Брат мой, ящер
Шрифт:
Особенно этим отличались древние иудеи с их исступленной тягой к справедливости. С самого начала, когда появились первые гоминиды, с первыми проблесками самосознания, появилась и вера. Богов у всех народов всегда было множество, на все случаи жизни, но только иудеи вымечтали себе единого справедливого Бога. И сотни заповедей, включая всем известные десять главных, которые содержатся в Торе, Пятикнижии Моисеевом, — так иудеи называют первые пять книг своего священного писания, которые потом другие назовут Библией, — не Бог дал Моше на горе Синай — так, кстати, иудеи произносят имя Моисея, — а сами иудеи придумали их себе вместе с единым богом. Ибо только единый Всевышний может быть справедлив, а не сотни богов и божков и разных копеечных идолов. Не случайно один из еврейских мудрецов рабби Гилель в первом веке до нашей эры короче всех выразил суть иудаизма: «Что неприятно тебе, не делай своему ближнему». А рабби Акива задолго до Йешу — Иисуса Христа — учил: «Люби ближнего своего
И что вы думаете, придуманный ими Бог действительно стал богом, по крайней мере, в их представлении, и помогал им в их тяге к справедливости и во всех испытаниях и тяготах, которые более чем сполна выпали им. Представьте себе, например, что в те далекие жестокие времена иудеи не только сами должны были отдыхать в субботу, но и строжайшим образом следить, чтобы и рабы не делали никакой работы, ни даже скот. А по прошествии семи лет правоверный иудей должен был отпустить раба, снабдив его, заметьте, всем необходимым для возвращения на родину. Пожалуй, есть чему поучиться некоторым сегодняшним московским предпринимателям, которые эксплуатируют гастарбайтеров откуда-нибудь из Таджикистана куда более сурово. Вы, возможно, спросите: если иудаизм был столь справедлив, почему появилось христианство?
А дело в том, что, если вы помните, маленький уродливый еврей по имени Шауль, Саул в русской Библии, человек дьявольски честолюбивый и еще более дьявольски энергичный, основал новую церковь, которая со временем стала христианством. По сути, он обокрал Йешу, как иудеи звали того, кто стал известен миру как Иисус Христос. Йешу был пророком, которые не раз появлялись в иудейской истории, чтобы быть своего рода посредниками между Богом и людьми, напоминать людям, чтобы те не забывали об обязанностях перед Богом, которого сами себе избрали. Йешу множество раз повторял, что закон, данный Моше Богом на горе Синай, свят, и сам следовал ему неукоснительно, как, кстати, и его ученики. Например, апостол Петр, основатель церкви Христа, ее «скала», как называют его богословы, до последнего дня своей жизни соблюдал законы кашрута, то есть иудейских предписаний в еде.
И лишь маленький Шауль из Тарса, ставший в новой религии Павлом, распираемый честолюбием, решил иначе. Он объявил, что по дороге в Дамаск увидел в небе Йешу в образе Бога. Это был тот самый Шауль, который до того времени яростно поносил учеников и последователей Йешу за их якобы ложные идеи. И хотя Шауль-Павел никогда Йешу-Христа в глаза не видел и не слышал, он решил, что лучше него знает, что Христос думал и что он имел в виду. Так и возникло христианство. Иудеи, у которых был свой бог и которые видели множество суровейших пророков в своей истории, от Йешаягу-Исайи до Ирмеягу-Иеремии, вовсе не собирались променять их на заклинания Шауля.
— Но ведь вы не будете спорить, что римляне Христа распяли по решению еврейского суда. Даже я это помню.
— Пытаться восстановить историю по Евангелию, это то же самое, что изучать историю ежовщины тридцатых годов в СССР по речам государственного прокурора Андрея Януарьевича Вышинского — яростного обвинителя на множестве процессов, унесших жизни тысяч ни в чем не повинных людей. Не знаю, чьим он был шпионом, немецким или японским, но шпионом он был точно — так Вышинский доказывал виновность обвиняемых, требуя для них казни. К которой, естественно, тут же присуждали неизвестно чьих, но шпионов. Так и с Евангелием. Ведь оно было написано основателями новой церкви, и посему, как это обычно бывает в истории, нужно было очернить своих предшественников. Даже беглого взгляда на Евангелие достаточно, чтобы возникли вопросы. Например, в послании от Матфея в знаменитой Нагорной проповеди Иисус говорит: «Не думайте, что я пришел нарушить закон или пророков. Не нарушить их пришел я, но исполнять». А несколькими строчками ниже Йешу, человек следующий Закону, в том числе, естественно, и заповеди чтить отца и мать своих, говорит ученику, собравшемуся пойти похоронить отца: «Иди за мной и предоставь мертвым погребать своих мертвецов». Никогда Йешу не мог произнести такие жестокие слова, не мог он не пустить ученика похоронить отца. Это хуже, чем варварство. Это чувства не Йешу, а Шауля-Павла, хотя это послание и подписано Матфеем. Я это знаю, а не думаю…
— Что значит «знаю»?
— Знаю — это значит знаю, — сказал Иван Иванович. — Потому что я знал Йешу, видел и слышал его. И не раз. Он был яростным поносителем людских недостатков, но он был бесконечно добр.
— Вы хотите убедить меня, что знали и видели Иисуса Христа? — Ирина Сергеевна почему-то разволновалась и даже привстала на своем стуле.
— Дорогая Ирина Сергеевна, я вас ни в чем убеждать не собираюсь. Пройдет немного времени, и вы сами убедитесь во всем.
