Brand: Поп-арт роман

Сивун Олег

После еды в McDonald’s часто остается привкус во рту на несколько часов. Даже бывает отрыжка. Но я все равно прихожу в McDonald’s.

Я думаю, что еда в McDonald’s вызывает привыкание. Как героин. Интересно, что будет, если это докажут?

Я не могу назвать бигмак вкусным. Он просто какой-то завораживающий. Ты сидишь, смотришь в одну точку и ешь бигмак. Он всегда одинаковый. Он не может быть недожаренным или пережаренным, хорошо приготовленным или плохо – он всегда одинаковый.

Для еды из McDonald’s не действуют критерии, которыми мы описываем другую еду, из ресторанов или домашнюю. Fast food очарователен тем, что его нельзя приготовить дома. McDonald’s – это

что-то вроде массового деликатеса. Если исчезнет McDonald’s, мы никогда не сможем съесть гамбургер. Мы будем несчастны. Потому что когда-то мы могли съесть гамбургер.

McDonald’s обладает гипнотическим эффектом, и его еда тоже. Еда намного вкуснее и полезнее в KFC, но все идут в McDonald’s. Мне кажется, что магия McDonald’s заключена в букве «М». Слово «магия» ведь тоже на «М». На «М» – слово «человек» («man»), на «М» – слово «мама», на «М» – слово «миф». Все самые сильные слова начинаются на «М». «Мессия» – тоже на «М». По-моему, McDonald’s просто повезло с названием. Называйся он как-нибудь по-другому, никому бы он не был нужен. Но это уже не проверить.

В детстве я видел какое-то кино. Там был богатый мальчик, и у него был собственный McDonald’s. Я тогда тоже хотел собственный McDonald’s, но позже я охладел к этой мечте. Если я буду один в McDonald’s, он не принесет мне удовольствия. Мне нужно знать, что я не один. Мне нужно, чтобы кто-то создал иллюзию общества, объединенного одной целью. В McDonald’s такая цель – съесть гамбургер.

В McDonald’s обычно едят люди, у которых бешеный темп жизни. 30 минут на обед и еще 15, чтобы дойти от работы до McDonald’s и обратно. На то он и fast food. Видимо, McDonald’s имеет какое-то отношение к теории информации, к скорости. Я абсолютно никуда не тороплюсь и сижу в McDonald’s по часу. Мне хорошо там думается, потому что в McDonald’s всегда все одинаково: одинаковая еда, одинаковые люди, одинаковый интерьер, одинаковый шум, там нет никакой новой информации, там ничто не отвлекает. McDonald’s – это самое скучное место на свете.

Если существует рай, то он должен быть похож на McDonald’s, но только под открытым небом. Я сижу в McDonald’s под открытым небом и чувствую себя уже умершим. Мне ничего не надо, у меня нет проблем – я в McDonald’s. Часть моей жизни проходит как будто после моей смерти.

Если человек ест в одиночестве в общественном месте, то он по-настоящему одинок. Это трагическое зрелище – видеть в McDonald’s человека, который сидит в одиночестве и ест гамбургер. Я вижу таких людей все чаще и чаще. Если ты пришел один в McDonald’s, то ты и уйдешь один. В McDonald’s никто ни с кем не знакомится. Он не создан для этого. Если человек одиноко сидит в McDonald’s, то он вызывает жалость. Если человек одиноко сидит во французском ресторане, то он кажется романтичным.

В McDonald’s всегда много зеркал. Во всяком случае, в тех ресторанах McDonald’s, где ем я. Мне кажется, что я там не один, всем кажется, что они не одни. Я ем гамбургер и смотрю в зеркало в глаза другому, который тоже ест гамбургер. Мы все едим гамбургер, и это нас объединяет.

Мне нравится, когда люди обсуждают McDonald’s. Не важно, что они говорят про McDonald’s, – это всегда интересно. Поэтому мой любимый диалог в кино – это разговор Джона Траволты и Самюэля Л. Джексона в фильме «Криминальное чтиво», когда их герои едут в машине и разговаривают о парижском и голландском McDonald’s. Le Big Mac. McDonald’s – это универсальная тема для разговора. Если не о чем говорить, говорите о McDonald’s.

