Братья Дуровы
Шрифт:
драл бедняге уши. Говорили, что после этого директор гимназии
просил Зеленого приехать и показаться ученикам, чтобы они знали
его в лицо и при встрече снимали фуражки.
Как-то градоначальник без предупреждения приехал в цирк.
Первое отделение уже началось. В ожидании своего номера Дуров
сидел в буфете, спиной к входной двери. В это время раздался шум,
и туда вошел Зеленый в сопровождении чинов полиции.
Все, находившиеся в буфете,
ко один Дуров остался сидеть и продолжал невозмутимо курить.
Зеленый заорал:
— Встать!
Дуров сделал вид, что не слыхал.
— Встать! — еще громче закричал Зеленый.
Тогда Дуров обернулся и спокойно заметил:
— Не имею чести вас знать...
— Скажите этому олуху, что я — Зеленый! — приказал адмирал
своим подчиненным.
Дуров тут же откликнулся:
— А-аа, Зеленый!.. Ну, когда ты дозреешь, тогда я и буду с
тобой разговаривать.
— Взять! — загремел адмиральский голос.
Полицейские бросились выполнять приказание, но Дуров уце¬
пился за стул и его пришлось вместе со стулом вынести из буфета.
И все-таки он не встал.
— Отправить! — последовал приказ Зеленого.
— Ваше превосходительство, это тот самый Дуров, которого вы
прибыли смотреть...—робко доложил помощник полицмейстера.—
Его ждет публика. Если его сейчас убрать, то выйдет большой
скандал. Позвольте ему кончить представление, и тогда мы немед¬
ленно уберем его из Одессы.
Зеленый согласно кивнул головой и проследовал в свою ложу.
«Э-ээ, все равно пропадать...» — подумал Дуров и обратился к
помощнику:
— Скорее найди мне зеленую краску!
Просьба его была исполнена. Дуров тут же выкрасил свою дрес¬
сированную свинью и вышел с нею на арену.
Трудно описать, что творилось в цирке при появлении клоуна
с зеленой свиньей. Публика неистовствовала, кричала, стучала пал-
нами, аплодировала. А из губернаторской ложй, упираясь руками
в барьер, высунулся сам градоначальник и тоже что-то орал, но
голос его тонул в общем шуме.
Клоун же стоял молча, неподвижно, посередине арены.
Не помогло вмешательство самого директора цирка Труцци.
Маленький, толстый старичок с черными нафабренными усами,
он вызвал еще больший смех, когда, ругаясь по-итальянски, тщетно
«Главная роль клоуна». Карикатура.
пытался увести свинью за кулисы. Не тут-то было, свинья уперлась,
громко
Прибежали конюхи. Принялись толкать чушку, сдвигать с места,
все напрасно! В помощь им появился пристав, ударил зеленую
упрямицу ножнами шашки, оттого лишь раздался громогласный
визг. Ответом был новый взрыв хохота и крики «браво, пристав!»
История эта никогда бы не завершилась, если бы клоун ласково
не погладил свинью и не увел ее с арены. Следом за ним отправился
дежурный пристав с приказанием губернатора выпроводить Анато¬
лия Дурова из Одессы с первым поездом.
Вражда между братьями не утихала.
Если один заводил дрессированную свинью, то и другой делал
то же, если старший выступал с крысами, то и младший их заводил,
и, наоборот, если младший обучал козла разным трюкам, то старший
принимался за то же. У обоих были собаки-математики, и оба пока¬
зывали номер с участием всех своих животных; у Владимира Дуро¬
ва он назывался «Железная дорога», а у Анатолия Дурова — «Война
животных».
Как один, так и другой брат выходили на манеж почти без
грима, в шелковом нарядном костюме, поверх которого надевали
парадную ленту, украшенную жетонами; кроме того, на груди у
каждого красовалась звезда эмира Бухарского.
Итак в творчестве братьев как будто не было заметной разницы.
Но это только на взгляд поверхностного наблюдателя.
Обычно оба брата начинали свой номер со вступительного моно¬
лога. И тут пальма первенства принадлежала младшему Дурову.
Его монологи отличались большей остротой, глубиной, доходчиво¬
стью, чем у старшего брата. Зато методы его дрессировки были
намного слабее, примитивнее. Он писал: «Я оставляю у себя только
наиболее восприимчивых животных, сразу выгоняя ленивых и мало¬
способных... В случае нужды, для номера поросят я беру напрокат.
Три-четыре дня вполне достаточно, чтобы животные выдрессирова¬
лись для нужных мне целей».
Бывало, Анатолий Дуров лишь использовал природные инстинк¬
ты животных. Так, например, секрет номера «Поющий петух» за¬
ключался в том, что петуха выносили из полной темноты на ярко
освещенную арену, и он неизбежно начинал петь. Таков уж при¬
родный рефлекс этих птиц: после долгого пребывания во мраке,
ослепленные ярким светом, они беспокойно кукарекуют.
Нередко Анатолий Дуров просто покупал животных и птиц,
уже обученных какому-нибудь трюку, или же отдавал их для обу¬