БП

Зурков Дмитрий

В качестве встречного предложения я выпросил разрешение провести этот отпуск при госпитале так, как о поездке домой в Томск речи не было, а искать внаем квартиру или комнату в городе долго и хлопотно. Мы располагались в довольно просторном особняке на окраине города, раненых после эвакуации было немного и пара небольших комнат даже пустовала. Михаил Николаевич предложил пока остаться в своей палате, достал из сейфа большой бумажный пакет и вручил мне:

– Эти вещи, сударь, были у Вас при поступлении в госпиталь. Шашки при Вас не было, пока Вы у нас квартируете, могу одолжить. Проверьте, пожалуйста, и распишитесь в получении.

Внутри лежал наган, кошелек, карманные часы и всякая всячина. Оставив ему немного денег, чтобы встать на довольствие (в госпитале кормили сытно и вкусно), я отпросился на прогулку в город. Нужно было

купить нужные бытовые мелочи, а также найти что-то вроде спортивной формы для тренировок.

Выйдя за ворота, я геройски преодолел достаточно крутой спуск (не хватало еще грохнуться на гололеде) и, не торопясь, пошел по улице. Привыкший к безликим бетонным коробкам девятиэтажек, я с удовольствием рассматривал небольшие деревянные дома, украшенные ажурной резьбой. Несколько раз попадались двухэтажные особняки, затейливо сложенные из кирпича, с небольшими балкончиками, огражденными коваными перильцами. Каждый дом имел какую-то свою «изюминку», по нему уже можно было составить определенное мнение о хозяине. Пройдя мимо мужской гимназии, очутился на Базарной площади – этаком центре культурной, торговой и светской жизни любого маленького города. Торговые ряды, лоточники, снующие среди гуляющей публики, пара извозчиков со своими пролетками в ожидании «клиента», – все для меня было новым и интересным. Тут же, на площади находились «последние достижения цивилизации» – книжный магазин, типография, аптека, и даже ресторация. Пока все вышеперечисленное было мне без надобности, так что, немного погуляв, решил возвращаться. На обратном пути заходил во все магазинчики и лавочки, которые многие коммерсанты устраивали на первом этаже или в полуподвале своих домов. В одном из таких магазинчиков для публики среднего достатка я и обзавелся «трениками», хотя как такового понятия спортивной одежды еще не существовало. Народ кидался в крайности – от трико для вольной, то бишь французской, борьбы до специальной пиджачной пары для игры в «лаун-теннис». Про спортивную обувь – отдельная песня. В-общем, мне несказанно повезло в том, что я подобрал подходящие по размеру туфли для тенниса, холщовую рубаху-косоворотку и широкие шаровары. Все это было куплено в магазинчике для публики среднего достатка. Я уже собрался было уходить, как зацепился взглядом за компанию маленьких фарфоровых статуэток, стоявших на одной из полок. Мое внимание привлекли две небольшие куколки, стоявшие рядом. Одна изображала японку, одетую в кимоно, а вот другая… Мастерски расписанная кукла была очень похожа на Дарью Александровну, у меня возникло ощущение, что она смотрит на меня, будто живая, и хочет что-то сказать. Хозяин магазина, худой словоохотливый еврей лет сорока, увидев мою заинтересованность, подошел поближе.

– Хозяин, а что за барышни у вас на полке?

– Таки господин офицер увидел что-то интересное? Это моя дочка этим искусством занимается, когда у нее есть время. Упросила меня привезти ей дюжину кукол и краски, чтобы их раскрашивать. Платья сама сшила, теперь на полку поставила, говорит, что их обязательно купят. Я таки не совсем верю в этот гешефт, но пусть моя Соня попробует, вдруг у нее и получится их всех продать.

– Ну насчет всех я не знаю, но пару кукол я бы купил, только есть у меня одно условие. Могу я с твоей дочкой поговорить?

– Если она не убежала неизвестно куда со своими подружками, дай им Бог здоровья, то таки я ее сейчас позову. Пусть господин офицер подождет две минутки, – он скрылся за занавеской, отделявшей «магазин» от жилой части дома, и через минуту вышел обратно с девчушкой лет двенадцати, смущенно комкавшей в руках передник.

– Соня, будь таки воспитанной девочкой, поздоровайся с господином офицером. Я не знаю почему, но ему вдруг понравились твои куклы и он хочет купить целых две штуки.

Юная «кутюрье» Соня засмущалась, но потом совладала с собой и, глядя на меня, спросила:

– Какие куклы господин офицер хотел бы купить?

– Вот эту японку и куклу справа от нее в сером платье, только у меня есть условие: надо поменять у кукол костюмы. Вместо серого платья нужно сшить костюм сестры милосердия, передничек с крестиком, косыночку, а для японки я костюм сам нарисую и завтра принесу. Сможешь сделать такое?