Мне непонятно, когда нападают на McDonald’s из-за того, что якобы от его еды толстеют. Я думаю, что от пиццы тоже толстеют,

и от черной икры, если есть ее ведрами. Я ем в McDonald’s, но я не такой уж толстый. Andy Warhol ел в McDonald’s, он совсем не был толстым. Может, дело в том, что я постоянно блюю после еды в McDonald’s, и она не усваивается во мне в полном объеме? Я блюю после McDonald’s, но мне все равно нравится McDonald’s. Я уверен, что это просто какой-то дефект моего организма. McDonald’s если в чем и виноват, так это в том, что его еда вызывает привыкание. Может, это и не еда вызывает привыкание, но что-то же вызывает, раз люди снова и снова приходят в McDonald’s.

Мне нравится смотреть на всех этих мальчиков и девочек, которые работают в McDonald’s. Мне их жаль, но они должны быть, потому что кто-то должен подать мне гамбургер. Они ангелы. Но эти ангелы глухие. Они слышат, наверно, только голос Господа нашего, потому что, когда я прошу колу без льда, они всегда кладут в нее лед. А я прошу громко и четко.

Я никогда не хожу в японский, китайский или корейский рестораны. Мне кажется, что это абсолютно не в моем стиле. К тому же есть суши сейчас стало модно. А я стараюсь не делать ничего, что модно, я стараюсь делать то, что в моем стиле. Мне вообще не нравится мода на Азию. Мне вообще не нравится Азия. Я не имею к ней никакого отношения. Так почему я должен есть их еду и смотреть их фильмы? Я никогда не стану есть собак, как в Корее, мне совершенно неинтересен ислам, мне плевать на Шиву. Мне не нужна суррогатная Азия. Запад сделал из Востока товар – Восток стал частью Запада. Отсюда все проблемы. Суши – результат того же глобализма, что и fast food. В городе, где я живу, ресторанов суши больше, чем ресторанов McDonald’s.

Я думаю, что суши нужно есть в Японии, пиццу нужно есть в Италии, пайолу нужно есть в Испании. А McDonald’s есть везде.

McDonald’s стал символом капиталистического мира. Если антиглобалистская акция, то бьют стекла в McDonald’s. Если выступления против бомбардировок Югославии, то крушат McDonald’s. Оказывается, McDonald’s еще и самый беззащитный бренд. Может, во мне срабатывает чувство жалости к нему, и поэтому я ем там снова и снова. Выходит, капитализм и McDonald’s – это одно и то же. Я абсолютно равнодушен к капитализму, но я люблю McDonald’s. Возможно, я неправильно понимаю капитализм. Он уже сто лет как другой. Мы до сих пор живем представлениями XIX века. Польза, цена, качество, надежность – все это ничего не значит.

Фраза «McDonald’s – это ресторан для небогатых. Там едят те, у кого нет денег на нормальную пищу», – это ложь. Точнее, это ни о чем не говорит – пустое место. У большинства тех, кто приходит в McDonald’s, есть деньги. У меня есть деньги, но я иду в McDonald’s. Я ем там, потому что я люблю его.Я смотрю на рекламный слоган McDonald’s «I’m lovin’ it». Я перечитываю его десять, двадцать, сто раз. Я начинаю понимать, что значит McDonald’s. В McDonald’s ходят не потому, что там вкусная еда, не потому, что там дешево, не потому, что хочется есть, не потому, что нечем заняться, а потому, что I’m lovin’ it. И все тут.

Soundtrack. Serge Gainsbourg and Jane Birkin, «Je t’aime… Moi non plus».

Bonus. Стилизация под эпизод фильма Федерико Феллини «Амаркорд». На верхушке дерева сидит человек и кричит: «Я хочу бигмак! Я хочу биг-м-а-а-а-к!» Показывают другого человека, который разводит руками и говорит: «Ну где я ему возьму бигмак?» Packshot McDonald’s и слоган: «Нас любят, даже если не знают. McDonald’s».

14. Nokia