Братья Дуровы
Шрифт:
за присутствующих, хмелел, изображал пьяного на ходулях. Танец
его еще более усложнялся. Ловкость и юмор клоуна доходили тогда
до высшего предела; зрители не переставали восхищаться акроба¬
тическим искусством и одновременно смеяться до упаду. А Макс
еще и еще усложнял свой пьяный танец. Напрасно шпрехшталмей-
стер гнал его с арены, угрожал сторожем, городовым, самим госпо¬
дином урядником, и только угроза появления тещи — излюбленного
объекта
Отлично танцевал Высокинский и на обыкновенной лопате, ста¬
новясь на нее обеими ногами, он вытворял невообразимые па. Был
он также превосходным жонглером. Всегда вызывал аплодисменты
придуманный им номер с павлиньим пером. Макс сначала делал
вид, что нечаянно проглотил его, затем находил перо в кармане
своих штанов, потом выдувал его из длинной деревянной трубки
высоко в воздух, ловил кончиком носа и балансировал.
Мастерски исполнял он и антре «Ловля бабочки». Это было тон¬
кое искусство, тем более что содержание сценки опять-таки было
нехитрым. Клоун выходил на манеж с шамберьером и спрашивал:
«Что это такое?» Ему объясняли. Макс начинал хлопать шамберье¬
ром, будто бы ударял себя по носу, плакал и бросал этот опасный
длинный бич. Тогда шпрехшталмейстер незаметно привязывал к
его концу бумажную бабочку. В попытках поймать воображаемую
бабочку и заключалась суть сценки. Клоун делал такие уморитель-
пые движения, что цирк не смеялся, а помирал со смеха. Наконец
Максу удавалось схватить бабочку, он рассматривал ее с наивным
лицом и произносил разочарованно, с какой-то неповторимо печаль¬
ной интонацией: «Так это бумажка...» и начинал забавно плакать.
Затем настроение Макса менялось, он исполнял номер «с воздуш¬
ным змеем», который вновь вызывал гомерический хохот. Клоун брал
большой змей и, тщетно пытаясь его запустить, запутывал бечев¬
ку. Тогда он просил кого-нибудь из публики подержать змей, пока
удастся распутать веревку. Но это дело затягивалось, господин, со¬
гласившийся держать очень тяжелый змей, уставал, Макс же прика¬
зывал поднять его повыше и, продолжая возиться с бечевкой, то го¬
ворил всякие прибаутки, то плакал, то сердился, то смеялся. Нако¬
нец раздосадованный господин бросал змей на арену и под общий
хохот возвращался на свое место. На упреки шпрехшталмейстера:
«Я предвидел, что змей не взлетит!», клоун отвечал: «А я и не
добивался, чтобы он взлетел. Просто мне хотелось посмотреть, как
его будет держать в руках вот тот господин...»
Шутка была незамысловатой,
что она всегда имела успех.
Макс Высокинский все время обновлял свой репертуар, он играл
на многих музыкальных инструментах, артистично перевоплощался
в различные образы, отлично танцевал: показывал как кружится
в вальсе застенчивый гимназист, лихо отплясывает кадриль офицер,
пытается плясать польку-мазурку старый чиновник или купчина
после «двенадцати самоваров» чая. Каждый номер Макс заканчи¬
вал акробатическим трюком.
Искусство Высокинского вызвало многих подражателей, неко¬
торые из них даже принимали его имя. Среди таких был талант¬
ливый и любимый его ученик Сергей Сергеевич Альперов. Сын ба¬
лаганщика, он попал в цирк и, на свое счастье, почти сразу оказал¬
ся на попечении замечательного педагога, каким был клоун Макс.
Сергей Альперов значился на афишах «универсальным артис¬
том». Он творчески воспринял репертуар своего учителя, тоже был
превосходным танцором, акробатом и музыкантом. Но главное —
умел разговаривать на манеже, все чаще обращаясь к злободневной
теме.
Сергей Альперов был одним из самых образованных клоунов сво¬
его времени, он знал французский, английский, немецкий, итальян¬
ский языки, много читал, что, конечно, тоже повышало культуру
его работы.
Впоследствии Сергей Альперов в роли белого клоуна выступал
в паре с рыжим Мухницким (Бернардо). Им принадлежит заслуга
в обновлении циркового репертуара, создании нескольких остроум¬
ных пародий на бытовые, театральные и спортивные темы. В даль¬
нейшем оба клоуна работали со своими одаренными сыновьями.
Можно было бы назвать еще немало артистов, снискавших успех
на русской арене. Среди них незаурядный клоун Танти-Бедини,
итальянец по происхождению, но всю жизнь проработавший в Рос¬
сии. Он был известен своими пародиями, в которых использовал дрес¬
сированных свиней.
Русский народ всегда понимал и ценил юмор, любил смех. Клоу¬
нада на арене занимала все более почетное место. Об этом красноре¬
чиво свидетельствует такой факт: в программе представления цирка
Саламонского 23 сентября 1884 года из десяти номеров семь были
клоунские. В те же времена в саду «Эрмитаж» предприимчивый,
необычайно изобретательный режиссер М. В. Лентовский показывал
все лучшее, что было на европейской эстраде, и у него клоунада бы¬
ла в центре внимания.