Но давайте закончим с Евангелием и вернемся к казни Йешу по приговору еврейского суда. Римлянам и самому Понтию Пилату меньше всего нужны были какие-то судебные решения. В отличие от последующих его апологетов, взять хотя бы вашего Михаила Булгакова, который изобразил Пилата в «Мастере и Маргарите» эдаким тонким страдающим джентльменом, человек он был жестокий, жадный и коварный, настоящий солдафон, и практически разорил и разрушил процветающий край и казнил тем же распятием десятки тысяч людей без всякого суда и следствия. Даже Рим вскоре должен был отозвать его после бессмысленного и жестокого убийства группы самаритян. Просто у Йешу были ученики, а римлянам любые народные лидеры, выражаясь сегодняшним языком, были опасны. Проще было прибегнуть к излюбленному Пилатом методу — убрать его. Как спустя двадцать веков говаривал Иосиф Сталин, нет человека — нет проблемы. И знаменитую фразу «Я умываю руки», которая должна была сказать, что в казни Иисуса он лично виновен не был, он никогда не произносил, а придумали ее авторы Евангелия, которые пытались польстить римскому сатрапу-прокуратору. Ранних христиан римляне преследовали безжалостно, и их попытку настроить римлян в свою пользу понять можно. Впрочем, история, в том числе и история религий, полна событий, которые никогда не происходили. И фраз, которых никто не произносил.
К тому же, по Евангелию выходит, что высший еврейский суд, сангедрин, осудивший Христа, был собран в субботу. Это столь же невероятно, как представить себе начало какого-нибудь заседания политбюро в СССР с коллективной молитвы. Суббота для иудеев была священным днем отдыха, когда даже разжечь огонь запрещалось, а не то чтобы судить кого-либо. К тому же сангедрин славился своей терпимостью и дотошностью. За предыдущие сто лет смертные приговоры были редчайшим явлением в его практике. Даже неженатые мужчины, не познавшие отцовства, не имели права заседать в сангедрине. Считалось, что сердце отца мягче.
Кстати, забавная параллель: Шауль-Павел, как я уже сказал, вначале поносил Христа и его взгляды и его учеников, а государственный обвинитель на процессах тридцатых годов Вышинский был до революции меньшевиком и нападал на большевиков.
Вы спросите, дорогая Ирина Сергеевна, почему же столько людей поверило Павлу, что он, якобы, видел Христа. Заметим, что меньше всего было таких среди евреев, которые видели и слышали Йешу, даже любили его, но никак не собирались думать, что этот сын плотника из Вифлеема был божьим сыном и тем более Мессией, посланному Богом для искупления грехов людей и для обустройства, так сказать, земной жизни, чтобы агнец безбоязненно улегся рядом с волчицей. Да и Йешу на самом деле никогда не говорил, что он сын божий. Это все придумал Павел. А вообще-то люди доверчивы, и все зависит не от логики, а от силы убеждающего. Так же, спустя почти шестьсот лет, бедуины поверили погонщику верблюдов Мохаммаду, основавшему Ислам, который утверждал, что его посетил Аллах. Да что говорить о тех далеких временах, когда люди были доверчивее, и требовалась лишь сила красноречия и внушения. В 1820 году, во вполне уже просвещенные и скептические времена, четырнадцатилетний американский юноша по имени Джозеф Смит, объявил, что встретил в лесу ангела по имени Морони, и тот указал ему, где спрятан ящик с золотыми пластинами, покрытыми странными письменами. С помощью Морони мальчуган продиктовал местному школьному учителю содержание пластин, и в результате появилась известная книга Мормона, а с нею и началась религия мормонов, которая и сегодня объединяет около двух миллионов людей. Самое забавное, что никто, естественно, никогда этих «золотых пластин», не говоря уж об ангеле Морони, и в глаза не видел.
Да и в политике то же. Почему столько людей поверили во вздорные пророчества Карла Маркса, редкостного лентяя и мелкого домашнего тирана, жестоко издевавшегося над семьей и женой, и способности которого главным образом сосредотачивались на умении жить за чужой счет? Или Владимиру Ленину, неудавшемуся юристу, человеку злобному и тоже дьявольски честолюбивому? Или Иосифу Сталину, который возводил свою абсолютную власть на фундаменте из костей десятков миллионов ни в чем неповинных людей? Или Адольфу Гитлеру, который позвал одну из самых просвещенных стран в мире в безумный античеловечный, антихристианский кровавый поход?
Но вернемся опять к Павлу. Дальше — как раз «идея, овладевшая массами…». Христианство фактически подменило Бога Христом, нисколько не смущаясь тем, что творило его именем, именем человека, звавшего к добру, самые жестокие вещи. Например, в конце десятого века папа Урбан II призвал верующих отправиться в крестовый поход «освободить гроб Господень» в Иерусалиме. По дороге христолюбивое воинство громило всех и вся, прежде всего убивая евреев. Например, крестоносцы осадили еврейский квартал в Вормсе, что в Германии, и перебили всех евреев, кто не хотел тут же на месте принять христианство. А ведь у них был общий Бог… А захватив Иерусалим, собрали всех евреев в синагоге и заживо сожгли их там. Такое вот трогательное маленькое торжество по поводу «освобождения гроба Господня». Впрочем, и единоверцев крестоносцы особенно не жаловали. Они разгромили по пути христианский Константинополь и убили там тысячи христиан. И все под знаменем Иисуса, который призывал любить ближнего своего и даже подставлять ему другую щеку… Богословы даже придумали целую философскую систему — теодицею, которая должна как-то совместить несовместимое — доброго всемогущего Бога с царствующим в мире злом.