Брат во Христе: Второе пришествие
Шрифт:
– Как тебе объяснить, Рэб, это исполнители, с которыми никто не делился конечной целью. Про меня они не знают. Их задача подчинять стабы и бороться с любым сопротивлением. Мои бывшие сослуживцы анализируют результаты их работы и делают выводы, попался я на их удочку, или еще нет.
– Ты задел их? Зачем ты нужен им?
– Как зачем? Я ломаю систему. Это самое невыносимое для них. Они уверены, так же, как и я когда-то, что живут в идеальном мире. Вспомни всю историю человечества, как люди в исступлении защищают то, к чему привыкли. Вспомни религиозные войны. Ради чего? Ради мифов, чей прекраснее?
– Да уж, про мифы мне можешь не рассказывать. Короче, для твоих однополчан, поймать тебя дело чести?
– Можно и так сказать.
– Их много, а я помню, что ты был не самым лучшим среди них.
– В отличии от них, у меня есть опыт жизни в Улье, и этот опыт намного ценнее того, что есть у них.
– А в твоих планах, какое место отведено мне?
– Тьфу на тебя! Никакого. Я не позволю себе использовать тебя. Скажу тебе честно, в детстве у меня и таких же, как я появлялась потребность в друге и знаешь, что делали наши воспитатели, чтобы выбить эту дурь?
– Что?
– Нас заставляли драться между собой, либо сажали в карцер босиком, а пол там был с подведенным электричеством и первым выходил тот, кто не выдержав мук, нажимал на кнопку и пускал ток в карцер своему другу. Понимаешь?
– Более чем.
– Вот так из нас выбивали понятие о дружбе. Каждый сам за себя.
– Понятно, тебе нужен настоящий друг.
– Да, нереализованная потребность корнями из детства, видимо.
Рэб не успел ничего ответить, в комнату затащили следующего рейдера. Бойцы правильно поняли начальника и не стали в первую очередь тащить всякую шваль. Этот рейдер выглядел напротив предыдущего гораздо лучше. На нем была хорошо подогнанная дорогая разгрузка пустынного натовского образца. На правой ноге была прикреплена кобура под пистолет, на руках обрезанные перчатки, на голове опять же натовская панама. На глазах темные очки. Ни дать ни взять, киногерой.
– Очки снять!
– Строго приказал Мираж.
– Какой способностью обладаешь?
– Стреляю метко.
– Каким образом?
– Управляю пулей.
– Кинетик?
– Типа того, но могу влиять только на движущиеся предметы.
– Попади в кастрюлю.
– Мираж взял со стола вилку и протянул допрашиваемому.
– Отойди в конец комнаты.
Человек хмыкнул, отошел и бросил вилку, не целясь. Полет ее был достаточно медленным, чтобы заметить, что баллистическая траектория повела себя неестественным образом. Столовый предмет булькнул в бульон.
– Убедил?
– Спросил рейдер.
– Да, спасибо. Теперь приступим к тому, для чего тебя сюда позвали. Почему ты оказался здесь?
Мираж не церемонился с людьми, когда чувствовал, что тот не договаривает. Он умел вести разговор так, что у допрашиваемого создавалась иллюзия отсутствия выбора. "Натовец" быстро потерял уверенность и к концу допроса чуть ли не просил пощадить его. Его увели. Потом была череда не запоминающихся одинаковых личностей, усредненных схожими переживаниями и потребностями. Рэб автоматически пропускал мимо ушей все, что они говорили, в чем признавались и сильно сочувствовал Миражу и его помощникам, вынужденным выслушивать одно и то же. Сам он клевал носом и периодически проваливался в тревожный сон. Незаметно, за окнами забрезжил рассвет, а допрашиваемых все вели и вели.
Пулька набралась смелости, вошла в дом и попросила вареники для Михалыча. Мираж разрешил передать их, только без контакта с Пулькой. Примерно к одиннадцати часам допрос закончился. Желудки от голода уже подводило у всех. Мираж шепотом отдал какие-то распоряжения бойцам.
– Всё?
– Спросил Рэб.
– Всё.
– Ответил Мираж.
– Выяснил чего-нибудь?
– Даже больше, чем ожидал.
– Нам есть чего бояться?
– Если сидеть и ждать, то есть. Если попробовать действовать на опережение, то как получиться.
– Можешь объяснить понятнее?
– Да мне самому не все понятно. Стараюсь решать проблему в динамике, по мере поступления сведений. Вкратце, все обстоит так: некая группировка чрезвычайно умело захватывает и подчиняет себе территории. Само по себе, для эгоистичного мира Улья это большая редкость, хотя в его истории были попытки захватить большие территории и создать что-то типа квазигосударства. Ни одна из них ничем хорошим не закончилась. Улей чересчур подвижен, чтобы строить на нем что-то монументальное и на века. Тем не менее, провокация с захватом территории выглядит успешной, что косвенно указывает на организаторов, знающих ошибки прочих завоевателей.
– Как нам убедить, что тебя здесь нет?
– Нам надо...
– Тихо произнес Мираж.
– Создать видимость сопротивления в другом месте. Я не хочу, чтобы эти головорезы дошли до "Бастиона". Тебе же не надо объяснять почему?
– Ты намекаешь на "Затерянный мир".
– Именно. Я создал это место и мне оно нравится.
– Что показал допрос?
– Свои выводы я оставлю при себе. Пока. Им нужно дозреть.
– Кто-то из рейдеров на самом деле разведчик?
– Предположил Рэб.
– Самый главный разведчик здесь Михалыч. Корыстным типом оказался.
– Как поступишь с ним?
– Везунчик перепрограммирует его.
– То есть?
– Напичкает его память ложными воспоминаниями, а другие заблокирует. Это ж гуманнее, чем расстрелять?
– Гораздо.
Группа бастионовцев постоловалась в стабе до вечера. За это время произошли две драки, и одна из них со стрельбой. Обиженные рейдеры пытались компенсировать потрепанное допросами самолюбие. Хорошо обученные бойцы не оставили им никаких шансов и на будущее дали хороший урок воздержания от глупостей.
Колонна покинула стаб перед самым закатом. Под растерянный взгляд Михалыча, пытающегося у себя в голове привести в порядок разбежавшиеся по углам мысли, и грязные ругательства рейдеров, произносимые почти шепотом, группа машин двинулась к следующему чек-поинту.
Рэб радовался, что взрыв не повредил лампочки в фарах. Скакать по буеракам проселков без света было бы тяжело. Скрипач и Полярник спали сзади в обнимку с оружием. Махоуни тоже клевал носом, но на каждой кочке просыпался и смотрел по окнам.