Брак без расчета
Шрифт:
– Да он просто мечтает отделаться от тебя! Почему, ты думаешь, он проводит столько времени вне дома? Потому что пытается скрыться от твоих постоянных приставаний.
– Я никогда не делала ничего, чтобы помешать его работе.
– Нет? – Хуанита прижала к груди кулаки, якобы передразнивая ее манеру говорить с мужем. – О, Алехандро, мне тут так скучно! Мне бы хотелось прокатиться на катере. Свози меня куда-нибудь. Я скучаю по друзьям, Алехандро! Ну давай хоть в Икитос съездим. Покажи мне, в какую школу ты ходил. – Она уронила руки и продолжила обычным тоном: – Это продолжается каждый
– А вам не кажется, что я беспокоюсь о том, что он слишком устает?
– Ерунда! Чушь! Ты просто хочешь, чтобы он непрерывно плясал под твою дудку, ты, испорченная девчонка. Но Алехандро не нужен избалованный ребенок, ему нужна взрослая женщина.
– Ага, вот оно что. Ему нужен кто-то вроде Керриньи, правильно я понимаю?
– Не кто-то вроде. – Хуанита смерила ее непримиримым взглядом. – Ему нужна именно она.
– Но Керринья не хочет быть с Алехандро. В отличие от вас она с уважением относится к нашему браку.
– Она понимает Алехандро. Знает его так, как ты никогда не узнаешь. Дополняет его. А ты… ты просто отравляешь его жизнь.
Неужели это правда? Разве она на самом деле постоянно ноет и жалуется? Просит слишком многого? Или дает слишком мало?
– Я никогда не собиралась… Просто хотела… – неуверенно, прерывисто начала Эрика. Хуанита наступала, зловеще улыбаясь.
– Ты хочешь всего, и постоянно! Ты хочешь его только для себя, одной себя, но он не будет принадлежать тебе. Не получится у тебя, не выйдет!
– Прекратите! – закричала Эрика, похолодев от немигающего взгляда, излучающего неумолимую ядовитую ненависть. – Если бы Алехандро знал, что вы тут мне говорите…
Хуанита подошла еще ближе.
– Да? И что тогда было бы, канадская шлюха? – спросила она и с силой ударила ее по лицу.
Эрика покачнулась больше от неожиданности и обиды, чем от самого удара, попыталась схватиться за перила, но упала, покатилась по ступеням. Раздался отчаянный крик, очевидно ее собственный, потому что Хуанита стояла на лестничной площадке и смотрела на падение своей жертвы с крепко сжатыми губами.
Молодая женщина расцарапала колени, подвернула кисть руки и потянула мышцы живота, пытаясь зацепиться ногой за столбики балюстрады, пока вторая продолжала скользить вниз. Но, благодарение Господу, падение замедлилось и ей удалось остановиться, схватившись обеими руками за перила.
– Да ты могла бы убить меня, ведьма, – с трудом переводя дыхание, прошептала она, потрясенная до глубины душа.
Хуанита взирала на происходящее совершенно бесстрастно, и на долю секунды Эрике даже показалась, что она готова закончить начатое. Но только показалось. Она прошла мимо молодой женщины с высокомерным безразличием к ее положению и важно прошествовала в сторону офиса.
Эрика не переставала дрожать и лежала, боясь отпустить столбики перил, боясь двинуться с места, боясь узнать, что произошло с ней, с ее малышом…
Потом, опасаясь возможного возвращения ужасной Хуаниты, заставила себя подняться на ноги. Правая щиколотка побаливала, но не сильно, внизу живота немного горело. В общем, ничего страшного, если бы не ребенок…
Ее снова захлестнул страх. Кто знает, как падение может повлиять на плод в этой стадии развития? Может ли стать причиной повреждения мозга? Или деформации позвоночника?
– О, Алехандро, – простонала она, чувствуя себя такой несчастной, такой одинокой, и по ее лицу потекли слезы. – Почему, ну почему тебя нет рядом, когда ты больше всего нужен?
Но плачь не плачь, а ситуации не изменить, а это значило, что ей самой надо срочно позаботиться об их ребенке. Единственный же путь оградить и его, и себя от дальнейших инцидентов – это немедленно покинуть поместье, где обстановка из неприятной стала откровенно опасной.
Сердце ее разрывалось от мысли, что она пообещала Алехандро дождаться его возвращения, но благополучие малыша значило больше, чем спокойствие мужа. А раз так, то первым делом ей надо добраться до города, найти врача, который сможет оценить ее состояние, и решить, не принесет ли вреда долгая дорога до дома. Более того, врача, который говорит по-английски.
И тогда, если все будет в порядке, отправиться домой, в благословенный Монреаль, за тысячи миль от полоумной Хуаниты. Довольно издевательств! Она сыта по горло сеньорой Миландро и ее выходками.
Первым делом ей было необходимо добраться до Икитоса, где находится местный аэропорт. Поэтому Эрика вернулась в свои комнаты, нашла паспорт и бумажник, убедилась, что деньги на месте, и открыла тумбочку Алехандро, надеясь, что ключи от машины лежат там…
Утомленный и пропыленный Алехандро подъезжал к старым конюшням, давно уже перестроенным в гараж. Загнав грузовик на привычное место у дальней стены, соскочил на землю и с шумом захлопнул дверцу. Наступила звенящая тишина.
Ничего необычного в этом, в общем-то, не было. Хуанита с Розитой скорее всего еще в офисе, а Эрика, наверное, гуляет по саду. Тем не менее что-то казалось необычным, не таким, как всегда.
Он вышел наружу, надеясь, что там скорее поймет причину странного ощущения, но безуспешно. Все выглядело привычным. Алехандро пожал плечами и направился к дому.
Он отсутствовал пять дней. Большую их часть он провел на границе с Колумбией, ведя переговоры с представителями дона Боррильо. Хуанита, не разобравшись в обстановке, умудрилась нанять управляющим фабрикой брата одного из мелких приспешников могущественного наркобарона, после того как в приступе необъяснимой ярости уволила прежнего, прослужившего семейству Миландро верой и правдой без малого тридцать лет.
Выбор был глупым. Ганьядо оказался прохвостом, наглым типом, чувствующим за собой поддержку брата и надеющимся в случае чего на помощь дона. Он быстро расшатал остатки дисциплины среди работников и, когда Хуанита уволила и его, немедленно отплатил тем, что подбил их перепортить половину фабричного оборудования и бежать под крыло могущественного Боррильо.
Ганьядо требовалось наказать, дона – успокоить, работников – вернуть. Как ни противно общаться с такой нечистью, но делать было нечего. Алехандро отправился на переговоры. И вот сейчас, полностью преуспев в задуманном, возвращался домой, мечтая о горячей ванне, чистом белье, отличном ужине с бутылкой молодого вина и вечере с Эрикой.