Братство волка

Набоко Екатерина

Орочьих юрт было меньше десятка – большинство орков во главе с некромантом Сольвером отправились в рейд за пленниками. Со дня на день мы ожидали их возвращения. Я скучал без работы – последний мой испытуемый умер три дня назад. Эйфорию, которую я испытывал в процессе экзекуции, не могло заменить ничто, и я с нетерпением ждал новых жертв. Другие некроманты занимались исследованиями и наружу почти не выходили. Вокруг сновали слуги, бледнея и раболепно склоняясь, стоило им узнать меня. Конечно, все в лагере знали о моих пристрастиях, а потому боялись меня рассердить.

Их трусливое желание угодить неимоверно раздражало, но сделать я ничего не мог – слуг и так не хватало.

– Изнываешь от безделья? – прошелестел над ухом вкрадчивый голос.

Я подскочил и с раздражением обернулся. Мой помощник, как всегда, подкрался бесшумно. Разумеется, он виновато развёл руками, но в его глазах не было ни капли сожаления.

Впрочем, глупо ожидать от вампира проявления человеческих чувств. Хотя, он мог бы предупредить о своём приближении, а не появиться внезапно за спиной.

– Вайрис, твоя скалящаяся ухмылка – совсем не то, что я предпочёл бы сейчас видеть, – произнёс я.

Вайрис улыбнулся ещё шире, сверкая белоснежными зубами. Теперь слуги и вовсе старались исчезнуть из нашего поля зрения. Вайриса они боялись ещё больше, чем меня. Если я убивал кого-то из них редко и по прихоти, то Вайрису кровь нужна была регулярно.

– Я, на твоём месте, порадовался бы, – сказал вампир. – Я спас тебя от необходимости лицезреть этих ничтожных подхалимов. И не смотри на меня так, я знаю, хоть ты и не подаёшь вида, они тебя раздражают.

Как правило, некроманты берут в помощники либо молодых коллег, либо магов крови. Свалив кровавую работу на помощника, сам некромант получает возможность посвятить всё время научным исследованиям. Я же, по понятным причинам, занимался жертвами самостоятельно. Мог бы и вообще обойтись без помощника, но Вайрис… Чем-то он меня привлёк. Думаю, причина в том, что, пытая жертв, я пресыщался наплывом сильнейших чувств. А общение с абсолютно безэмоциональным вампиром стало своеобразным отдыхом.

Вайрис, надо отметить, оказался исключительной личностью среди потомственных вампиров. Он мечтал стать некромантом, что, разумеется, было невозможно – нельзя властвовать над нежитью, будучи ею. Но это не мешало ему увиваться за некромантами, с энтузиазмом оказывая помощь в их исследованиях. Вот только мало кто из моих коллег мог долго терпеть присутствие рядом нежити, обладающей собственной волей и разумом. Ну а я к нему привязался. Вайрис с жадностью следил за моими экспериментами, когда я позволял на них присутствовать. Кое-что он пытался сделать и сам, хотя, по-моему, единственная нежить, которую может создать вампир – это другой вампир.

– Не смотри на меня так сердито, – Вайрис пригладил шевелюру. – Я просто хотел сказать, что Сольвер сегодня вернётся.

– Сегодня? – я недоверчиво нахмурился. – Откуда ты знаешь?

Глаза Вайриса загорелись.

– Я уговорил Сольвера взять с собой мой камень души. В целях эксперимента. И я убедился в том, что давно предполагал – между мной и моей душой ещё есть связь. Я чувствую камень, когда Сольвер воздействует на него магией.

Пожалуй, единственное, что могло заставить Вайриса проявить хоть какое-то подобие чувств – это исследовательский энтузиазм.

– Интересно, – протянул я. – И как далеко сейчас находится Сольвер?

– Думаю, он будет здесь в течение часа. Так что перестань изнывать от тоски и готовься встречать материал.

Я улыбнулся. Приятная новость подняла настроение. Хорош же Вайрис – надо додуматься так использовать камень души! Большинство вампиров, как правило, не интересуются судьбой этого побочного продукта обращения. Ну а Вайрис сбережёт всё, что, по его мнению, представляет исследовательскую ценность.

– Вайрис.

– Я весь внимание.

– Скажи, почему ты стал моим помощником?

Вампир пожал плечами.

– Ты один из немногих, кто хотел работать со мной.

– Но среди них были некроманты, чьи исследования намного интереснее моих. Например, Катьяна – красивая, жестокая женщина. Знаю, тебе такие нравятся. И ты, и твоё поле деятельности её привлекало. Но ты предпочёл остаться со мной. Почему?

Вайрис ответил не сразу.

– Ты такой же, как и я. Вампир, но несколько в другом смысле. Тебе нужны чужие эмоции так же, как мне – кровь.

Я удивлённо вскинул брови. С такой стороны я на это не смотрел. Интересная версия.

А тем временем, на горизонте появилось какое-то движение. Вайрис тоже его заметил и, оскалившись, довольным голосом сообщил:

– Это Сольвер. Совсем немного, и мы получим новых подопытных.

Я с любопытством всматривался в приближающуюся колонну. Слухи быстро распространились по лагерю, и другие некроманты тоже высыпали наружу встречать отряд. Вскоре уже можно было различить отдельных людей. Отряд вырос почти в два раза.

Вайрис настороженно принюхивался.

– Ничего себе! – воскликнул он. – Они ведут эльфов! Солнечных эльфов!

Слова вампира немедленно подхватили остальные. Некроманты возбуждённо загомонили, обсуждая новость и нетерпеливо поглядывая в сторону всё ещё далёкой колонны.

Солнечные эльфы! Вот это добыча! За сорок четыре года в мои руки ни разу не попадал солнечный эльф: путь к Онрилл-Этилу преграждён Катароном и Анур-Этилом, а слухи приписывают солнечным эльфам славу непобедимых магов. Что, правда, противоречит их поражению в войне с Катароном. Как Сольвер умудрился их захватить?

Я уже отчётливо различал в отряде златоволосые головы. Вайрис что-то говорил, но умолк, поняв, что я не слушаю. Я дрожал от предвкушения скорой экзекуции. С чего же начать? Физическое истязание или магическое воздействие на болевые точки? А может, попробовать психологическое давление? Говорят, солнечные эльфы гордые, а, ломая сильные личности, порой можно получить больше эмоций, чем от грубых пыток.

И вот, отряд наконец-то вошёл в лагерь. Эльфы миновали серые фалийские палатки с высоко поднятыми головами, не удостаивая пленителей даже презрительными взглядами. О да, они куда более гордые, чем их лесные собратья. Это будет очень, очень интересно.