БП - 2
Шрифт:
— Да мы его!
И получил третий удар. Убедившись, что проблема исчерпана, киборг пошел дальше. И через несколько минут оказался у цели. Легко снял решетку, завел в технические коридоры технику. Прикрыл вход. И присел рядом со стальным ящиком. Дверца заперта. Но у него с собой резак, так что не проблема.
Вскоре, удобно усевшись, привалившись спиной к теплой стене, Нортис уставился на экран браскома, подключенного к проводам внутри распределительного сетевого щита. На экране одна за другой мелькали изображения с редких уцелевших камер наблюдения.
Трупы. Трупы. Трупы…
Гора трупов на дымящейся площади, бродящие
Пустые жилые коридоры, опущенные железные жалюзи, закрытые двери жилмодов.
Двенадцатый сектор вымер. Во всяком случае «вымерла» мирная часть его жителей, запершихся и затаившихся. Либо погибших и лежащих в лужах крови. Бесстрастно оценив изображения изломанных тел, Нортис с машинной холодностью заключил, что нанесенные им повреждения были явно избыточны. Тут не стремились ликвидировать угрозу. Тут наслаждались безнаказанностью. Увидев несколько маленьких тел, Нортис надолго замер, вглядываясь в экран. Погибшие дети… стальная рука с тихим скрежетом сжалась в кулак. Столь маленькие дети не могли быть виновными хоть в чем-то. Их убили просто так. Постучав по клавишам браскома, Нортис отмотал видеозапись до момента убийства. Отмотать пришлось несколько часов. Едва увидев бегущих по коридору жителей, тащащих за собой детей и несущуюся следом группу, киборг остановил воспроизведение. Он не хотел видеть смерть детей. Его интересовали преследователи. Потратив минуту на изучение их лиц и фигур, Нортис возобновил запись, на ускоренном режиме перемотал дальше. Фигурки смешно дергались, падали, вскакивали, ползли, беззвучно кричали… и погибали.
Ничего не боящиеся убийцы изрядно задержались на месте преступления. Бродили среди мертвых тел, мародерствовали, усевшись неподалеку жадно хлебали алкоголь, грызли концентраты и вяло пытались оттереться от крови. Где-то через час – судя по записи – они дошли до предела опьянения и, пошатываясь, поддерживая друг друга, отправились дальше. Вернее попытались. Но не преуспели – бушевавший в их крови адреналин испарился, напитанные алкоголем тела не хотели двигаться. И шестеро мятежников свернули в узкий боковой коридор, где и пропали.
Выведя на экран браса карту сектора, Нортис просмотрел ее. Помедлил, принимая решение. А вернулся к камерам наблюдения. Ему потребовалась еще четверть часа, чтобы поймать уже не запись, а прямую трансляцию показывающую быстро шагающую по одному из коридору троицу в камуфляже. Киборг приник к экрану. Почти уперся в экран выступающими визорами глазных имплантатов. На его лице не дрогнул и мускул, когда он глядел, как Трио, как он их назвал, расправляется с двумя едва волокущими ноги мятежников, нагруженных рюкзаками с награбленным.
Сначала парочку бунтовщиков вдоволь накормили разрядами дистанционных электрошокеров. Когда они, трясясь в судорогах, рухнули на пол, по ним часто-часто прошлись игольниками, нашпиговывая мятежников иглами, начав при этом с ног. Убедившись в их смерти, Трио двинулось дальше и пропало из видимости камеры наблюдения. Уточнив их местонахождения, Нортис покинул убежище.
Стоило ему оказаться в коридоре, как он столкнулся с тем придурком, что все грозился «Навалять ему».
— Нашел гниду! – обрадованно вякнул мятежник и замахнулся.
Через секунду он уронил руку на пол. И ошеломленно уставился на отрубленную конечность. Нортис прошел мимо, с гудением прошла его техника, а потерявший руку мужик все еще стоял в неподвижности,
— За что? – внезапно заорал он, опускаясь на колени – За что ты меня так?
Киборг не ответил. Он уже забыл о небольшой помехе и торопливо шагал по коридорам, безошибочно сворачивая в нужных местах.
Он задержался лишь на месте побоища, с безразличием оттащив трупы взрослых жертв с дороги платформы и АКДУ. Крайне бережно отнес к стене коридора тела погибших детей. Прикрыл им глаза. И пошел дальше.
Оказавшись у поворота, без малейших колебаний свернул в коридор, где недавно скрылись шестеро детоубийц. Отмеченный на карте сектора коридор кончался тупиком с многочисленными вентилями, спрятанными за стальной решеткой.
Вертинский пробыл в тупике несколько минут. Когда он вышел и пошел дальше, с зажатого в стальной руке тесака лилась свежая кровь, оставляя за киборгом пунктирную красную дорожку. Порой артианитовая рука делала излишне энергичный замах. И тогда красные капли падали уже впереди Нортиса. Казалось, что красная дорожка смерти ведет его точно к цели. Прямиком к встрече с тем, кого сюда не иначе послала сама судьба.
92.
Лейтенант полиции Мишель Линдрес с недоумением нахмурился. Он смотрел на выведенный на экран служебной машины список фамилий и не находил нужных. В списке допущенных во внешний сектор лиц за последние семь часов, отсутствовали три имени. Судя по списку, они не проходили через шлюз. Но ведь он видел их и лично разговаривал…
Однако в списке Томас Манн и парочка его дуболомов не значились. Стало быть, это на самом деле какой-то компьютерный сбой, случившийся очень невовремя.
— Все здесь прогнило – зло произнес лейтенант, вставая с кресла.
Постояв перед закрытой дверью, он заставил себя успокоиться.
Когда Мишель Линдрес оказался на площади под прицелом пары десятков камер, он широко улыбался и глядел на мир со спокойной уверенностью человека знающего что делать. Осанка, улыбающееся лицо, безупречно сидящая форма, небрежно опущенная на рукоять служебного оружия ладонь правой руки – все говорило о том, что в самом скором времени порядок в двенадцатом секторе будет восстановлен.
93.
Квартал за кварталом, коридор за коридором, бушующий хаос откатывался назад. Мятежники отступали. Они утопили сектор в крови, изрядно проредив население, положили кучу невинного народа, погибали сами и никак не могли насытиться насилием. Они жаждали продолжения кровавой вечеринки. Но они отступали. Вынужденно. И стоило им покинуть очередной коридор, как он тут же наглухо перекрывался щитами многотонных Сдерживателей. Идущие рядом копы спешно грузили на грузовые платформы тела жертв, отправляя их к площади, где совсем недавно случилось кровавое побоище с многочисленными жертвами. Площадь превратилась в кладбище переполненное трупами. Там уже суетились техники и медики в масках, занимающиеся опознанием мертвецов. Им помогало несколько роботов, легко разгружающих трупы, переворачивающих их, оттирающих мертвые лица от грязи и крови, подносящие к ним сканеры. На экранах одна за другой появлялись новые имена. И очередной житель официально объявлялся мертвым. Список погибших уже насчитывали почти четыре сотни жертв. И продолжал стремительно пополняться новыми именами.