Брачное агентство, или как я стала герцогиней
Шрифт:
— Ты! — прошипела я, надвигаясь на удивленного мужчину. — Какого черта забыл в моей постели? Хамло! — слова я сопровождала угрожающим замахиванием своего пухового снаряда.
— Агата, успокойся! Давай просто поговорим, прежде чем ты решишь меня убивать. Тем более, подушкой это сделать затруднительно.
— О! При должном старании, я тебя и чайной ложечкой забью насмерть! — рявкнула я, но все же взяла себя в руки, медленно опустив «оружие» и отбросив в сторону. «Супруг» прав. Убить я его всегда успею, а вот удовлетворить любопытство с его кончиной будет проблематично. — Хорошо. — великодушно кивнула я, сложив руки на и в ожидании уставилась на замершего герцога. А куда это он, собственно смотрит? — Я жду! — поторопила я.
— Знаешь, — протянул он задумчиво. — меня несколько волнует твоя страсть к кружевам. Странное предпочтение для невинной девушки.
Уже заранее краснея, я опустила голову и чуть не ударила себя ладошкой по лбу. Сейчас я сидела напротив полуголого мужчины в кружевном пеньюаре, лямка которого предательски соскользнула с плеча (видимо после моих манипуляций с подушкой), и только скрещенные руки на груди удерживали это безобразие на мне, не давая вещице опозорить меня, и осчастливить герцога, окончательно.
Какая сорочка в пол?! Монашеское платье, шерстяные кальсоны, сапоги и тулуп сверху — вот, в чем я буду теперь ночевать ближайший год!
Быстро соскочила с постели и завернулась в шелковый халатик, что оставила вчера перед сном в кресле.
— А ты не волнуйся. — пытаясь успокоиться уже проверенным способом процедила я, считая в уме до десяти. Не помогло, и увеличила количество мысленных цифр. Так уже лучше. — Тебя мое белье и я сама, вообще никак не касаются.
— Ну почему же?! — усмехнулся он, окидывая меня оценивающим взглядом. Кажется, я стала преданной поклонницей хрустальных мыльниц. Тот, кто их придумал — гений! Очень многофункциональная вещь. И красиво и удобно. Ей можно даже обороняться или учить уму — разуму зарвавшихся типов. — Мы все же женаты. Мало ли, как жизнь повернется.
— Ко мне она уже повернулась. — фыркнула я. — И поверь, совсем не тем местом, с которым принято здороваться.
— Кажется, ты явно преувеличиваешь свое бедственное положение. — не поверили мне. Он что, действительно считает, что от такого подарка, как он, я должна прыгать жизнерадостной козой, страдающей слабоумием и благодарить богов, что меня «осчастливили»?
Свои сомнения я не постеснялась озвучить, чем вызвала волну негодования.
— А что тебя не устраивает? — возмутился «оскорбленная невинность» и даже с постели встал, а мне открылся вид на вполне простые клетчатые спальные штаны. Все бы ничего, вот только расцветка у них уж больно яркая, аж в глазах рябит. — Молод, богат, умен, хорош собой. — стал перечислять этот, явно не скромный, обиженный в лучших чувствах, аристократ. — Да я герцог! — подвел он итог.
То, что он герцог, по его мнению, говорит само за себя? Так, что ли?
— Хамло, пьяница и бабник. — поспешила я открыть ему глаза на то, как обстоят дела на самом деле. Все вышеперечисленное разом перекрывает его перечисленные «сомнительные» достоинства.
Я прямо видела, как мужчина сдерживает себя, чтобы не наговорить лишнего. В этот момент я его немного зауважала, так как он с собой справился, прекратил краснеть и пучить глаза. Пару раз вздохнул — выдохнул и пригладив всклоченные после сна волосы, спокойно сказал:
— Об этом я и хотел поговорить.
— Говори. — великодушно разрешила я, плюхнувшись на кресло и с интересом уставилась на мужчину. Он сел в соседнее и тоже внимательно на меня посмотрел. Кажется, у меня появилось чувство дежавю. Не к добру это. Не хватало, чтобы такие посиделки стали у нас традицией.
— Не знаю, с чего начать.
— Начни с начала. — посоветовала и приготовилась слушать. Чувствую, услышанное будет интересным. — Почему ты оказался в моей постели?
