Брачные контракты
Шрифт:
Глава 47
Кирус Лерго торжественно вручил мне хорошенькую корзинку, в которой, тщательно укутанный в стружках, прятался увесистый баклажан. Кир Лисса с любопытством рассматривала необычный плод, а я нахально заявила, что одна почтенная дама в Рикберсе недавно хвасталась очень вкусным рецептом, и я запомнила.
— Не слишком и сложно, нужно обжарить и добавить чеснок. Есть и ещё пара тонкостей. Но я обязательно поделюсь с вами семенами, кир Лисса, и вы тоже сможете попробовать.
— Интересно, кир Стефания… Вроде бы мы с вами не расходились в Рикберсе так надолго, чтобы вы
— О, кир Лисса, мы и не знакомились с ней! Она разговаривала со своей подругой, я услышала рецепт совершенно случайно. Можно сказать – невольно подслушала, — как благовоспитанная девица я потупилась и постаралась покраснеть — помните, когда вы покупали какие-то железные штучки для кухарки, я отходила в сторону? Вот там и…
— Я поняла, кир Стефания, но лучше поблагодарите кируса Лерго…
Я рассыпалась в благодарностях и, естественно, пригласила его на обед. Пожалуй, мне стоит быть несколько аккуратнее с моими знаниями. Так и засыпаться не долго!
Поскольку до обеда ещё было время, кир Лисса предложила доехать до берега озера – посмотреть, как катается с горки сельская детвора. Кроме того, у неё была с собой огромная корзинка незамысловатых печенюшек – для детворы.
На озере я не была ещё ни разу – как-то вот не получалась, хотя издалека и видела. Это, похоже, то самое озеро, на берегу которого Жожель пытался…
Назвать это озером, пожалуй, было слишком нахально. Заледенелый водоёмчик метров сорок на пятьдесят, чуть вытянутый. С одной стороны, ближе ко мне –темнела большая прорубь с обледенелыми краями, затянутая тонким ледком – тут полоскали бельё после стирки, чуть дальше – длинный пологий спуск с берега, который, собственно, и называли горкой. Там, частенько взвизгивая и кувыркаясь клубками, скатывались дети. Некоторые, те, кто постарше, пытались съехать стоя, кто-то доезжал до низа, кто-то падал или же бывал сбит с ног. Малышни было много – похоже, тут ещё и с других рейтов дети.
Кирус Лерго спешился и, держа коня в поводу, остался дожидаться меня и кир Лиссу. Мы подошли к детям. Увидев у кир Лиссы в руках корзину, большая часть детворы окружила её. Мешаться я не стала, отошла чуть в сторону…
Кир Лисса раскладывала печенье в протянутые ладошки, а я наблюдала, как двое мальчишек ссорились из-за небольшой вогнутой дощечки, пытаясь каждый перетянуть её на себя. На таких дощечках те, у кого они были, скатывались с горушки. Рядом стояла девочка, укутанная в толстый вязаный платок так, что из кучи складок торчал только нос. Перекрещиваясь на груди, концы платка уходили за спину и там сплетались в узел. Похожа она была на колобок. Я смотрела на эту сценку с каким-то странным чувством ностальгии. В такой же платок меня кутали в детстве. Что уж там они не могли поделить – я так и не поняла, но один из мальчишек вдруг резко толкнул второго в грудь и, прижимая добычу к боку, рванул в сторону от горки. Второй неловко побарахтался на снегу и, поднявшись, рванул догонять…
Он почти перехватил беглеца у самой проруби, но воришка оказался хитёр и начал убегать от него вокруг тёмного пятна. Наконец, оба запыхались и остановились друг против друга, тяжело дыша. Я видела, как тот мальчишка, что стащил досочку, показывает второму язык и говорит что-то, очевидно – очень обидное… Второй коротко толкается от
Если бы он был одет не в тяжёлый тулуп, скорее всего, он легко бы перепрыгнул это невеликое пространство. А так – он ухнул ровно в центр полыньи и почти мгновенно ушёл под воду, только осколки тоненького льда закачались на тёмной воде…
Дальше всё было как в дурном сне, я бежала к проруби, подскользнулась и почти скатилась к ней. Уже стоя на четвереньках, я увидела, как летит в мою сторону чёрный меховой плащ-накидка, раскинувшись на затоптанном снегу огромной чёрной кляксой, сверху падает камзол, как, прыгая на одной ноге, кирус Лерго стягивает второй сапог и головой вперёд ныряет в воду…
Я встала на ноги и, зачем-то, начала отряхиваться. Заметила бегущую к проруби толпу детворы и, раскинув руки, рявкнула на них:
— Назад! Все – назад!
Остановились они метрах в семи-восьми от проруби, вперёд выбежала кир Лисса, уже без корзины, как я машинально отметила… Я подняла плащ кируса со льда, отряхнула его от налипшего снега и прижала к груди. Что делать дальше – непонятно совершенно!
В какой-то застывшей, мертвенной тишине, прерываемой только сипловатым дыханием запыхавшейся Лиссы, мы стояли и ждали хоть чего-то и неотрывно смотрели на колеблющуюся тёмную воду…
Всплеск показался очень громким, неожиданным – Лерго в почерневшей, прилипшей к телу рубахе, одной рукой пытался уцепиться за край проруби… Рука скользила… Вторую он, почему-то, держал под водой… Сообразила я, как ни странно, довольно быстро. Схватила камзол кируса и, подойдя максимально близко, кинула ему край. Кирус ухватился за плотное, чуть шершавое сукно, и медленно, с натугой, потянул из воды вторую руку. В кулаке он сжимал край какой-то одежды. Подбежал возница:
— осподи… осподи спаси!
Подскочила Лисса, шепча молитву, и вцепилась в край камзола. Возница, наконец, сообразил и тоже уцепился за ткань. Я понимала, что у кируса не хватает сил вытянуть тяжеленный тюк промокшей одежды, в котором и находился мальчишка.
— Лисса, держи! Тяните его!
Скинула накидку… Ой, страшно-то как! Скользко… Но лёд толстый, крепкий, выдержит и не одного человека… Главное – не соскользнуть туда, в эту тёмную тяжёлую воду… Сама я опустилась на четвереньки, но потом, решив не рисковать, легла на пузо и доползла до края. Сунула руку в воду, которая, на удивление, показалась сперва даже не слишком и холодной, вцепилась в скользкую от воды кожу тулупа… Не удерживаю… Сунула в воду и вторую руку…
— Вылезай! Вылезай сам! И вытащим его!
Кирус, кажется, сообразил, что нужно делать. Отпустив тюк с мальчишкой, он вцепился второй рукой в камзол, который тянули Лисса и возчик, и, резко выдохнув, рывком выбрался из воды. Белые чулки сейчас казались грязными, с него текла вода и даже слегка валил пар. Обойдя прорубь, он лёг рядом со мной и мы, кряхтя, и, кажется, даже матерясь, со стоном вырвали из воды совершенно неподъёмный груз.
Я ещё пыталась отдышаться, а двужильный кирус уже выковыривал мальчишку из тулупа… Тряс его, тормошил, а потом, перевернув вниз головой, просто поднял его за тощие лодыжки… Руки мальчика закачались в сантиметре от льда. Я подошла, обхватила мокрое, удивительно неловкое ледяное тело, примерно нащупала желудок и надавила изо всей силы и раз, и второй, и третий…