Брат номер один: Политическая биография Пол Пота
Шрифт:
«Сим показал идущую в гору дорогу к остаткам дома Пол Пота и большой утес на краю обрыва. «Сюда он приходил и сидел здесь по вечерам, — сказал Сим. — Когда он был подавлен, звал меня, и я подходил и садился рядом с ним. Он пил дорогущий женьшеневый чай, держал бутылку тайского виски и обычно говорил о стране для бедных»». [322]
Согласно Парижским мирным соглашениям, подписанным в октябре 1991 года, покровители Пол Пота оставили его навсегда. Однако это несколько лет до Пол Пота не доходило. Он и его сторонники пытались выиграть время. Более крупным государствам всегда было легко «бросать» или «подбирать» Камбоджу и ее политиков. Постоянство покровительства этих держав и искренность их поддержки нередко вводили в заблуждение камбоджийских правителей. В этом смысле Пол Пот был самым последним в длинной череде послушных либо неосмотрительных правителей Камбоджи, вынужденных или страстно желавших согласиться с иностранным владычеством. В эпоху ДК эта зависимость являлась результатом неизменной уязвимости Камбоджи и, по иронии судьбы, следствием недостатков ее «независимого» коммунистического движения. На протяжении многих
322
Т. McCarthy. The Butcher of Cambodia. Time, April 27 1998.
Если сила и значение роли красных кхмеров уменьшались, то свою способность устрашать людей они сохраняли, не до конца утратив и запас своих партизанских сил. Отряды красных кхмеров продолжали совершать ужасные и молниеносные нападения на мирных вьетнамцев и в 1995 году похитили и убили троих иностранных туристов, вытащив их из поезда. Для объяснения подобных действий руководители движения использовали свою расистскую враждебность к Вьетнаму. Вдобавок их ненависть к Вьетнаму служила для того, чтобы заставить забыть о прошлом тех, кто выжил. В своих публичных заявлениях лидеры красных кхмеров уже не говорили об эпохе ДК как о периоде грандиозного социального эксперимента. «Трехлетний период», как он теперь назывался, стал благородным сдерживающим фактом, спасшим Камбоджу от захвата Вьетнамом. Выступая в 1990 году, представитель красных кхмеров объяснил: «Если бы мы были коммунистами, это означало бы, что мы встали на сторону вьетнамцев», — интригующее извращение того, что творилось на самом деле. [323] Больше того, «если бы мы не боролись», как заявил Пол Пот Нейту Тейеру семь лет спустя, «в 1975 году Камбоджа стала бы еще одним кампучийским Кромом». Он имел в виду дельту Меконга в Южном Вьетнаме, которая перешла под контроль вьетнамцев еще в XVII веке. Он повторил это незадолго до своей смерти в апреле 1998 года. [324]
323
Sina Than. Cambodia 1990: Towards a Peaceful Solution? // South-last Asian Affairs 1990. Singapore, 1991, p. 87.
324
N. Thayer. Final Reckoning, E. Pape. Pol Pot's Final lnterview//Phnom Penh Post, April 24—May 7 1998.
В 1993–1994 годах посты в коалиционном правительстве в Пномпене были кое-как поделены между роялистами (известными под своим французским акронимом FUNCINPEC), победившими на выборах, и Народной партией Камбоджи (НПК) Хун Сена. Эта партия правила страной с 1979 года, проводя осторожную политику примирения с красными кхмерами. Последние в свою очередь стой же осторожностью (или цинизмом) старались придерживаться политики единого фронта, которая принесла им так мало выгоды — за исключением мира — во время периода ЮНТАК. Однако в 1994 году власти Пномпеня объявили красных кхмеров «вне закона» и возобновили военные действия против них.