Хозяин лавки понимающе улыбнулся.

– Таки господин офицер, конечно, знает, что работа на заказ будет стоить дороже?

– И сколько запросишь, художница?

– Папа мне сказал, что если я не продам их по пять рублей, он больше не будет меня слушать… – выпалила она и осеклась, прикрыв рот ладошкой, – … и что бы я взяла аванс в два рубля…

Хозяин лавки хотел что-то сказать, но я только улыбнулся.

– Хорошо, договорились.

Ну, не буду я торговаться с ребенком. Это же как амулет «на счастье». Такое не торгуется и не продается.

Я еще раз объяснил юной художнице что именно я хочу увидеть на кукле и пообещал принести завтра рисунок с костюмом для японки. Она с очень серьезным лицом пообещала сделать все необходимое за два дня. Как же, первый, наверное, заказ и первый клиент. Да и сильно подозреваю что последний. Кому это сейчас нужно? Кроме меня…

Оказалось, что нужно. На следующий день я отнес в лавочку рисунок с костюмом самурая, сделанным по памяти, и объяснил что к чему в нем. Маленькая модельерша разобралась во всех хитростях и пообещала сделать все очень быстро. Но когда я через несколько дней зашел за куклами, ее хозяин начал бормотать что-то невразумительное и оправдываться, путая русские слова с родными, что я не сразу понял, что именно он хотел сказать и за что извиняется:

– Таки, господин офицер, бедный Аарон всю свою жизнь работал на этот магазин вот этими руками и вот этой спиной. Вы можете мне не верить, можете сказать, что Аарон Вас обманул, что ему нельзя заниматься торговлей, а нужно идти и мести мусор на улицах, так от него будет хоть какой-то толк, но, господин офицер, это произошло только по невероятной случайности, я должен был уйти по делам, хотя я бы лучше совсем не имел никаких дел, лишь бы не расстраивать господина офицера, но когда меня не было в магазине, моя Соня поставила одну куклу, что Вы заказали, на прилавок и села рядом доделывать вторую. В это время к нам в магазин зашла дама, я часто оставляю свою Соню в магазине, когда мне надо уйти по делам, и ни разу я не думал, что я ошибаюсь, делая это, но в этот раз я таки зря ушел из магазина. Даме очень понравилась кукла в костюме сестры милосердия и моя Соня не смогла ей отказать и продала почти что Вашу куклу этой даме, хотя Вы, господин офицер, и не давали аванса за две куклы, а только за одну, вот Соня и не смогла отказать той даме…

Короче, как я понял, какая-то дама купила «куклу-медсестричку». Наверное, в подарок дочке, сейчас патриотические игрушки в моде… М-да, не срослось…Мне же осталась японка, точнее – японец, одетый в самурайское облачение.

Уже в госпитале вечером я стал доводить до ума маленького самурая – изменил прическу и прикрепил к поясу два меча, сделанных из полосок жести и бумаги. Получился молодой самурай серьезно глядящий перед собой. Вот и подарю я этого самурая Дарье Александровне, когда будет подходящий случай. Будет у нее свой маленький личный защитник. А «медсестричку» хотел на память оставить себе, да, видно, не судьба.

Со следующего утра начались трудовые, в смысле физкультурно-оздоровительные, будни. Начал я утреннюю пробежку с небольшой дистанции – 2 круга вокруг госпиталя, потом разминка в виде «24 форм» тай-цзи-цуань и немного силовухи, на следующий день стал давать нагрузку, да и начал вспоминать свои занятия по рукопашке из той жизни. В одиночку заниматься – то еще удовольствие, но пока что ставил своему «новому» телу механику движений, тренировал перекаты, кувырки, «домики» и «рамки». В госпитале появилось новое, но очень интересное развлечение – смотреть из окон, как контуженный «Вашбродь» физкультурой занимается, да по остаткам соломы во дворе катается кувырком. Пару раз приходил и наблюдал за ненормальным поведением Михаил Николаевич. Когда он на третий день вновь объявился, я приготовился спорить с ним по поводу полезности физкультуры, но в этот раз разговор зашел совсем о другом:

– Денис Анатольевич, если Вы не заняты сегодня вечером, приходите на маленькие посиделки. Дело в том, что у нас в госпитале традиция – устраивать раз в две недели вечерние посиделки с чаепитием. Там будут все свободные от дежурства, а также приглашенные офицеры из числа раненых. Вы приглашены нашим единогласным решением, хотя всем уже доказали, что контузия просто так не проходит, только на ноги встали, и начались чудачества. То бежите, как на пожар, то кувыркаетесь, как в цирке, то руками – ногами машете во все стороны, как мельница, – Михаил Николаевич все-таки не удержался от «шпильки», – я уже и сам склонен так думать, одна только Дарья Александровна Вас защищает…