Мне поведали увлекательную историю о том, что зная, своих родных, Клим предположил (и не ошибся) что те захотят явиться неожиданно. Прекрасно понимая, что я без веских доказательств, отказалась бы пускать его в постель, тот на свой страх и риск пришел ко мне под утро (здраво рассудив, что ночью его семейство не станет разъезжать, а вот ранним утром — пожалуйста). Помня о том, что его младшие сестры не побрезгуют вломиться в спальню брата, он что-то в этом духе и предполагал.
— И часто твои сестры позволяют себе такое? Почему им вообще это прощается?
— Пойми, — вздохнул Венес. — Все несколько не так, как ты думаешь. Моя семья… своеобразная. — с трудом подыскал он слово. — Не подумай плохо про сестер (хоть близняшки часто как кость в горле), они в какой-то степени поступают так по указке.
— Что?!
— Даша с Ташей в какой-то степени шпионки моей матери. — признался он.
— То есть, они пришли с инспекцией в мою спальню, что бы доложить о результатах твоей матери, пользуясь своим возрастом и вседозволенностью? — выгнула я бровь. В этом что-то есть. Вполне логично со стороны моей свекровушки засылать несовершеннолетних дочерей, чьи поступки можно списать на возраст. Заявись она лично, с подобным визитом или отправь кого-то из взрослых, это вызвало бы кучу вопросов и обоснованного недовольства. А так дети, наивные, несмышленые. Что с них взять? — Тогда мне непонятно, зачем было устраивать остальное представление? Они могли просто убедиться, что мы спим в одной комнате и уйти. Вместо этого, девочки «ненавязчиво» просветили меня о твоей бурной личной жизни.
— Кстати о ней. — спохватился он. — То, что они рассказали — не правда! Все было сделано и сказано для того, чтобы вывести тебя из равновесия и осмотреть, как ты отреагируешь. Эта схема мне давно известна. Собственно, именно я, по глупости рассказал чертовкам о ее принципе. Вот сейчас расплачиваюсь.
Я посмотрела на мужчину не скрывая своего скепсиса. Что-то я не помню, чтобы он возразил при сестрах хоть что-то.
— То есть, ты не приводишь в дом женщин и их, периодически не находят близняшки в голом виде? Ты не гуляешь и не возвращаешься на рассвете после пьянок?
— И да, и нет. — пожал он плечами. — Но давай по порядку.
— Давай. — усмехнулась я, мысленно готовя уши сушить на себе лапшу, что мне сейчас вдохновенно будут вешать.
— Во-первых, хочу сказать, что далеко не святой, это признаю и не хочу отрицать. — начало не плохое. Многообещающее. — Во-вторых — да, до недавнего времени я был вполне себе свободным, от каких либо обязательств, мужчиной и жил так, как считал нужным. Не скажу, что у меня бывают загулы, но я посещал с друзьями развлекательные заведения и расслаблялся. Так как повторюсь — я ни кому, ничего не был должен. Сейчас все изменилось. Хоть наш брак и считается фиктивным, я буду стараться вести себя прилично. За это можешь не переживать. — тут я вздохнула спокойнее. Признаться, этот момент меня сильно волновал. — Женщины тоже были, и, бывало, я приводил их домой. Вот только небольшое уточнение — приводил к СЕБЕ домой, так как уже лет пятнадцать живу отдельно в своем собственном доме, а не в семейном поместье, где проживает матушка с отчимом и сестры. То, что чертовки видели у меня голую женщину в спальне, отрицать не буду. Только добавлю, что было это один раз и случайно. Я действительно приучил их к конным прогулкам, но проспал вследствие бурной ночи, за что и поплатился. Сестры заявились ко мне домой, так как ждали меня возле парка, недалеко от которого я живу, и, привыкшие, что проживаю я один, не считая прислуги, вошли в спальню, чем довели до истерики мою гостью, которая больше испугалась не внезапного визита, а того, как Таша и Даша похожи. Больше подобных инцидентов не было.
— Тогда откуда они знают, сколько у тебя было женщин? Причем за определенный отрезок времени.
— Все просто. — мягко улыбнулся он, а я в который раз невольно отметила, что улыбка у него приятная, и глаза в этот момент теплеют, прямо располагая на ответную улыбку. Так, что-то я не о том думаю. — Мама уже давно хочет меня женить и тщательно следит за моей жизнью. С этой целью она уже давно внедрила в мою прислугу своих шпионов.
— В таком случае, ей должно быть прекрасно известно, о том, что мы с тобой даже толком не знакомы и ни о каких отношениях и речи быть не может.