Оглядываясь в прошлое, мы можем сказать, что именно в этот момент движение красных кхмеров начало распадаться. Изменив тактику в подконтрольных районах, Пол Пот и его соратники стали проводить политику, основанную на диктаторстве крестьянства. Теперь, когда им не хватало заграничной поддержки, руководители движения действовали исходя из необходимости. Они также надеялись заложить основу победы, «очищая» ряды своих сторонников и восстанавливая условия времен вооруженной борьбы с Сиануком и Лон Нолом. В 1997 году бывший военный сказал Дэвиду Эшли, что новая политика была «автономным решением Пол Пота, основанным на его опыте… Он вернулся назад, чтобы вновь приняться за старое». [325] В рамках этой жестокой политики были введены тяжелые наказания за торговлю с другими зонами. Эта политика вызвала возмущение в Пайлинском регионе, граничащим с более населенными районами Таиланда и в 1990-е годы начавшим процветать благодаря эксплуатации минеральных ресурсов. Буддийские храмы и рынки, быстро распространившиеся на территориях, подконтрольных красным кхмерам, были закрыты, а личное имущество коллективизировано. Кроме того, разрабатывались планы по ограничению сельскохозяйственных участков, которые обрабатывали крестьяне. Из-за длительного контакта с внешним миром, как считали руководители движения, оно заразилось вирусом всемирной коррупции. Характерно, что вину за это взвалили на посторонних. Как утверждалось водном документе, датирующемся 1994 годом, дела у красных кхмеров шли неважно, потому что «враждебные элементы» властвовали над людьми, политикой, экономикой, этикой и т. д.» Будучи неспособными либо не желая сотрудничать с открытым, многоликим миром, Пол Пот и его соратники перевели часы назад и попытались вновь развязать единственную выигранную ими войну. К счастью для остальной части страны, все условия, при которых красные кхмеры одержали в 1975 году победу, сейчас не существовали.
325
Интервью Дэвида Эшли с Ай Чхеаном (январь 1997). Он же. The End of the Revolution, неопубликованная работа, апрель 1997. Я благодарен Эшли за экземпляр этой статьи, обобщившей его глубинный анализ.
Новая политика оказала на сторонников движения катастрофическое воздействие. Перспектива возрожденного социализма, принудительной нищеты и бесконечной войны подтолкнула тысячи из них к выходу из движения. В 1996 году бывший член партии сказал Дэвиду Эшли следующее:
«После выборов руководство стало говорить о борьбе «до конца света»; до следующих поколений. После выборов не было ясного представления
326
Интервью Дэвида Эшли с бывшим членом партии из 450-й дивизии (сентябрь 1996).
Ближе к концу 1995 года Пол Пот, видимо, пережил инсульт, парализовавший левую половину тела. После инсульта он стал очень плохо видеть левым глазом. К тому моменту остатками красных кхмеров эффективно руководил Та Мок, но по основным вопросам по-прежнему консультировались с Пол Потом. Тем временем участники коалиции в Пномпене — Хун Сен и Нородом Раннаридх — стали открыто враждовать друге другом. Укрепляя свои и подрывая позиции соперника, они боролись за перебежчиков от красных кхмеров. Больше везло Хун Сену. В августе 1996 года Иенг Сари отказался от радикализма, с которым имел дело больше сорока лет, и перешел на сторону Хун Сена с условием, что получит королевское прощение и сможет остаться в своем поместье в Пайлине. В беседах с журналистами, борцами за права человека и исследователями Иенг Сари искусно отмежевывался от ужасов режима ДК. Тогда — это тогда, неоднократно повторял он. Сейчас есть сейчас. Войска, посланные из цитадели красных кхмеров Анлонгвенга для нападения на Иенг Сари, дезертировали в пути. За следующие два месяца красные кхмеры потеряли тысячи испытанных сторонников и потеряли две из трех главных опорных территорий. Ввиду упадка движения Пол Пот выступил против Та Мока (он стал вторым человеком в руководстве, сдвинув в этой позиции Нуон Чеа в 1995 году), Нуон Чеа и Сон Сена, обвинив их в контактах «с вьетнамцами» (т. е. с Хун Сеном) и посадив под домашний арест в бывший штаб Та Мока в Анлонгвенге. [327]
327
Эти два параграфа написаны на основе материала, взятого из статьи Нейта Тейера N. Thayer. Next Generation 11 FEER, August 7, 1997 и из дословного перевода его интервью (состоялось 25 июля 1997) с Кхем Нгуоном, недавно избранным военным командиром, который вместе с Та Моком устроил показательный суд над Пол Потом. Беглое повествование Кхем Нгуона звучит искренне, однако следует относиться с осторожностью к датировке разговоров и приписываемой людям мотивации, о которой говорит Нгуон.
