в Верхнем (Горном) Палатинате – 1200 (гуситов), под австрийским Вайдхофеном – 900 (тоже гуситов), под трагическими Липанами – 1300. Под Нисой потери побежденных не могли быть больше. Я принял число погибших близким к тысяче и не думаю, чтобы слишком-то ошибся.
«Мир подобен морю…» – микс аутентичной проповеди Яна Желинского и аутентичных хилиастских манифестов (в моей редакции).
«In medio quadraqesime Anno Domini MCCCCXXVIII» – «В середине Великого поста лета Господня 1428-го направились вожди секты Сироток Ян Краловец, Прокоп Малый по прозвищу Прокоупек и Ян Колда из Жампаха в Силезию с 200 конными и 4000 пешими и 150 боевыми телегами к городу Клодску. Города Мендзылесье и Лондек сожгли, а также многие деревни и поселки в округе уничтожили и огнем прожорливым огромные вреды причинили».
«Фрагмент хроники» этот (как и дальнейшие) является моей выдумкой и компиляцией, однако в качестве «шаблона» мне послужила аутентичная хроника Бартошека из Драговиц, свидетеля эпохи. Я также старался копировать бартошекову латынь, которую некоторые исследователи называют «варварской». Так что в случае чего прошу хихикать над Бартошеком, а не надо мной.
«Necessitas in loco, spes in virtute, salus in victoria» – «необходимость боя определяется местом, надежда – мужеством, спасение – победой». В действительности-то это слова гетмана Жулковского, произнесенные перед боем под Клушином.