Братство тропы
Шрифт:
Туда же – на карниз – отправились четыре меча, двенадцать одинаковых железных грубых кинжалов, треугольный наручный щит, одинокий золотой наплечник и еще с десяток предметов экипировки.
Мои – предметы Серебряной Легенды – встретились на половине сортировки и тут же отправились в мой заплечный мешок. Конечно, забывать о них я не собирался – начну разглядывать, как только закончим с самым главным.
Главное…
Этот опасный момент наступил быстро. И предметы мы вытаскивали по одному, добегая с очередным тряпичным сверток или ящиком до расщелины, опуская ношу на дно, где на нее тут же плюхалась порция золотистой жижи из желоба, контролируемого Храбром.
Этот способ «консервации» опасных предметов подсказал Бом, поведавший нам, что подобным образом по легенде защищали себя
Из-под тряпок виднелись уродливые костяные и деревянные маски, наконечники копий, треснувшие шлемы, какие-то клыки, узловатые черные древесные ветви, разноцветные веревочные плетения, обивающие серые кости… Все слой за слоем заливалось мгновенно твердеющей золотой смесью, чье название я не запомнил, зато вот состав изучил досконально.
На одну порцию требовалось десять кило золота, пять кило серебра, три барреля белого песка из Северной Пустыни, шесть галлонов гладоровой едкости и одна кварта катализатора – крови красного дракона. Наш рецепт был чуть иным – Орбит добавил пинту живой воды из деревянной лейки Эльр’авы. Причем никого не предупредил – взял и налил. Золотым паром пыхнуло так сильно, что Храбра мы спасли лишь чудом – он вмиг превратился в застывшую золотую статую, безмолвно падающую в бочку с жижей. Отколотив с него корку, что тут же испарилась, мы вернули алхимика к жизни и продолжили заливку опасных предметов. А Орбит получил новый рецепт и какое-то достижение – как и Храбр, что тоже участвовал в создании смеси.
Когда все артефакты – кроме одного, мстительно выбранного лично мной – были залиты жижей, мы вылили остатки из бочки в расщелину, после чего разделили наши силы. Я с Доком и Орбом взялся за лопаты, и мы принялись засыпать расщелину песком и каменным крошевом, а как закончили, я высыпал на длинную полосу земли какие-то семена. Орбит полил все из Эльр’авы, и вскоре песок зазеленел первыми цветочными ростками. Еще одна клумба готова.
К этому моменту сейфа уже не было – на серой скале пузырилась алая раскаленная лужа, что благополучно уничтожила все улики. Все наше имущество мы успели спасти – личное валялось где попало, а все благословленное и божественное – светло, само собой, – лежало у противоположной стены этой пещеры. Стоя рядом с остывающей лужей раскаленного металла, мы допили черный ром и потопали к выходу, причем Бом шел позади всех и нес в вытянутых руках выбранный мной для уничтожения темный предмет.
График не то чтобы поджимал, но самое важное следовало выполнить немедленно. Мы должны дать знать Седри, что в любой момент можем уничтожить всю его коллекцию. И сделать это надо при большом стечении народа – чтобы новость быстрее разлетелась во все стороны и достигла ушей наместника.
– Мерзость! – громко воскликнул я, указывая на зажатый в расщепе быстро чернеющего и покрывающегося серой изморозью соснового пня предмет. – Темная мерзость! Герои! Авантюристы! Светлые и добрые! Смотрите внимательно – перед вами темное проклятье, что может поразить любого неосмотрительного авантюриста!
Надо сказать, что смотрели все и без моих напоминаний, жадно вглядываясь в действительно «мерзковатый» предмет, зажатый в расщепе пня.
Серая прямоугольная плитка, а на самом деле толстая ледяная пластина, чем-то напоминающая многократно увеличенную почтовую марку с оторванными по большей
– Подобной темной мерзости нет места в наших светлых краях! – крикнул я и, отступив, церемонно кивнул. – Прошу! Приступайте, о светлый палач и искупитель!
– И что я искупаю? – прошипел Бом, делая большой шаг вперед и вздымая над головой двуручный молот. – М?
– Да я от балды плету! – зашипел я в ответ. – Ломай хребет портрету!
– Своими руками деньги крошу…
– Давай, блин!
– Эх!
Страшный удар ледяная пластина… отразила, но издала многообещающий треск. Воодушевившись, Бом взмахнул молотом еще раз, и… по доскам возвышения застучали куски серого льда, воздух разодрал дикий пронзительный визг, многие инстинктивно зажали ладонями уши. Удар… остатки пластины разлетелись во все стороны и тут же испарились, когда налетели на полыхнувшее бирюзовое магическое пламя. Три игрока-священника, ничуть не смущаясь всеобщего внимания, громко и торжественно запели, размахивая особыми кадилами. Хотя их трудно назвать священниками в прямом смысле слова – это один из путей специализации класса бард. Пройдя эту специализацию, барды теряют возможность играть на музыкальных инструментах, взамен получая увеличение силы обычных песен и чуть ли не утроение мощности всех светлых песнопений из сборника «Светлое радостное восхваление» – мы таких заказали пять штук. Эти довольно толстые фолианты являются не только книгами, но еще и классовыми артефактами. Носятся на поясе. Класс называется Бард Восславляющий. И я не знал, что он настолько популярен у опытных игроков – до тех пор, пока не увидел в клановом заказе пять фолиантов за нешуточную сумму.
– Любая тьма должна быть уничтожена! – добавил я, поднимая вверх правый кулак. – Любая тьма должна быть повержена! Клан Героев против тьмы! Мы за свет! И того же ждем от всех, кто хочет видеть Вальдиру веселой и светлой! Не забываем о наших дарующих бафф статуях и фонтанах с зачарованной водой! И только сегодня мы делаем пятнадцатипроцентную скидку на всю алхимию и экипировку! И на оружие! Убивайте монстров! Сражайтесь и становитесь сильнее! Удачи в делах и приключениях, друзья! С нами сила!
Площадь взорвалась радостными криками, но, думаю, кричали не моей речи, а тому, что объявлены скидки.
– Рос!
Оглянувшись, я совершил прыжок в сторону. Хотелось бы сказать, что я героически отпрянул, но скорее уж по-козлиному отскочил. И было от чего – вернее, от кого. Расщепленный пень ожил, резко выбросив в стороны узловатые корни-щупальца, разинув дыхнувшую смолой и тленом огромную пасть и яростно взревев.
Мне ничего предпринимать не пришлось – в пень мгновенно вонзилось с десяток стрел и болтов, воткнулись копья, прилетел огромный топор, а песнопения зазвучали так громко, что только что рожденный темный древесный пожиратель предпочел сдохнуть, превратившись в быстро исчезающую кучу сероватой трухи.
– Ну… – вздохнул я, направляясь к воротам кланхолла. – Мы свое громкое заявление сделали.
– И мы его услышали! – звонко воскликнула подскочившая ко мне девушка, над чьей головой витал крылатый классический глаз, не сводящий с меня взгляда. – Вестник Вальдиры. Скажите, Росгард, это громкое заявление связано с посвященной вам недавней статьей? Вы пытаетесь обелить свои имя? Стараетесь стереть черные пятна со своей якобы безупречно-светлой репутации? Возможно, это была пиар-акция, направленная на привлечение в ваши ряды…