В этот момент Пол Пот попытался создать новое движение и привлечь к нему новых сторонников, включая военачальника Сароёна, в 1996 году поссорившегося с Та Моком. Используя этих новых подчиненных, Пол Пот начал долгий экскурс в прошлое. «Из-за того, что у Пол Пота были свои проблемы с камбоджийским обществом и мировым сообществом», как объяснил военный Кхем Нгуон Нейту Тейеру в июле, «он постоянно вел движение в темноту, в черную дыру, из которой не было выхода». [328]
328
Эта идея прозвучала и у обвинителя Пол Пота на суде в июле 1997 года: «Оглядываясь назад, Камбоджа превращалась в ничто».
К середине 1997 года Пол Пот выпал из времени и пространства. Последние несколько недель его руководства были просто ужасающими, а поведение перечеркнуло харизматичный образ добродушного человека, который он так долго культивировал, работая, главным образом, тайно. По-видимому, по приказу Пол Пота Сароён убил несколько членов безоружной делегации, присланной FUNCINPEC из Пномпеня в феврале 1997 года. Кроме того, за Сароёном еще «около двадцати» членов партии, убитых в Анлонгвенге. Он лично проконтролировал, чтобы дома людей, подозревавшихся в верности Та Моку, были сожжены.
В полночь 9 июня 1997 года Пол Пот приказал Сароёну и еще нескольким своим сторонникам убить Сон Сена, которого он подозревал в контактах с «вьетнамцами» через членов семьи, связанных с НПК. Зверское убийство Сон Сена, его жены и нескольких родственников, в том числе и маленьких детей (всего было убито четырнадцать человек) вызвало гневу тех членов партии в Анлонгвенге, которые еще не встали на чью-либо сторону в междоусобной грызне верхушки. «Увидев тела, — сообщил сторонник Та Мока Кхем Нгуон Нейту Тейеру в июле, — все наши товарищи, все движение в Анлонгвенге поняли, что подстроенное Пол Потом убийство Сон Сена было неправильным, несправедливым и варварским». Следующими могли стать Та Мок и Нуон Чеа, а вместе с ними и те, кто, как Кхем Нгуон, занял выжидательную позицию. В Анлонгвенге начала возникать оппозиция Пол Поту, а верные ему до тех пор военные подразделения перешли на сторону Та Мока. 13 июня Пол Пот сбежал вместе со своей семьей и горсткой приверженцев. Идти он совсем не мог, поэтому его несли в зеленом китайском армейском гамаке, подвешенном на бамбуковой жерди. Беглецов поймали 16 июня. Пол Пот находился «при смерти». 17 июня радиостанция красных кхмеров объявила его предателем. [329]
329
N. Thayer. Brother Enemy № 1 //Phnon Penh Post, 1997, August 15–18, здесь представлен более подробный анализ, чем в его же статье Brother Number Zero//FEER, August 7,1997. Обобщение событий июня — июля 1997 года см. в Phnom Penh Post, January 2–15, 1998.
Следующие десять месяцев — вот все, что оставалось Пол Поту. По иронии судьбы, в это время он был больше на виду, чем в любой период своей жизни начиная с 1970-х годов — сначала на показательном суде, инсценированном Та Моком 25 июля в Анлонгвенге, а потом в трех интервью, которые его заставили дать американскому журналисту Нейту Тейеру, репортеру из Таиланда и камбоджийскому корреспонденту.
В конце июня, после поимки Пол Пота, должностные лица FUNCINPEC возобновили переговоры с Та Моком, которых так старался не допустить свергнутый вождь. Перспектива выстраивания огрубевших бойцов Та Мока рядом с войсками, верными FUNCINPEC, по-видимому, лишила Хун Сена присутствия духа. Он возглавил жестокий переворот, который состоялся 5–6 июня в столице и других районах страны. В результате этого переворота было убито свыше ста членов FUNCINPEC, а роялистская партия была устранена от власти.