Брат-зверь

Дроздов Игорь

Алексей окинул восхищенным взглядом своды пещеры. В свете факелов видны зеленоватые стены. Блестят белые нити.

– Это вы сами сделали?

– Не-а, - замотал головой Тимур.
– Пещеры здесь всегда были. Поселок вырос после. Вообще-то их довольно сложно отыскивать и опасно. Их живоглоты облюбовывают. Но любой нашедший поймал свою удачу зашиворот при любом раскладе. Что он сам выгонит живоглота и построит поселок. Что загонит пещерку каким переселенцам.

– И много таких поселков? С пещерами?

– Ты что, глупой?
– Барбос удивился

настолько искренне, что Каширцев просто не мог на него обидеться.
– Они все с пещерами. По другому не выжить

– Понятно.

Они пошли параллельно цепочке людей передающих корзины с рыбой и мхом, и грибы ближе ко входу. Алексей смотрел на царящее вокруг изобилие. Ну, хоть в этом не было проблем. Теперь при желании, да при должной подготовке поселок мог простоять вечно.

– Кочевники, - начал Алексей, - если вникнуть в смысл этого слова, сво­его поселка не имеют.

– Ага. Они говорят, что должны быть свободными, ни от чего не зависящими.

– Ясно.

– Только считают, что другие должны оплачивать их свободу.

Алексей удивленно посмотрел на Барбоса Тимуровича. Не ожидал от него таких слов.

X X X

Ночь принесла с собой новые неприятные новости. Костров прибавилось. Теперь их стало тридцать семь.

– Может, это военная хитрость?
– блеснул эрудицией Барбос.

– Надеюсь, - с сомнением проговорил Алексей. Но здравый смысл упрямо твердил, что все без обмана. Лучше б с обманом. Откуда они взяли подкрепление? Причем больше половины… какое половины. Почти две трети прибавилось.

Юлия все так же сидела за столом в своей комнате-кабинете. Тимур войти вместе с ним не решился. Благоговейно проводил взглядом Алексея, допущенного в святая святых.

– У нас проблемы, - начал Алексей сразу.

– К кочевникам пришло подкрепление.

– Уже сообщили?

– Не перебивай. И мои люди отказываются принимать реформы. Считают их низостью и трусостью.

– Да… но… откуда ты узнала?

– Не забывай, этот мир придуман мною. И если верить тебе, то я лежу сейчас опутанная проводами и воображаю, и придумываю, и фантазирую. Выбирай, что хочешь. А это значит, что без моего ведома здесь и травинка не шелохнется. Так что я просто знаю.

– Просто знаешь, значит. Ну, если просто знаешь, может, подскажешь, как мне поступить?

Юлия водила пальцами по столешнице, словно ворожила.

– Нужно искать что-то необычное, - сказала она.

– Спасибо, - Алексей ернически улыбнулся.
– Случаем не подскажешь, что именно?

– Подскажу.

Каширцев поднял бровь, уж больно не походило это на всяких предсказателей, но промолчал.

– На восток от поселка есть развалины, - продолжала Юлия.
– Раньше там было что-то наподобие школы. Впоследствии в ней группировались ос­татки спецназа и ОМОНА, где и были на голову разбиты. Посмотри там. Может, найдешь что-нибудь интересное.

– А может…

– Нет, - перебила Юлия.
– Даже не думай.

– Но я не договорил.

– Я и так поняла. Не собираюсь

я возвращаться. Пока. Не делай такие страшные глаза. Рукопожатиями займемся потом.

– Но логика…

– Женщины пользуются интуицией. Спинным мозгом как говорят мужчины.

– Но чего ты боишься?

– Я не боюсь. Просто мне не нужны кочевники в моем поселке.

– Вот черт. Ну, пойми ты Юля. Как только мы выйдем отсюда, Большой Щит исчезнет. И будет уже все равно, поселились ли здесь кочевники или их отогнали. С точки зрения гуманизма будет даже лучше, если ты уйдешь. Никто не пострадает, никто не умрет.

Юлия посмотрела ему прямо в глаза. Ему даже стало как-то неуютно. Потом опустила лицо.

– Откуда ты знаешь?
– проговорила она тихим голосом и снова посмотре­ла на него.
– А вдруг останется. Может мы, дав толчок, породили мир, который останется и после нас.

– Ничего не останется!
– высказался Алексей. Резко замолчал. Глаза уставились в пустоту. Вернее в ворох собственных воспоминаний.

– Что случилось?
– встревожилась Юлия. Алексей, не отвечая отвернулся. Пошел к стене.

– Почему ты молчишь?
– настаивала Юлия - Тебе что-то известно? Что?

– Ничего. Все нормально. Все хорошо.

На душе не было ничего хорошего. Перед глазами предстал падающий звездолет. Мечущиеся в панике люди. Лицо Риты с вырванной щекой. Так, что видны кости челюсти, зубы. И все произошло уже после его ухода. А уж про ДУГАТ и говорить нечего. Откуда он явился?

– Ситуация… - проговорил он.

Юля подошла к нему, хотела потрясти за плечо. На полдороге рука отдернулась. Юля даже прижала ее к груди и накрыла ладошкой. Наверное, для надежности.

– O’key, - сказал Алексей, не заметив ее промашки.
– Я постараюсь помочь. Хорошо?

– Хорошо, - закивала Юлия.

– Только после того, как я все сделаю, мы сразу уйдем. У нас своя жизнь. И ты должна это понять.

– Хорошо, - снова кивнула Юлия. Вдруг лицо ее изменилось.
– Как там дети?
– спросила она.

– У Сергея все хорошо. Олю я тоже вытащил, - Алексей натянул на лицо улыбку, стараясь, чтобы это не выглядело неестественно. Рассказывая о своих приключениях, он не хотел лишний раз тревожить жену, и умолчал о том, что случилось с Олей, о ее руке. По глазам Юлии было видно, что она что-то заподозрила, но расспрашивать не стала.
– Ва­ня пока еще… там.

– Бесчеловечные, - тихо проговорила Юлия. И заплакала. Каширцев сра­зу почувствовал себя неуютно. Смотреть - смотрит, а помочь ничем не мо­жет.

Х Х Х

Взяв с собой Барбоса Тимуровича, ну приглянулся ему парень, приглянулся, Алексей сначала отправился поесть. Грибы оказались просто сногсшибательно вкусными. А потом потащил байкера на наблюдательную вышку.

– Показывай, - велел он.

– Чего?
– не понял Тимур.

– Мне нужны развалины старой школы. Там еще какие-то бойцы окапывались, да там и полегли.