Брачное агентство, или как я стала герцогиней
Шрифт:
— Как это не голая, когда раздета? — возмутилась я, вполне справедливо.
— Правильно. Ты раздета. «Голая» подразумевает под собой полное отсутствие одежды. А ты в белье. — словно маленькому ребенку объяснили мне ощутимую разницу между этими двумя понятиями. Причем объяснять решили для верности не только словесно, но еще и тактильно. А именно, указывая на наличие упомянутого белья, сначала чувствительно проведя от плеча к груди, чуть потянув лямку бюстгальтера, а после спустившись к бедру, пройдясь по всей площади кружева на моей филейной части, щедро захватив неохваченные тканью территории. И делал он все это, не разрывая нашего зрительного контакта,
На мгновение я перестала дышать, полностью поддавшись ощущениям, после, усилием воли, стряхнула наваждение и попыталась отстраниться, напустив на лицо суровое выражение.
— Ты мне зубы не заговаривай! — возмутилась я, в тщетных попытках вырваться из стального захвата сильных рук, упираясь в голую грудь мужа. От контакта «тело к телу», становилось жарко. — Где мои штаны?
— Я их снял. — с самым невозмутимым видом сообщили мне открыто улыбаясь. Красив, зараза. Особенно такой: расслабленный, немного сонный и лохматый. Я так не могу. Мне, чтобы принять человеческий вид с утра, требуется как минимум двадцать минут наедине с собой и зеркалом в ванной. Ну как так можно, вообще? У меня на его фоне скоро комплексы разовьются!
— Зачем?
— Я заметил, что ты сильно ворочаешься ночью. А позавчера ты открыла мне завесу тайны, сообщив, что обычно спишь раздетая, а сорочки и пижамы для тебя словно пытка. Сегодня так же. Но я честно терпел, пока ты в очередной раз сильно не пнула меня. По самому дорогому, между прочим, для моего мужского самолюбия. Решил, что и с меня и с тебя хватит этой муки, и стянул штаны. Стоило мне это сделать, ты сразу же уснула сном младенца, даже не шевелясь.
— Что еще я тебе рассказала, пока была пьяна? — прищурилась я. Никогда! Вообще никогда не стану больше пить! Для верности весь алкоголь из дома выкину, к черту!
На мой вопрос Венес только многозначительно улыбнулся, с коварным видом, а я поняла, что дела мои плохи. Компромата на меня муженек собрал достаточно, чтобы терроризировать до конца жизни. Вот ведь!
— Где мое «добре утро»? — преувеличенно строго поинтересовались у меня и потянулись к моему лицу.
— В ванной.
— Что? — удивился Клим.
— Я говорю, никакого «доброго утра», пока я не почищу зубы. — серьезно ответила я. — Пока можешь довольствоваться лишь словесным пожеланием. — все же отстранилась я и завернувшись в одеяло, предприняла попытку встать с постели.
— Словесного мало. — услышала я, чувствуя резкий рывок. И вот стою я перед кроватью с самым ошарашенным видом и в одном белье. — Вот теперь утро, действительно, доброе. — расплылся он в улыбке, с потемневшими глазами.
Я набрала в грудь воздуха, готовясь высказать ему все, что у меня накопилось, но меня прервали.
— У тебя ровно три секунды, чтобы уйти в ванную. Иначе, как твое утро не знаю, а мое, точно, станет еще добрее. Поверь, твой вид не способствует моему самообладанию, а оно и так пострадало, после того, как мне пришлось сопротивляться твоим попыткам изнасилования, когда так хотелось сдаться. Сейчас я держусь на одном честном слове. Итак, раз…
«Два» я уже услышала из-за двери в ванную.
***
После завтрака мы с Венесом отправились по делам. Еще вчера, после утреннего разговора, Клим вызвался помочь мне с открытием кофейни. Я была рада его помощи, так как сама очень долго бы провозилась с этим.
Несмотря на обоснованные опасения, родные Клима отнеслись к моему пьяному дебошу философски и негатива я к себе не почувствовала, что порадовало. В этот же день было принято решение не откладывать, и заняться вопросом кофейни сразу же. Свекровь и ее муж, неожиданно, подключилась, сказав, что моя задумка очень интересная, и они хотели бы в этом поучаствовать, дав нам адреса, к кому мы должны обратиться в первую очередь, обещая обслуживание по первому разряду. Отчим Венеса, взамен попросил сразиться в карты с некоторыми его знакомыми, рассчитывая, что я тех обдеру до нитки. Сгорая от стыда, я согласилась, пряча смущенную улыбку. Близняшки, к моему большому удивлению, сказали, что займутся рекламой.
— К моменту открытия, у тебя будет самая рекламированная кофейня. — с серьезным видом сообщила Таша. Даша с ней согласилась, и они куда-то умчались с видом глубокого азарта. Видимо разрабатывать план маркетингового хода.
От такой поддержки от, казалось бы, совершенно посторонних людей, у меня то и дело слезы на глаза наворачивались. Всю мою жизнь, меня поддерживал только Ивар. Родители — отдельная тема. Им я стала интересна, только когда мой возраст стал подходящим, чтобы выдать замуж.
А тут совершенно незнакомые люди, которые знают меня без году неделю.
Только Нинель не было на нашем собрании. Как мне потом сообщил Клим, она со своей компаньонкой куда-то уехала. Как она сообщила: по делам.
Сегодня мы не стали никого ждать и отправились по нескольким запланированным адресам.
Управились только ближе к вечеру, изрядно устав и проголодавшись. Совместным решением было принято заехать в ресторан подкрепиться, так как сил ждать ужина у свекрови не было.
Мы вели непринужденную беседу, обсуждая уже сделанное, и то, что еще предстоит. Как и предполагалось, титул герцогини многое решал, особенно, если в моем сопровождении был сам герцог. Благо, самим разъезжать практически не пришлось, вместо этого, мы поручили дела доверенному лицу Клима. Он немного озадачился, но обещал все выполнить в лучшем виде. Собственно, некоторые результаты его труда принесли свои плоды. Уже завтра рабочие начнут ремонт помещения под кофейню. Со строительными материалами вопрос тоже решенный. Причем, с большой для моего кармана выгодой. Мне бы такого поверенного, я бы бед не знала.
Пока я думала, как переманить поверенного у герцога, у нашего столика появилось оживление. Сегодня мы решили обедать в общем зале. И вот, я уже жалею об этом.
К нашему столу подошла молодая пара: молодой мужчина, приятной внешности, возможно, ровесник Венеса, и молодая леди, удивительной красоты, вероятно, ближе к тридцати. Неожиданно, от их появления я напряглась. А все из-за взгляда этой женщины, который она позволяла кидать на МОЕГО мужа! Собственнический и жадный. По мне же она мазнула безразличным взглядом и вновь сосредоточилась на Климе.
И все бы ничего, если учесть, что Клима в этом ресторане, и не только, пожирала глазами каждая вторая, если не первая. Но поведение благоверного указывало на то, что он явно напрягся. И отнюдь не от компании знакомого.
Клим представил мне своих знакомых, ими оказались маркиз Эмануэль де Канд (близкий друг Клима, как он уведомил меня заранее), а его спутница баронесса Элизабет Самди. От имени последней, я напряглась сильнее. А все потому, что она одна из трех имен, которых мне нужно остерегаться, по мнению Венеса. Причем, та самая, которая скандалистка и вдова. Любовница. Вроде как бывшая, по заверению самого Клима, но мадам, судя по ее взглядам, с данным утверждением явно не согласна.