БП
Шрифт:
Семен показывает торчащую из левого рукава железяку. Два металлических пальца-рычага крепятся к поперечине гайками-барашками.
– Тут и ложку зажать можно, и, коль развести железки энти, даже ружье держать сподручно. А я того мастера, што протез делал, упросил ешо на одну хитрость. Во, глянь, Командир!
Сибиряк оттягивает рукав, у самого крепления протеза откручивает еще одну гайку и, повернув «пальцы» на четверть оборота, вынимает их из втулки. Их место занимает длинный прямой клинок, заточенный с обоих сторон.
– От так вот! Прям щас в бой, иль в драку. – Семен довольно
– Погоди, Матвей. – Протягиваю парню рубль, игнорируя пытающегося возразить сибиряка. – Сейчас дядьку не слушай. Я поглавней его буду. Возьми в лавке пряников, да конфет каких, что ли. И чтоб без сдачи!
Когда в коридоре затихает топот, задаю сибиряку самый главный вопрос, с которым пришел…
– Дело у меня к тебе, Семен, есть. Личное и очень важное… В-общем, жена у меня ребенка ждет, домой хочет ехать. Только вот опасаюсь я, что она там совсем без охраны будет. Тут случайно узнал, оказывается, в большом почете я у гансов. Аж сто тысяч марок предлагают за мою голову. Вот и думаю, если через нее попытаются меня достать, – очень плохо будет. Им-то – само собой, всех паскуд на ленточки распущу! Но вдруг что-нибудь с ней, или с дитем случится? Этого я себе не прощу. Вот и хочу попросить, чтобы ты приглядел за ней там… Возьмешься?..
Семен довольно долго молчит, пристально глядя на меня, очевидно, переваривая услышанное.
– Женку с дитем хочешь мне поручить? Самое дорогое?.. Доверяешь, значит?
– Если бы не доверял, не просил бы. Мы с тобой не один день бок о бок повоевали.
– … Добро, Командир, согласный я, да и должок за мной имеется. – Сибиряк отмахивается от меня целой рукой. – Ежли б не ты тогда, не знаю, дошли б мы с Савелием и Платошкой… А и дошли бы. Послали б в какой пехотный полк вшей кормить в окопах, да зуботычины от унтеров считать. А так повоевали мы с тобой знатно, да, кажись, и еще повоюем… Тока вот одна закавыка есть – Матюшка. Прикипел я к парню-то. Да и он после всех мытарств во мне близкую душу увидел, потянулся… Как я его здеся брошу? Получится, предам мальца…
– Ну, так и езжайте вместе. Ты там на людях садовника какого, или еще кого изображать будешь, а Матвея мой тесть к себе в мастерские, надеюсь, устроит. Денег оставлю, сколько скажешь.
– Не, Командир, считай, ты меня снова на службу позвал, а то засиделся я в инвалидах-то… О, а вот и Матюша… Слышь, паря, нам работу важную предлагают, – барышню одну охранять, да дите, когда народится… – Семен оставляет мальчишку вникать в смысл сказанного и обращается ко мне. – Я ж его бою учить начал, как ты нас гонял. Кое-чего уже могёт.
– Так и учи дальше. Там, я думаю, у тебя еще один ученик найдется, жены младший брат. Вот обоих и гоняй, да и им сподручней будет… Если договорились, тогда возьми для начала. – Кладу на стол полсотни. – Бери и не возражай! А то по шее настучу!
– Не, Командир, тебе под руку попадаться – трижды дураком надо быть. – Сибиряк убирает деньги со стола.
– Дядь Сем, а почему – трижды? – Встревает в разговор любопытный Матвей.
– Потому. Первый – за то, что на глаза попался, второй – за то, что проскочить мимо не сумел, ну, а третий – за то, что вовремя не увернулся… И еще просьба к тебе, Командир, великая. Возьми нас на пару дней в батальон, с друзьями повидаться…
Долго посидеть в гостях не получилось, вскоре прибежал посыльный от Петра Всеславовича, один из вохровцев свободной смены, и передал настоятельную просьбу ротмистра снова явиться в кабинет к Павлову. Пришлось быстренько допить чай и, пообещав Семену зайти завтра, шагать обратно к академику. И чего ему там еще понадобилось? Вроде, решили перенести все серьезные вопросы на завтра…
Когда я вошел, Иван Петрович что-то негромко обсуждал с Воронцовым. Завидев меня, машет рукой, типа, присоединяйся.
– Извините, Денис Анатольевич, что оторвали от дел. Тут адмирал Эссен ответил на мою депешу, вот только что получил. – Академик, хитро поглядывая на меня, начинает рассказывать. – Николай Оттович лечился у нас от крупозного воспаления легких, и при отъезде, в знак признательности, оставил свой адрес и просил обращаться к нему безо всякого сомнения, буде возникнет в том нужда. Недавно я попросил его узнать, где служит один офицер, и сегодня мне пришел ответ… Вам никогда не встречалось имя Павел Алексеевич Воронов?
Ну, блин, Вы и вопросики задаете, господин академик! Пытаюсь покопаться в памяти, но ничего даже отдаленно похожего не могу вспомнить.
– И кто же этот таинственный незнакомец? – Сдаюсь на милость победителя. – Я его должен знать? Если да, то – почему?
– Знать – нет, а вот слышать о нем вполне могли. Хотя… Ладно, мне как-то встречалась еще тогда… – Павлов интонацией выделяет наше прошлое-будущее. – То ли статья, то ли передача… В-общем, слушайте. Лейтенант Воронов, один из офицеров экипажа царской яхты «Штандарт». Я о нем вспомнил из-за Вашего батальона…
Так, у меня такое впечатление, что переработался академик, заговариваться начал! Где я с батальоном, и где Российский Императорский флот?.. И вообще, я только с кайзеровским пароходом воевал, больше никаких посудин и в глаза не видел.
– … Денис Анатольевич, дослушайте до конца, а потом делайте такое скорбное выражение лица. Ну, немного оговорился, из-за Шефа Вашего батальона, Великой княжны Ольги Николаевны. Она, как и ее сестры, вела дневник, причем, некоторые фрагменты зашифровывала, и, помимо этого называла кого-то «мое С». Например, Солнце, Счастье, Сокровище, – да мало ли ласковых прозвищ можно придумать. Наши историки докопались до правды. Сопоставив записи в дневнике с кучей других документов, они пришли к выводу, что это может быть только лейтенант Павел Воронов, вахтенный начальник яхты «Штандарт», которую императорская семья считала вторым домом. Причем, по воспоминаниям и мемуарам придворных, он тоже симпатизировал Ольге Николаевне. Возможно, это стало слишком заметно, и Император с супругой разрешили эту ситуацию несколько жестоко по отношению к своей дочери. Воронову было передано, что к его свадьбе с фрейлиной Клейнмихель царская чета отнесется более, чем положительно. Что и было исполнено.